инструментальных ящиков уберегут нас от дождя. Армейские полевые рационы
успокоят наши желудки. Мы быстро построимся, быстро уберемся отсюда и нам
быстро заплатят.
утаптывая дорожку. Наверху он опустил лезвие, выдвинул его вперед и
покатился вниз, сглаживая лезвием оставшиеся неровности. Том взмахнул
рукой и Ривера двинулся по берегу в сторону обрыва, срезая по дороге
холмики и заполняя впадины щебенкой. Он пел за работой, всем телом ощущал
биение мощного мотора, микрометрическую точность движений огромной,
неумолимой машины.
ничего не сказал, поскольку уже довольно долго пытался выработать у себя
привычку ничего не говорить Джо Деннису. Денниса, бывшего бухгалтера,
выдернули из конторы какого-то мирно усопшего строительного проекта в
Вест-Индии. Он стал оператором, потому что компания нуждалась в
операторах. Его отпустили с большим удовольствием, ибо склонность Денниса
к мелкому конторскому интриганству была общеизвестна. Он все еще играл в
эти игры. На стройке Деннис выглядел неуместно не столько из-за красного,
цвета вареного рака лица и женственной походки, сколько из-за того, что
лизоблюдство и заглазные сплетни выглядят в поле еще хуже, чем в офисе.
разговорчики? "Ты, значит, из Джорджии", - он мне говорит. А сам он кто?
Янки или что?
из Джорджии. Высокий, жилистый, сутулый Эл всю жизнь думал руками и
ногами, мозги были для него непозволительной роскошью - до тех пор, пока
Эл не встретил Джо Денниса и не начал использовать его как приставку.
что он хочет, так, как он хочет, особенно, если он знает, что нам это не
по вкусу. Ты ведь не вел бы себя так, Чаб? Эл, скажи, правда Чаб не стал
бы так на нас давить?
думал: "Ну что я имею против Тома? Я его не люблю, но ведь и не знаю
совсем". - Том на своем месте, Деннис. У нас есть что делать - так что
давайте по-хорошему. Вы, что, не можете потерпеть какие-то жалкие шесть
недель?
нам на голову этого типа? Чаб? Чем плох ты сам? Разве ты знаешь все эти
чертежные штучки - нивелировку и осушение - хуже Тома? Разве он может так
разметить склон холма, как ты?
И в любом случае, я не желаю быть начальством. Подумайте, на кого
повалятся шишки, если что-нибудь пойдет не так?
ребра.
точно не предусмотрел. Чаб, ты можешь быть уверен, что мы с Элом поступим
именно так.
нахлобучку. Поэтому, когда начальник начинает хамить, работа сразу
перестает ладиться.
почва разговора ускользает из-под его ног и пришел в ярость.
несмотря ни на что! Не будет никаких надувательств, никакого саботажа, ни
в мою пользу, ни в чью-нибудь еще, если я смогу этому помешать!
этому парню, что мы думаем о таких выскочках, как он.
остатки связного мышления. После каждого разговора с Деннисом у него
оставалось неприятное ощущение... ну, как будто ему в карман сунули
членский билет клуба, в котором он и состоять категорически не желает, и
отмежеваться с чистой совестью не может.
сцепления и включил нейтраль. Том заливал дорожку катком-"сковородкой".
Как раз, когда он подъехал, Ривера стоял за машиной и чуткими ладонями
ощупывал кожух двигателя, проверяя нет ли перегрева. Том свернул и
поставил рядом свою "сковородку".
по-английски?
по-английски. Неплохо.
Ривера подошел к нему. Они влезли в кабину Семерки и Том сел за
контрольную панель.
задними зубами послышался мягкий, щелкающий звук. Он протянул руку,
зацепил мизинцем один из больших ходовых рычагов и потянул. Том
рассмеялся.
всех, что когда-либо строили. Гидравлическая система управления, тормоза,
которые поставят машину, как вкопанную, если на них плюнуть. Рычаг
переднего и заднего хода, так что не нужно терять скорость. Она отличается
от старых моделей. Девять-десять лет назад у них не было подъемных пружин,
и нужно было навалиться всем телом, чтобы поставить ведущий рычаг на
место. Резать склон холма таким бульдозером - это была та еще работа,
тогда. Ты попробуй как-нибудь работать одной рукой, а другой придерживать
ее высыпающиеся потроха. И так - десять часов в день. И что ты с этого
имеешь? Восемьдесят центов в час и... - Том вытащил изо рта сигарету и
прижал горящий конец к загрубевшей коже ладони. - Это.
обрыв, бросить взгляд на те камни. Келли будет сюда добираться самое
меньшее час.
машиной, вел ее зигзагами, как по горному серпантину. И хотя Семерка несла
глушитель на своей выхлопной трубе, что торчала из корпуса как раз перед
ними, рев четырехцилиндрового двигателя, тащившего в гору четырнадцать
тонн стали, мог перекрыть и успешно перекрывал любой крик - так что они
сидели молча. Том вел бульдозер; а Ривера наблюдал, как движутся его руки
над контрольной панелью.
маленького острова, словно вывихнутый позвоночник. На середине острова
гряда резко поднималась, одно крыло уходило к зарослям на берегу, где они
оставили свое снаряжение, а другое поднималось к небольшому, почти
квадратному плато, протяженностью около мили. Только оглядев все плато,
операторы поняли, каким невероятно ровным было бы оно, если убрать
растительность и мусор. В центре - точно в центре - как они внезапно
поняли - поднимался длинный низкий курган. Том выжал сцепление и остановил
машину.
сидения. - Пошли поищем.
и поднял из густой короткой травы кусочек хрупкого тяжелого серо-голубого
камня.
еще. Но только мелкие камешки. А нам нужны большие, чтобы засыпать эту
проклятую трясину.
мергель, песчаник - там, внизу только это. А этот здесь - синий камень,
ну, как синяя алмазная глина. Он плотнее и блестит. Я в жизни не встречал
такого на мергелевом холме. Или около него. Во всяком случае, надо
поискать, нет ли здесь еще.
выступ камня.
подогнал машину к тому месту, где стоял Том, выглянул наружу, отыскал
взглядом камень, затем сел и потянул рычаги. Прежде чем бульдозер
сдвинулся с места, Том уже был в кабине рядом с ним, следил за работой,
положив руку на плечо Риверы.
пытайся вырвать скалу из земли. Подберись к ней плавно, установи лезвие и
вытаскивай камень, вытаскивай, а не пинай. Цепляй его серединой лезвия, а
не краем, пусть тяжесть придется на оба гидравлических цилиндра. Ну кто