называл их, и на заседаниях говорил редко, нервно и сбивчиво, нисколько не
влияя на ход событий. Теперь он внутри, а шайка - это "мы", "прогрессисты"
или "передовые люди колледжа". Случилось это внезапно, и он еще не привык.
Палем и Тэд колеблются, но они не подведут. Ящер что-нибудь выкинет, но
никуда ему не деться, голосовать будет за нас. Да, главное: Дик приехал!
тихих сотрудников носит имя Ричард.
предположения, он придал вопросу иронический оттенок.
Фиверстоун.
Знаете, я его никогда не видел.
будет.
Кстати, с ним теперь все в порядке?
никогда нет.
не видите, что это пустая болтовня?
занимает место в Брэктоне, когда он все время в Лондоне.
возможно, что Дик войдет в следующий кабинет. Да он и сейчас гораздо
полезнее, чем эти Глоссопы, просиди они тут хоть всю жизнь!
протащил.
чужаком для всего колледжа.
понравились больше. Это Дик сказал, что колледжу нужен такой человек, как
вы. Пошел в Герцогский, все о вас разнюхал и гнул свое: работы работами, а
человек важнее. Как видите, он был прав.
колледжах не принято говорить о том, как именно ты прошел по конкурсу; и
Марк до сих пор не знал, что прогрессисты отменили и эту традицию. Не знал
он и о том, что попал сюда не за свои таланты, а уж тем более - о том, что
его чуть-чуть не провалили. Чувство у него было такое, словно он услышал,
что его отец едва не женился на совсем другой девушке.
Деннистоун нам не подходит. Талантлив, ничего не скажешь, но совершенно
сбился с пути. Хочет поделить поместья, то, се... Говорят, собирается в
монахи.
Сейчас мне надо идти, но потом я хотел бы с вами обсудить одно дельце.
вот мы и дома.
вещи. Марку это было сложнее, чем Кэрри, который еще не женился, да и
получал больше. Но в "Бристоле" было очень приятно, и Марк взял виски для
проректора и пиво для себя.
впустить меня в лес и оставить там на час одного. Он попросил прощения за
то, что запирает меня на ключ.
ворота, установленные Иниго Джонсом, и высокая стена окружает поросшую
лесом полосу земли в четверть мили шириной и милю длиной. Когда вы
проходите туда с улицы через колледж, вам кажется, что вы проникаете в
святая святых. Сперва вы пересекаете двор, названный именем Ньютона -
квадрат, по всем сторонам которого выстроились красивые здания в немного
вычурном, но довольно новом стиле. Потом входите в холодный двор, где
темно даже днем, если закрыта дверь справа, ведущая в зал, и левая дверь,
с окошком, ведущая в кладовую, из которой сочится запах свежего хлеба.
Вынырнув из туннеля, вы оказываетесь в самом старом средневековом здании и
попадаете во внутренний дворик, заросший травой; после старого двора,
рядом с серым камнем, он кажется на удивление уютным и живым. Неподалеку
находится часовня - и отсюда слышно, с каким хрипом идут большие старинные
часы. Пройдя мимо урн и бюстов, поставленных в память былых членов
колледжа, вы спускаетесь по выщербленным ступеням в ярко освещенный двор,
носящий имя леди Элис, и вам вспоминается Бэньян или Уолтон. И слева, и
справа от вас - здания XVIII века, - скромные, похожие на простые домики,
со ставнями и черепичной крышей. Дворик этот с четвертой стороны не
замкнут - там лишь несколько вязов, а за ними стена. Здесь вы впервые
слышите журчанье воды и воркованье горлиц; вы уже так далеко, что других
звуков нет... В стене - дверца, за ней - крытая галерея с узкими окнами по
обе стороны. Выглянув из окна, вы видите, что под вами течет темная река.
Вы переходите мост; цель ваша уже близка. За мостом - площадка для игры в
мяч, за нею - высокая ограда; через решетку работы Джонса вы видите
глубокие тени и залитую солнцем зелень.
ценится. Когда я ступал по мягкому дерну, мне чудилось, что меня ждут.
Деревья растут достаточно густо, чтобы вы постоянно видели перед собой
сплошную листву; но вам все время кажется, что именно сейчас вы - на
полянке, ибо вы идете в неярком сиянии среди зеленых теней. Я был
совершенно один, если не считать овец, чьи длинные глупые морды иногда
глядели на меня; но одиночество это напоминало не о чаще, а о большой
комнате в пустом доме. Помню, я думал: "В детстве мне было бы тут очень
страшно, или очень хорошо". И потом: "Каждый становится ребенком, когда он
один, совсем один. А, может, не каждый?.."
до сердцевины леса. Но я знал, что она здесь, ибо тут было то, ради чего я
пришел - родник, источник. К нему спускались ступеньки, и берег его
когда-то, очень давно, был вымощен. Теперь камень раскрошился, и я не
ступил на него, а лег в траву и потрогал воду пальцем. Это был источник
многих легенд. Археологи датировали кладку концом британско-римского
периода, незадолго до вторжения англо-саксов. Никто не знал, как связано
древнее слово "Брэгдон" с фамилией Брэктон, но я думаю, что семейство его
поселилось здесь из-за этого сходства. Если верить преданиям, лес намного
старше колледжа. У нас немало свидетельств, что источник звался "Колодцем
Мерлина", хотя название это встречается впервые в документах XVI века,
когда ректор Шоуэл, истово сокрушавший алтари и жертвенники, окружил лес
стеной, чтобы охранить его от тех, кто устраивал там какие-то игрища. Не
успел д-р Шоуэл остыть в своей могиле (а прожил он лет сто), как офицеры
Кромвеля попытались вообще разрушить это нечестивое место, но члены
колледжа вступили с ними в схватку, во время которой на ступенях, у самого
источника, был убит Ричард Кроу, прославленный и ученостью и святостью.
Вряд ли кто-либо посмел бы обвинить д-ра Кроу в язычестве, но, по
преданию, последние слова его были: "Мерлин, сын нечистого, служил своему
королю, а вы, сыны блудниц - изменники и убийцы!" С тех пор каждый ректор
в день своего избрания зачерпывал драгоценным кубком воду из источника и
выпивал ее. Кубок этот хранился в колледже среди других реликвий.
Мерлина, если, конечно, Мерлин вообще жил на свете; лежа там, где сэр
Кенельм Дигби видел однажды летней ночью странное видение; где Коллинз
слагал стихи и плакал Георг III, блистательный и любимый многими;
Натаниэль Фокс писал свою прославленную поэму за три недели до того, как
пал во Франции. Стояла такая тишина, и листва так уютно укрывала меня, что
я уснул. Разбудил меня голос друга, звавший издалека.
Государственный Научно-Исследовательский Институт Лабораторных
Исследований - чтобы построить себе новое, более удобное здание. Институт
этот был одним из первых плодов союза между государством и лабораторной
наукой, который будит у стольких людей надежду на то, что мир наш станет
лучше. Предполагалась скорая отмена обременительных запретов, которые до
сих пор сдерживали свободу исследований. От экономических проблем институт
уже освободился. Здание, которое предполагалось для него построить,
изменило бы даже силуэт Нью-Йорка; штаты предполагались огромные, ставки -
неслыханные. Отцы города и колледжа долго и дипломатично отвлекали
внимание института от Оксфорда, Кембриджа и Лондона. Шанс был невелик, и
прогрессисты совсем было приуныли, но сейчас фортуна улыбнулась им. Они
знали: если институт получит нужную ему землю, он переедет в Эджстоу, и
все, наконец, оживет. Кэрри даже сомневался, выдержат ли Оксфорд и
Кембридж такое соперничество.
заседании состоится бой поборников прогресса и пользы с сентиментальными
поклонниками красоты. Теперь он этого не думал. Он знал, что дела делаются
не так.