Чтение 2–й страницы книги ~Гуляя по улицам~

полицию.

- Может, и поверил. Мы боялись того, что мог бы поверить. Поэтому-то
мы здесь.

- Он вел себя так, как будто считал меня ненормальным.

- Зачем ты это сделал?

- У меня же есть права. Права гражданина. Вы никогда о них не
слышали?

- Конечно, слышали. У тебя есть права. Все тебе объяснено. Ты
работаешь на правительство. Ты согласился на наши условия. Тебе платят.
Все устроено легально.

- Но что-то мне здесь не нравится.

- Что тебе не нравится? Заработок у тебя неплохой. Работа легкая. Ты
просто прогуливаешься. Немного найдется людей, которым платят за хождение.

- Если мне так хорошо платят, то почему мы останавливаемся в таких
убогих отелях?

- Ты не платишь ни за комнату, ни за еду, - сказал Джо. - Все это
оплачивает государство. Мы делаем это за тебя. А не останавливаемся в
лучших отелях потому, что неподходяще одеты. В отеле высшей категории мы
выглядели бы смешно и обращали на себя общее внимание.

- Вы все одеваетесь так, как я, - сказал Эрни, - и говорите похоже.
Почему?

- В этом и заключается наша работа.

- Знаю. Нищие кварталы. Что касается меня, то все в порядке. Я всю
жизнь провел в таких кварталах, но с вами, парни, совсем другое дело. Вы
привыкли к белым рубашкам, галстукам и костюмам. Вычищенным и выглаженным.
И держу пари, что когда вы не со мной, то даже говорите иначе.

- Джек, - сказал Джо, - идите с Элом перекусите. Я и Чарли придем
позднее.

- А кстати, - сказал Эрни. - Вы никогда не приходите и не уходите все
вместе. Похоже, что вы не держитесь вместе. Это для того, чтобы вас не
заметили?

- Ох, - вздохнул Джо, которому все это осточертело. - Какая разница?

Джек, Эл и Эрни вышли.

- Это становится невыносимым, - сказал Чарли.

- Видишь ли, - сказал Джо, - есть только один такой, как он, к тому
же кретин или нечто подобное.

- До сих пор не известно о других?

Джо покачал головой.

- Нет. Наверняка нет до последнего моего разговора с Вашингтоном. То
есть до вчерашнего дня. Разумеется, они делают все, что в их силах, но как
взяться за такое дело? Единственный выход - это статистика. Обнаружение -
если это когда-нибудь произойдет - районов, в которых нет болезней, а
затем выявление того, кто является этому причиной.

- То есть другого такого, как Эрни?

- Да, другого такого, как Эрни. Но знаешь что? Пожалуй, другого
такого нет. Это феномен.

- А почему бы не быть еще одному феномену?

- Очень мало шансов. Впрочем, даже если бы такой и был, то каковы, в
свою очередь, шансы обнаружить его? Нам чертовски повезло, что мы
добрались до Эрни.

- Мы плохо беремся за дело.

- Конечно, плохо. Правильный, научный подход заключается в изучении,
почему он такой. Мы уже пробовали, помнишь? Почти год с этим возились.
Десятки тестов, а он только злился и хотел вернуться домой к Сюзи и
Павиану.

- А если мы перестали как раз тогда, когда были близки к решению
загадки?

Джо покачал головой.

- Не думаю, Чарли. Я разговаривал с Розенмейром. Он утверждает, что
это безнадежное дело. А если Рози признает, что что-то безнадежно, значит,
это действительно должен быть твердый орешек. Его нельзя было держать в
Вашингтоне и проводить дальнейшие исследования в то время, когда шанс
узнать что-либо был так мал. Они держали его в руках, и его использование
было следующим логическим шагом.

- Но наша страна огромна. У нас так много городов... Так много
заштатных местечек. Столько нужды. Мы проходим с ним несколько миль улиц
каждый день. Проводим его мимо больниц и домов престарелых...

- И не забывай, что с каждым его шагом обретают здоровье десятки
больных, десятки других благодаря ему вообще не заболевают, что иначе было
бы неизбежно.

- Не понимаю, как можно не сознавать этого. Мы говорили ему об этом
десятки раз. Он должен быть доволен, что может послужить людям.

- Я же говорил тебе: этот человек кретин. Самовлюбленный кретин, -
сказал Джо.

- По-моему, нужно взглянуть на это и с его точки зрения, - сказал
Чарли. - Мы забрали его из дому.

- У него никогда не было дома. Он спал на улице или в дешевых отелях.
Попрошайничал. Иногда крал, если представлялся случай. Иногда спал с Сюзи.
Часто ел бесплатный суп и рылся на помойках.

- Может, именно это ему нравилось?

- Может. Полное отсутствие ответственности. Он жил одним днем. Как
зверь. Теперь у него есть ответственность - может, так много, как ни у
кого до него. У него такие возможности, как ни у кого другого. Он должен
принять на себя ответственность.

- Может быть, в мире, в котором живем ты и я, но не в его мире.

- Чтоб мне провалиться, если я знаю, как обстоят дела, - сказал Джо.
- Я уже совсем обалдел от него. Это одно большое притворство. Эта его
говорильня о доме - сплошной вздор. Он жил там всего четыре или пять лет.

- А может, оставить его в одном месте и под разными предлогами
приводить к нему людей? Сидел бы он никем не замеченный в кресле, а люди
проходили бы мимо него. Можно еще забирать его на крупные собрания и
съезды. Пусть немного придет в себя. Он бы привык.

- Дело получило бы огласку, - сказал Джо. - Нельзя, чтобы нас
заметили. Мы не можем допустить огласки. Боже мой, да представляешь ли ты,
что стало бы, перестань это быть тайной? Он, конечно, этим хвалится. В том
притоне, куда он зашел после полудня, он им наверняка все рассказал. А они
не обратили на него внимания. Юрист решил, что он сумасшедший. Эрни мог бы
залезть на крышу и с высоты кричать это всему миру, и все равно ему бы не
поверили. Но если бы информация шла из Вашингтона...

- Знаю, - сказал Чарли. - Знаю.

- Мы делаем это, - сказал Джо, - единственным возможным способом. Мы
"обрекаем" людей на отсутствие болезней так же, как они на эти болезни
обречены. И делаем это там, где это нужно больше всем.

- У меня какое-то странное чувство, Джо.

- Какое чувство?

- Может, мы все-таки совершаем ошибку? Иногда мне кажется, будто
что-то здесь не так.

- Ты имеешь в виду это хождение наугад? Делание чего-то без знания, в
чем оно заключается? Без понимания?

- Может, так оно и есть, не знаю. Я уже ничего не понимаю. Но мы все
же помогаем людям.

- Себе тоже. Мы в таком тесном контакте с этим типом, что должны жить
вечно.

- Ну да, - сказал Чарли.

Какое-то время они сидели молча. Наконец Чарли спросил:

- Ты случайно не знаешь, Джо, когда кончится вся эта затея? Эта
последняя тянется уже месяц. Самая длинная из всех. Если я вскоре не
вернусь домой, меня родные дети не узнают.

- Знаю, - сказал Джо. - Такому человеку, как ты, отцу семейства,
наверняка тяжело. А мне все равно. Элу, наверное, тоже. Не знаю, как с
Джеком. Это человек, который никогда ничего не говорит. Во всяком случае о
себе.

- Кажется, где-то у него есть семья Я не знаю ничего, кроме того, что
она где-то существует.

- Послушай, Джо, а не выпить ли нам чего-нибудь? В сумке у меня есть
бутылка. Я могу за ней сходить.

- Выпить... - сказал Джо. - Это неплохая мысль.

Зазвонил телефон, и Чарли, уже направившийся к двери, остановился на
полпути и вернулся.

- Это, может быть, меня, - сказал он. - Недавно я звонил домой и не
застал Мирт, а потому попросил маленького Чарли передать ей, чтобы она
позвонила. Наверное, это она.

Джо поднял трубку, послушал и покачал головой.

- Это не Мирт, это Рози.

Чарли направился к выходу.

- Минуточку, Чарли, - сказал Джо, не кладя трубки. - Рози, - сказал
он своему собеседнику, - ты уверен?

Он слушал еще какое-то время, потом сказал:

- Спасибо, Рози. Большое спасибо. Ты дьявольски рисковал, звоня сюда.

Он положил трубку и сел, уставившись в стену.

- Что случилось, Джо? Чего хотел Рози?

- Он позвонил, чтобы нас предупредить. Где-то допущена ошибка. Не
знаю, в чем она состоит и откуда взялась. Все оказалось колоссальной
ошибкой.

- Что мы сделали неправильно?

- Это не мы. Это Вашингтон.

- Все дело в Эрни? В его правах или что-то вроде, да?