Чтение 2–й страницы книги ~Человек из кремния~

Только теперь Розалинда осознала: сейчас ночь, и очень легко, вместо
того, чтоб заниматься делом, просто-напросто перегрызться между собой. Она
постаралась унять раздражение.

- Верно ли, что вы оба все еще убеждены, что огрех - в программном
обеспечении исследования слоев?

- Ну да, - кивнул Баттеруорт.

- Джереми эти программы проверил до последней строки. Сделал
симуляторы, прогнал на... - Она остановилась, видя, что он не меняет
своего мнения. - Хорошо. Возможно, тебе следует подняться наверх и
попросить Джереми проверить все еще раз.

Баттеруорт покачал головой.

- Поздновато, однако...

По опыту Розалинда знала: чем агрессивнее себя вести, тем крепче он
упрется на своем.

- Майкл, - переключилась она на мягкий, увещевающий тон, - мы уже
столько вложили в это...

Баттеруорт обошел "крэй", методически очистил ОЗУ и принялся
отключать систему.

- Он устал, - сказал Фосс. - Вы же знаете, с уолдо работать
нелегко... Вообще, всем нам неплохо бы отдохнуть. Даже вам, наверное.

Его тактичность раздражала куда сильнее отчужденности Баттеруорта.
Сейчас, в свете непослушания оборудования, раздражения не унять было
ничем. Все существо Розалинды прямо-таки вопило: "Ну почему-у оно не
работает?!"

Покончив с "крэем", Баттеруорт пробрался через сплетение кабелей и
начал отключать сервосистемы под резервуаром. Тихий жалобный вой моторов
смолк, отрывисто кашлянул вакуумный насос, и установилась тишина.

- Ты же знаешь, вопрос лишь во времени, - коротко сказал он. - Мы
получили несколько превосходных прогонов на животных, мы выверили нашу
модель и знаем, что она должна работать. Осталось только вытрясти еще
парочку огрехов, и тогда...

Взгляд его был устремлен в какие-то небывалые дали, словно он уже
видел тот мир, в который обещает распахнуть двери "Лайфскан".

Розалинде наконец-то удалось подавить раздражение.

- Ладно, я сама поднимусь к Джереми и скажу, что вы полагаете, будто
дело - в программном обеспечении.

Она отключила от сети свой РРВ и сунула его в карман халата.

- До завтра. - Она одарила обоих ослепительной, хотя и напряженной,
улыбкой. - Спокойной ночи.

ПРОГРАММ-МИР

В здании, за поздним временем, было тихо. Порой здесь можно было
встретить охранника, проверяющего каждый кабинет и лабораторию,
заглядывающего внутрь сквозь армированное стекло окошек, прорезанных в
серой стали дверей, но сегодня коридоры были полностью в ее распоряжении.
Каблучки ее громко цокали по полу на фоне мертвой тишины.

Она прошла первый пролет лестницы, ведущей на второй этаж, и
остановилась вцепившись в перила и невольно вскрикнув от боли, пронзившей
вдруг ноги, охватившей бедра и поясницу. Прислонившись к стене, она
закрыла глаза. Боль терзала так, что даже думать было больно.

Это называлось "системной красной волчанкой", с пониманием же причин
болезни было гораздо сложнее. Аутоиммунное заболевание, заканчивающееся,
как правило, отказом почек. Кроме этого, оно могло сопровождаться тяжелой
формой ревматоидного артрита. Диагноз ей поставили более десяти лет назад
и тогда же предупредили, что средняя продолжительность жизни после такого
диагноза - десять лет. Она, сколько могла, постаралась об этом забыть, но
приступы парализующей боли становились все чаще и суровее, и порой, сильно
утомившись, она пугалась, что туман в голове означает, что почки уже
начинают отказывать.

Еще только несколько неделек, подумала она, обращаясь к себе, точно к
не слишком опытному соблазнителю, добивающемуся ее тела. А потом -
неважно. Потом - делай, что хочешь.

Она стояла и ждала, когда острая боль угаснет, и представляла, как
будет жить без всяких болей, и организм будет работать, как часы, и дух
будет полностью свободен... Фантазии пугали ее - настолько были желанными.

Придя в себя, она медленно, осторожно продолжала свой путь наверх,
опасаясь неловким движением вызвать новый приступ.

Наконец она поднялась на этаж выше и направилась к кабинету Джереми
Портера.

Кабинетом была маленькая комнатка без окон; единственным источником
света - с тех пор, как он снял с потолка люминесцентные лампы - оставалась
неяркая лампочка в мятом металлическом настольном светильнике, добытая
Портером в каком-нибудь магазинчике, торговавшем десять раз уцененным
старьем. За пределами круга неяркого света комната терялась в темноте.

Картонные коробки с дискетами, пачки технических журналов были
разбросаны по полу, точно мины для посетителей, не глядящих под ноги.
Ровные бежевые стены были оклеены мозаикой распечаток спецификаций к
компьютерной периферии. Книжные стеллажи, входящие в обстановку кабинета,
были завалены грудами листков с рукописными заметками. Некогда комната
ничем не отличалась от всех прочих на этом этаже, теперь же она была
ПОРТЕРИЗИРОВАНА.

Портер был толстячком с необъятной кучерявой шевелюрой и пушистой
черной бородой. Носил он белые рубашки (вечно мятые и в кофейных пятнах) и
вельветовые, обвисшие сзади штаны, а на мир смотрел сквозь древние очки в
проволочной оправе, стекол которых никогда не протирал. Познакомившись с
ним, Розалинда жутко разозлилась, увидев, как он вглядывается в монитор
сквозь пыльные линзы, а потом у нее вошло в привычку протирать ему очки.
Дальше - больше; она вдруг обнаружила, что взяла на себя и прочие заботы,
которых сам он никогда не полагал необходимыми: однажды сготовила ему
приличный обед, купила новые носки и даже подстригла его бороду. Он же
принимал благодеяния с конфузливой благодарностью. И, хотя помимо
"Лайфскан" они не общались, связь установилась. Когда его квартирная
хозяйка решила превратить свой дом в кондо, Розалинда предложила ему
временно занять одну из свободных комнат в своем доме. Муж ушел от нее
годом раньше, и порой ей очень не хватало компании. Конечно, Портера не
стоило считать за "компанию" - он, казалось, и о самом существовании
Розалинды вспоминал лишь изредка, однако ей его общество нравилось, и он
продолжал занимать комнату до сих пор.

В дверях его кабинета она остановилась. Портер сидел перед экраном,
согнувшись в три погибели, и всматривался в строки программы. Вот пальцы
его коротко простучали по клавишам - он добавил в систему пару команд.
Наконец он развернулся вместе с креслом и заморгал, ослепленный ярким
светом из коридора.

- А, Розалинда... - Он полез пальцами под очки и протер глаза. - Ты,
кажется, собиралась делать очередной прогон... Как оно там?

Она вошла в кабинет, отодвинув по пути пару немытых кофейных чашек, и
пристроилась на уголке стола. Стол был загроможден листками с неразборчиво
накарябанными заметками, мятой бумагой, документами, платами ОЗУ и
оставленными без ответа докладными записками.

- Один из зондов опять потерял чувствительность. Майк с Гансом
уверяют, что загвоздка - в ПО. Клянутся и божатся, что все остальное
отладили на ять.

Портер молча смотрел на нее снизу вверх. Большую часть своей жизни он
проводил в программах, которые писал. В "программ-мире", как он сам
выражался. Однажды он, смущенно улыбнувшись, признался, что даже сны видит
в программных кодах. Реальный мир для него отошел на второй план, и лежал
про запас в своего рода буфере ввода, на случай, если мозг найдет время на
обработку вмешательств извне.

Портер мигнул (главный признак того, что он снова - онлайн).

- Так - что конкретно?..

- Возможно, тебе следует еще раз просмотреть ход событий.

Она смутно сознавала, что говорит грубо и нетерпеливо. Боль, которую
она частенько испытывала, не располагала к душевной теплоте. Но, думала
она, Джереми знает ее достаточно, чтобы не обращать внимания на тон.

Она подала ему свой РРВ, и он принял его с явной неохотой. Меньше
всего ему хотелось возвращаться к задаче, которую, насколько ему известно,
он решил еще полгода назад. Порывшись в бумагах на столе, он нашел нужный
разъем, подключил его к РРВ и вернулся к клавиатуре. Система, внешнее
устройство, вход пять, загрузка данных, зашифровать, записать в ОЗУ,
альфа-тест, имя файла - май 12, 2030... Несколько секунд он подождал
подтверждения получения, а затем вернул ей РРВ.

- Спасибо, - сказала она, очищая память прибора и кладя его обратно в
карман. - Знаешь, а прогон был весьма многообещающим. Если не считать, что
один зонд засбоил...

Еще порывшись в завалах на столе, Портер показал ей лист бумаги.

- Зато вот это - совсем не многообещающе...

Лист оказался меморандумом от штата Калифорния Научно-Технической
канцелярии Военно-Исследовательского сектора финансового управления
ревизионно-надзирательной комиссии - эта часть бюрократической
инфраструктуры была навязана "Норт-Индастриз" после того, как в 2019 году
компания перешла под руководство правительства. Помимо обычного
бюрократического суконноязычия в меморандуме все было просто. Правление
желало знать: есть ли вообще хоть какой-то толк от проекта "Лайфскан", и
если есть, то какой именно. Портер уже несколько лет стряпал фальшивые
отчеты; результаты всякий раз были "весьма многообещающими", но "ничего
определенного пока достигнуто не было". Раньше этого хватало за глаза, но
теперь кое-кто в правительстве начал проявлять нетерпение.