Вещество. А ведь оно было так близко, совсем рядом. Холодный пот выступил
у Хуаны на лбу вокруг вживленного кристаллического детектора
радиоактивности, когда она не отрываясь смотрела на Семь-Арара, эту
обманчивую Птицу-Солнце, чьи глаза все еще сияли как алмазы.
листву, бумажки. Но и ему не под силу было выветрить с улиц города
сладковатый запах синтетического бензина и развеять сизоватую дымку,
которая висела над несущимися автомобилями с вмятинами от сумасшедшего
движения, над спешащими людьми.
все же мысль об амбулатории можно было еще отогнать от себя. Крепко прижав
сумку, Хуана протискивалась сквозь шумный людской поток, пополнявшийся из
кафетериев и магазинов потными толпами, от которых разило чесноком и
дешевой водкой текила.
золотистой зеленью блеснул метровый плакат с надписью: "Лучший способ
ликвидировать опасность - зорко следить за ней".
утвердить законы о защите от облучения.
поступало также никаких сообщений о вражеских диверсиях, как официально
назывались аварии во время очистки Вещества. Даже в сточных канавах
патрули не оставили ни следа излучения. Хуаной овладело чувство
одиночества, полной заброшенности в этом бесцветном мире. Это всегда
предшествовало приступу слабости, сопровождавшемуся холодным липким потом,
удушьем и, наконец, полной темнотой.
метро. Мрачные стены с правой и левой сторон лестницы украшали огромные,
выше человеческого роста, изображения первобытных богов, квадратные
полузвериные физиономии доисторических мутантов. Семь-Арара торжествующе
размахивал оторванной рукой своего врага, которая больше походила на
перешеек, бывший предметом споров. Оба его сына - Сипакна, играющий
горами, как мячом, и Кабракан, сотрясающий горные кряжи, - грозили любому
противнику мгновенным уничтожением.
отъезжающих поездов, потянуло холодным воздухом. Превозмогая слабость, она
протиснулась в вагон и со вздохом облегчения опустилась на свободное
место.
видно, кроме предательского слабого свечения ее собственных рук сквозь
перчатки.
держал в руках сидевший напротив мужчина. Страницы ее пестрели рекламой
новейших ядов и хитроумных ловушек. Были там и рассуждения о том, какой
высокий уровень благосостояния и экономический подъем достигнуты благодаря
атомному миру Президента-полковника. Статья умалчивала лишь о том, что
"плутониократы", извлекавшие из этой страны наибольшую выгоду, проживали
за границей.
метиска, с гладким лбом, на котором не было отливающей металлическим
блеском выпуклости жизненно необходимого Никогда Не Плачущего Глаза.
Племена обитающих в горах индейцев все еще сопротивлялись законам о защите
от облучения.
разглядывая вновь вошедших, и среди них элегантно одетого молодого
человека с напомаженными волосами и модным клетчатым защитным козырьком
над Третьим Глазом. Когда поезд тронулся, юношу качнуло.
решалась оглянуться. В ушах у нее звучало предостережение Роке: "Доведешь
ты нас до Острова. Будешь на обогатительной фабрике наслаждаться своим
золотым Светом, только уж вряд ли больше, чем пару месяцев".
истребили ее. Довериться Лекарю? И тот будет ковыряться у нее во лбу
своими грубыми инструментами? Нет, нет, стоит ей только взять себя в
руки...
Понадобилось напрячь все силы, чтобы не сжать судорожно руки в кулаки, не
содрать с них перчатки и тем самым не выдать себя.
человека, который все еще покачивался, держась за поручень. Его
белоснежные перчатки очень шли к кремовому костюму. Ах эти белоснежные
перчатки, сверкавшие белизной - более яркой, чем обычная белизна! Хуана не
смогла удержаться от искушения и закрыла Плачущие Глаза. Вся маскировка
незнакомца была напрасной. Золотистое разноцветье нежных согревающих лучей
устремлялось от него к ней.
сильнее, чем ее собственные, и были хуже защищены. Громкие голоса,
беспокойство, охватившие вагон, заставили ее открыть глаза.
оно было не ей. Молодой человек молча смотрел в пол, как будто ничего не
слыша. Потом успокаивающим жестом поднял руки и, молниеносным движением
сорвав перчатки, ударил полицейского обеими руками в лицо. От удара тот
пошатнулся.
Панику, крики вокруг себя она не замечала. В сумеречном мире излучений она
не видела ничего, кроме золотисто-пестрых рук, которые непрерывно то
взлетали, то опускались. Вот они неожиданно взмыли вверх, потом упали на
пол, некоторое время лежали там неподвижно, пока наконец необычайно
медленно, с растопыренными пальцами не устремились к двери вагона и не
скрылись за ней. Слабых следов, оставленных ими, вскоре не стало, их
затоптали. Открыв глаза, Хуана вновь ощутила щемящее чувство потерянности.
дрожащие от возбуждения голоса. Газета сидящего напротив мужчины лежала на
полу, сам он вытирал лоб простым носовым платком желтого цвета. Метиска
исчезла.
умолкла на полуслове. Остальные разговоры тоже оборвались. Наполовину
произнесенное слово повисло в воздухе, будто высеченное раскаленными
золотыми буквами. Несмотря на то что все уставились на женщину, которая
теперь нервно рылась в сумочке, Хуана чувствовала, что за ней продолжают
наблюдать.
сосредоточиться, Хуана ждала свою станцию. Как кролик перед змеей... перед
змеей... перед Пернатой Змеей... В перчатках скапливался пот, ледяной,
липкий и уж точно отсвечивающий золотом. Нельзя больше поднимать руки.
Одна-единственная светящаяся капля может выдать ее безжалостным Теням.
Нет, нельзя даже вытереть лоб. Тут же у нее нестерпимо зачесался нос.
Хуана вынуждена была терпеть. "Граждане, уничтожайте вредителей!" Буквы
слагались в огромный иероглиф.
Хуаной и, как будто желая успокоить, взял ее за левую руку. Хуана
оцепенела. Сомнений не было. Леденящее чувство захлестнуло ее. Прощай,
Роке, моя Тень меня сцапала, мне очень жаль...
мужчина. - Вы неосторожны. С вами легко мог случиться обморок. И к тому же
этот ужасный пот, сеньорита.
ней, как удав с кроликом? Он ласково похлопал Хуану по руке.
Радиационно-медицинская служба.
пышные усы. Его Никогда Не Плачущий Глаз сверкал свежей полировкой.
капсулу, которую он буквально запихнул ей в рот. Никто из пассажиров,
казалось, не заметил ее странного беспомощного состояния.
Может быть, в самом деле Целитель?
был ее выдать. Может, это ее шанс? Может, стоит попросить его... Но тогда
от всего отказаться?
скороговоркой, скорее шепотом, чем вслух. Толпа понесла ее к выходу, к
лестнице, вытолкнула наверх, в знойный летний день.
Третьего Глаза. Они фотографировали руины, оставшиеся от давно минувших
колониальных времен, на фоне которых резко выделялось здание
государственного телевизионного центра, сооруженное из стекла и алюминия.
унять холод внутри ее. Стиснув зубы, Хуана двинулась к входу в здание
телецентра. Как и все общественные здания, он охранялся двойным постом
военной полиции. Зажав пропуск своей гильдии в руке и из предосторожности
держа ее книзу, Хуана предъявила его часовым и прошла через открывшуюся ей
навстречу стеклянную дверь. С облегчением вздохнув, она направилась в
туалет, где, к счастью, никого не было. Став спиной к двери, пустила
горячую воду, сильную струю горячей воды, на свои липкие светящиеся руки.
началось головокружение, сопровождавшееся нарастающей темнотой.