Чтение 2–й страницы книги ~Венера

висевшей на поясе незнакомца. Спрятав его, он скрестил руки на груди и
начал изучать меня своими спокойными голубыми глазами, которые, как мне
показалось, уже потеплели.

Я встал и, как учила меня Сис, протянул руку.

- Позвольте представиться, месье, мое имя Фердинанд Жан-Клод
Спарлинг. Счастлив познакомиться... Мистер?.. Мистер?..

- Конечно же, бесхвостый головастик, оказавшийся среди двуногих жаб,
стремящихся получить самца для спаривания.

Несмотря на мой дружелюбный вид, руки его так и остались скрещенными
на груди, зато в глазах читалось такое презрение, которое я видел разве
что у Сис, когда она разговаривала с мужчинами.

- Я и моя сестра Сис... - начал было я.

- Так ты брат одной из этих самок, пытающихся свить себе гнездо по
обычаю плоского человека?

- "Плоскими людьми" на Венере называют ее аборигенов, - неожиданная
догадка осенила меня, - так вы житель Венеры? Интересно, какой ее части?

Незнакомец резко встал.

- Ты задаешь слишком много вопросов, сухорогий, - тихим голосом
сказал он, и в его глазах вновь появился ледяной блеск.

- Я не сухоногий, - с достоинством произнес я, - и вообще мы из
Форт-де-Мера.

- Я сказал - сухорогий, а не сухоногий. - Лед опять исчез из его
взгляда, - а что это такое Форт-де-Мер?

- Форт-де-Мер - это самый прекрасный город на Земле, и сухоногими мы
называем прибывших туда иностранцев. Я думаю, что у себя на Венере вы их
называете сухорогими?

Он неопределенно кивнул, и я, воодушевленный его вниманием к моим
словам, начал рассказывать ему то, что знал с раннего детства. Я
повествовал о том, как исчерпались минеральные ресурсы на поверхности
Земли, как остро встала перед человечеством проблема освоения запасов
океана и как инженерный гений создал в его глубине на дне Мексиканского
залива великий город Форт-де-Мер.

Он слушал меня не прерывая, хотя по выражению его лица, я понимал,
что многое из того, о чем я рассказываю, ему уже известно.

Он несколько оживился, когда я сообщил ему, что мои родители были
первой супружеской парой, обрученной в Форт-де-Мере. Я рассказал ему о
том, что мы с Сис родились под стеклянным колпаком Супергорода, и наше
детство прошло под шум насосов, нагнетавших воздух под этот колпак.
Заметный интерес моего нового знакомого вызвало то место рассказа, где я
упомянул о том, что наша мать - активная участница Революции Матерей,
прошедшей после Третьей атомной войны - состоит в Совете мудрейших женщин
и что именно она стала одним из инициаторов Акта справедливости, лишившего
мужчин права голоса. А когда я наконец дошел до обстоятельств
таинственного исчезновения моих родителей и их яхты в океане, он подошел
ко мне, положил свою огромную руку мне на плечо и резко сжал его.

- После официальных похорон, - продолжал я, - Сис решила, что мы не
можем долго оставаться на Земле. Да и какие у нее могли быть перспективы?
Понимаете ли, принцип "одна из четырех" не оставлял ей практически никаких
шансов.

- Что это за принцип - "одна из четырех"? - в его голосе зазвучало
искреннее удивление.

- Принцип "одна из четырех" гласит: на Земле только одна девушка из
четырех может найти себе мужа. Недостаток мужчин, способных воспроизводить
потомство, возник в начале этого века. Атомные войны, радиация, понимаете
ли... Многие разбежались по другим планетам, а те, что остались, в
большинстве своем женщинами не интересуются. Да что говорить, в наше время
иметь персонального мужа, способного выполнять супружеские обязанности,
большая удача для любой землянки, даже если она является членом Совета
Мудрейших женщин.

Я замолчал. Незнакомец неторопливо расхаживал по комнате, которая,
как я уже выяснил, являлась спасательным ботом, и удрученно покачивал
головой.

- Я никогда не думал, что земляне могут пасть так низко, и даже попав
туда к вам, так до конца и не поверил в то, что увидел собственными
глазами.

Произнеся эту фразу, он снова уселся на стул, и я услышал историю
приключений жителя Венеры на Земле.

- Дело в том, головастик, - начал он свой рассказ, - что на Венере
практически все население - мужчины. И мы, мужчины Венеры, сталкиваемся у
себя с теми же проблемами, что и женщины на Земле. Только в отличие от
Ваших самок, потерявших последние остатки гордости, мы никогда бы не пошли
на такие специальные рейсы. Каждый из нас в одиночку пытается проникнуть
на Землю, подобрать там себе жену и без особого шума умыкнуть ее на
Венеру. Моя беда, наверное, состоит в том, что я нигде не учился - времени
не было, и, попав на Землю, даже не подозревал, что она является "сферой
интересов женщин".

Из его рассказа я понял, что неприятности у него начались сразу же
после прибытия на Землю. Узнав о том, что как особь мужского пола он имеет
право проживания только в специальном отеле, управляемом Правительством, и
только после прохождения специальной процедуры, предполагавшей снятие
отпечатков пальцев, сдачу на анализ крови и спермы, а также беседы с
агентами Национальной безопасности, он попытался силой занять номер.
Однако после короткой, но яростной схватки с персоналом отеля был
вышвырнут со своим барахлом на улицу. Попытка подкрепиться в ближайшей
закусочной также вызвала очередной инцидент. Официант, сказавший что-то
неодобрительное по поводу длины его волос и выброшенный из окна за
неуважительное отношение к посетителям, привел целую свору легавых.

Согласно традициям Венеры, истинные джентльмены, а именно к этой
категории, несмотря на свое нулевое образование, относил себя мой новый
знакомый, не должны сдаваться полиции без, хотя бы формального,
сопротивления. После короткой потасовки, в которой путешественник доказал
славную приверженность к обычаям своей далекой родины, трое полицейских
были отправлены в больницу, а сам он оказался за решеткой. На следующий
день, представ перед Женским трибуналом, он с возмущением узнал, что имеет
право разговаривать с ними только через адвоката-женщину, и список его
преступлений пополнился еще одним - оскорблением суда. Все это дало
возможность этим "стервам", по его выражению, накрутить чудовищный штраф,
который он все равно не смог бы выплатить, даже если бы у него были с
собой деньги. Последней каплей в чаше его терпения стало то место
приговора, где его обязали в принудительном порядке пройти курс
Гражданского Образования.

- Вот тут-то, головастик, я понял, что задерживаться у вас мне уже
нет смысла. Избавиться от трех соглядатаев, приставленных ко мне, было
также несложно, как выломать дверь камеры, в которой я содержался. По
дороге я "одолжил" у легавых вот эту штуку, - он похлопал рукой по кобуре,
- и теперь лечу домой в твердой уверенности, что никогда в жизни не рискну
больше приближаться к Земле.

Его рассказ окончательно убедил меня в том, что передо мной сидит
человек, злостно нарушивший наши законы и продолжавший их нарушать самим
фактом своего пребывания на корабле.

Видимо, по выражению моего лица незнакомец понял мое состояние, что
вызвало у него громкий добродушный смех. Должен признаться, что я никогда
не сталкивался с преступниками, и страх перед ними я испытывал скорее
теоретически, нежели практически.

Все-таки было в нем что-то такое, что мне очень импонировало. По сути
дела, я впервые столкнулся с Мужчиной. Ведь, если быть искренним до конца,
именно таким, как он, я представлял себя в будущем. Пока я размышлял над
этим, незнакомец принялся чистить свой лучевой пистолет. В тот же миг я
позабыл все свои сомнения и, как зачарованный, уставился на этот блестящий
смертоносный предмет. Сис, как всегда, была права, когда утверждала, что
такая мерзость, как оружие, оказывает на мужчин прямо-таки гипнотическое
действие. Заметив мой интерес, мужчина прекратил чистку.

- Нравится? - спросил он, взвешивая пистолет на ладони.

- Ага, - будучи не в состоянии соврать, ответил я.

- Похоже, головастик, у тебя еще не все потеряно. А раз так, старина
Батт поможет тебе избежать страшной участи - превратиться в тряпичную
куклу этих двуногих похотливых жаб. Тебя-то как зовут?

- Фреди, - снова представился я, на этот раз уже не так официально.

- Тьфу! Такие имена мы даем венерианским котам. Я буду звать тебя
Форд - и красиво, и на ту же букву.

- А Батт - твоя фамилия? - окончательно осмелев, спросил я.

- Не-е, Батт это имя. Вообще-то я Альбина Ли Браун. Дурацкое имя, но
что поделаешь. Мой милый папа, наплодив девять мальчишек, твердо был
уверен, что десятой будет девка, и заранее придумал ей имя. Родился я. А
папа, как и все в нашем роду, никогда не отступался от своих намерений.

- Так у тебя было много братьев? - одна эта мысль показалась мне
фантастической.

- Да, целый выводок, однако почти все они погибли во время восстания
Голубых в Нью-Чикаго от рук парней Мак-Грегора. Все, кроме меня,
Саскачевани и нашего старшего брата Лабрадора. Но все-таки мы отомстили.
Эта была великая охота. Всю жизнь буду помнить тот счастливый день, когда
мы - я, Сас и Лаб испепелили Джона Мак-Грегора тремя лучевыми пистолетами.

Говоря это, Батт для наглядности поднял свое оружие и прицелился в
дальний угол, явно собираясь продемонстрировать, как он убивал мерзавца
Джона.

- Ты, вероятно, убил много людей?

Мой вопрос, очевидно, вернул Батта к действительности. Нахмурившись,
он спрятал пистолет в кобуру.

- Знаешь, Форд, не все так просто, - он тяжело вздохнул, - я ведь
простой мирный огородник. Конечно, иногда приходилось и убивать. Но не