Чтение 2–й страницы книги ~Ангел, темный ангел~

- Благодарю, но ваша превосходит мою.

- Чем вы занимались до того, как ушли в отставку?

- Я был кассиром. А вы?

- Вела счета дебиторов для большого концерна.

- Тогда мы почти что коллеги.

- Похоже на то. Чем вы намереваетесь заняться теперь?

- Для начала, я хотел бы встречаться с вами почаще - пока не уеду из
города.

- И как долго вы рассчитываете пробыть здесь?

- Сколько захочу или вы пожелаете.

- Тогда давайте закончим наш шербет. Поскольку вы настаиваете на том,
чтобы наш общий приз достался именно мне, то я приглашаю вас в гости.

Он поцеловал ее руку, а затем потерся щекой о тыльную сторону ее
ладони. На мгновение их глаза встретились, и между ними словно проскочила
электрическая искра. Они улыбнулись.

Спустя некоторое время он отвез Галатею домой.

Стайн прижал ее к себе, и их губы встретились. Они стояли в фойе ее
старого, перестроенного дома на окраине Киборга, планеты Анкус звездной
системы Кита. Один из механических слуг взял их плащи и двуручный золотой
теннисный приз, и дверь мягко закрылась, и зажглось ночное освещение.

- Останьтесь, - тихо сказала она.

- Прекрасно.

Она повела гостя в спальню, погруженную в уютный полумрак,
обставленную мягкой мебелью, с фреской на одной из стен. Стайн сел на
зеленый диван, зажег две сигареты, а Галатея, тем временем, наполнила два
бокала и присоединилась к нему.

- У вас очень мило, - сказал он, затягиваясь.

- Вам нравится моя фреска?

- Я еще не разглядел ее как следует.

- ...и вы не пригубили вино.

- Знаю.

Их руки встретились, и Стайн, отставив в сторону полный бокал,
привлек ее к себе. Закрыв глаза, она полностью отдалась долгому поцелую, а
затем резко отстранилась.

- Вы очень отличаетесь от большинства мужчин, - сказала она.

- А вы - от большинства женщин.

- Вам не кажется, что в комнате стало слишком жарко?

- Согласен, - сказал он.

Где-то шел дождь. Обычный или искусственный - где-то всегда идет
дождь, в любое время, когда вы только можете подумать о нем. Всегда
помните об этом, если можете.

Дюжина дней прошла после финала Киборга среди смешанных пар. Каждое
утро Стайн и Галатея вместе отправлялись куда-нибудь. Его рука лежала то
на ее локте, то на талии. Она показывала своему новому другу город. Они
часто смеялись, и небо было розовым, и дул нежный ветер, и на далеких
скалах Анкуса поднимался ареол от лучей солнца, преломленных в утренней
дымке.

Однажды, когда они сидели в спальне, он спросил о фреске.

- О, здесь изображены многие важные вехи развития человеческой
цивилизации, - сказала она. - Фигура на левом ее краю, созерцающая полет
птиц - это Леонардо да Винчи, решивший, что и человек может делать
подобное. Немного выше и налево ты видишь две фигуры, поднимающиеся по
зигзагообразной дороге. Это Данте и Вергилий, возвращающиеся из своего
путешествия в ад. Этот худой человек налево от них - Джон Локк. В руке он
держит свой труд "Опыт о человеческом разуме". А в середине виден
маленький человек с перевернутой цифрой 8 в руках - это Альберт Эйнштейн.

- А кто этот слепой старик, стоящий рядом с пылающим городом?

- Гомер.

- Почему все они собраны на этой фреске?

- Потому что они - это то, о чем человечество никогда не должно
забывать.

- Не понимаю. Я лично и не забывал о них. А почему вся правая сторона
фрески пока закрашена в серый цвет?

- Потому что за последнее столетие не появилось ничего достойного.

Все ныне планируется, предписывается, регулируется...

- ...и нет ни войн, ни голода, ни революций, и большинство обитаемых
людьми миров процветает. Только не рассказывай мне, как прекрасны были
века Хаоса. Сама-то ты читала о них только в книгах. Кстати, все ценное,
что было создано человечеством в прежние века, используется и теперь.

- Да, но что нового было к этому добавлено?

- Масштабность и легкость, с которыми старые идеи реализуются на всех
обитаемых мирах. Только не читай мне проповеди о прогрессе! Не каждое
изменение - благо, а лишь то, что приносит пользу. Кроме того, в последнее
время было создано кое-что грандиозное, не имеющее аналогов в прошлом. Я
бы мог запросто закончить твою фреску...

- Изобразив на ней гигантскую машину, рядом с которой стоит Ангел
Смерти?

- Ты ошибаешься. Это были бы сады Эдема.

Она рассмеялась.

- Подстриженные газонокосилкой, с тщательно обрезанными деревьями,
между которыми ходят тщательно отобранные по генетическим признакам твари,
все по паре? - с иронией сказала она. - И между ними реет черной тенью
Ангел Смерти, отмеряющий всем и каждому годы жизни и мгновения смерти -
естественно, ради мировой гармонии?

Он взял Галатею за руку.

- Быть может, ты права, - сказал он. - Я говорю только о том, как
вещи видятся мне.

Она опустила голову.

- Не знаю, может быть прав именно ты, - тихо ответила она. - Не
знаю... Мне только кажется, что должен существовать какой-то противовес
этому удивительному механизму, управляющему нашими жизнями так, что мы
становимся словно бы растениями в оранжерее. Нас можно посеять, подкормить
удобрениями, обрезать перед плодоношением, а затем вырвать прямо с
корнями...

- У тебя есть какие-нибудь альтернативные предложения?

- Ты читал мои статьи?

- Боюсь, что нет. Я по уши завяз в своем саду, и кроме того, я играю
в теннис. Больше ни на что у меня не хватает времени.

- Я выдвинула гипотезу о том, что хомо сапиенс, оказавшись в сетях
излишне регулируемой, почти механизированной жизни, теряет постепенно свои
человеческие черты. Он становится винтиком, способным лишь вращаться в
своем узком резьбовом гнездышке, как ему и предписано. Например, мог бы ты
починить мой миксер, если бы тот сломался?

- Да.

- Тогда ты очень необычный мужчина. Большинство людей позвали бы
робота, специалиста по ремонту бытовой техники.

Стайн пожал плечами.

- Но дело не только в том, что каждый из нас передает часть своих
функций различным механизмам. Что-то существует и вне нас, вне общества...
Оно рассеяно повсюду, и словно невидимый пресс выдавливает из нас все
человеческое, что осталось от прошлых веков...

- Что ты имеешь ввиду?

- Почему человечество стало в последнее время двигаться по
горизонтальной линии, а не по восходящей кривой? Одна из причин -
гениальные люди исчезли, они стали умирать юными.

- Не может быть!

- Я сознательно лишь недавно опубликовала все свои наиболее важные
статьи, и в результате меня сразу же навестил Ангел Смерти. Это - лучшее
доказательство моей правоты.

Он улыбнулся.

- Ты жива до сих пор, и это доказывает как раз обратное.

Галатея вернула ему улыбку. Он зажег сразу две сигареты - для себя и
для нее, а затем без особого интереса спросил:

- А на какую тему были статьи?

- Сохранение эмоциональности.

- Кажется вполне невинная тема.

- Возможно.

- Что ты хочешь сказать этим "возможно"? Возможно, я не понимаю тебя.

- Тебе это только кажется. Эмоциональность - это эстетическая форма
разума, которую можно сознательно культивировать. Я предлагаю метод, с
помощью которого это можно сделать.

- И как же?

Она слегка наклонила голову, вглядываясь в лицо Стайна, а затем
сказала:

- Пойдем, я покажу тебе кое-что.

Она направилась в лабораторию. Стайн последовал за ней. Он достал из
внутреннего кармана пиджака свои черные перчатки и не спеша надел их, а
затем засунул руки в карманы.

- Симул! - позвала Галатея, и крошечное существо, сидевшее перед
читающей машиной, немедленно перебежало по протянутой руке и уселось на
плече хозяйки.

- Это одно из моих существ, которые я создала в своей лаборатории.

- Многих?

- Они уже перевезены на другие планеты. Большую часть этих крошек