Чтение 2–й страницы книги ~Могила в подарок~

- Н-нет, - дрогнувшим голосом произнесла она. - Это неправда.

- Это правда, - настаивал я. - Она умерла в ту же ночь, что и ее муж и ребенок.

- Нет, - простонал дух, зажмурив глаза. - Нет, нет, нет, нет. Я не желаю слушать такое, - она снова запела себе под нос, тихо, безнадежно - на этот раз без всякого заклятия, не угрожая неосознанным уничтожением. Однако новорожденная девочка так и не дышала, а губы ее начали синеть.

- Послушай меня, Агата, - произнес я, вложив в голос больше воли, больше магии, чтобы призрак слышал меня. - Я все про тебя знаю. Ты умерла. Вспомни: твой муж избивал тебя. Ты боялась, что он будет бить и твою дочь. И когда она начала плакать, ты зажала ей рот рукой, - я ощущал себя совершеннейшим ублюдком, так холодно копаясь в прошлом этой женщины. Призрак она или нет, боль на ее лице была настоящей.

- Я этого не делала, - всхлипнула Агата. - Я не делала ей больно.

- Ты не хотела делать ей больно, - сказал я, выкладывая информацию, которой обеспечил меня Боб. - Но он был пьян, а ты запугана, и когда ты опустила взгляд, она уже была мертва. Это ведь так было? - я облизнул губы и снова посмотрел на новорожденную. Если я не разберусь с этим быстро, она умрет. Ее молчание наводило жуть - она лежала в колыбельке резиновой куклой.

Что-то - искра воспоминания - осветила глаза призрака.

- Я помню, - прошипела она. - Топор. Топор, топор, топор! - пропорции лица ее изменились, вытянулись, оно сделалось костлявее, изящнее. - Я взяла свой топор, свой топор, свой топор, и врезала моему Бенсону двадцать раз, - дух как бы растягивался, а по комнате вихрем пронесся исходивший из него призрачный ветер, полный запахов железа и крови.

- Ох, черт, - пробормотал я и приготовился броситься к девочке.

- Мой ангелочек мертв, - взвизгнул призрак. - Бенсон мертв. А потом и рука, рука, рука, убившая их обоих! - она высоко подняла обрубок руки. - Мертвы, мертвы, мертвы! - она запрокинула голову и завизжала еще громче - по-звериному, так, что заложило уши, а стены палаты содрогнулись.

Я прыгнул вперед, к бездыханному тельцу ребенка, и, стоило мне сделать это, как остальные дети хором заревели. Я дотянулся до девочки и с размаху шлепнул ее по розовой попке. Она потрясенно открыла глаза, вздохнула, личико ее сморщилось, и она заревела едва ли не громче всех остальных вместе взятых.

- Нет! - взвизгнула Агата, - Нет, нет, нет! Он тебя услышит! Он услышит! - обрубок ее левой руки метнулся ко мне, и я ощутил удар - и по груди, и по моей душе, словно глубоко в меня вонзили кусок льда. Удар как игрушку отшвырнул меня к стене; жезл и посох покатились по полу. Возможно, по чистой случайности, я так и не выпустил свой мешок с порошком, но голова гудела от сотрясения как колокол, а по телу струился холодный пот.

- Майкл! - прохрипел я как мог громче, но дверь за моей спиной уже распахивалась, и шаги его тяжелых бутсов грохотали все ближе. Ветер усилился и превратился в ураган, раскатив колыбели на колесиках по всей комнате. Мне пришлось прикрыть глаза рукой. Черт. В такой ветер от порошка не будет никакого прока.

- Баю-бай, баю-бай, баю-бай, - призрак Агаты снова склонился над колыбелькой и сунул обрубок левой руки вниз, прямо в ротик младенцу. Прозрачная плоть как бы слилась с кожей девочки. Та дернулась и снова перестала дышать, не прекращая попыток плакать.

Я выкрикнул беззвучный вызов и ринулся на призрака. Если мне не удается посыпать его порошком с противоположной стороны комнаты - что ж, можно попробовать сунуть мешок в его призрачную плоть и обездвижить изнутри. Процедура болезненная, но, вне всякого сомнения, не менее эффективная.

Голова Агаты повернулась в мою сторону, и она с рычанием отпрянула от ребенка. Волосы ее растрепались на ветру и взметнулись львиной гривой, куда как более подходящей хищному оскалу, которым сменились ее мягкие черты. Она вскинула левую руку, и у самого обрубка вдруг возникла короткая, окованная железом палица, которую она, взвизгнув по-кошачьи, обрушила мне на голову.

Призрачный металл лязгнул о настоящий булат, и в воздухе сверкнуло иссиня-белой вспышкой лезвие "Амораккиуса". Оскалившись от усилия, Майкл отбил удар потустороннего оружия в каких-то паре дюймов от моего лица.

- Дрезден, - крикнул он. - Порошок!

Борясь с бешеными порывами ветра, я сделал шаг вперед, перехватил левую руку Агаты и вытряхнул из мешка немного порошка.

Соприкоснувшись с призрачной плотью, тот вспыхнул россыпью ярко-красных огоньков. Агата взвизгнула и отпрянула, но рука ее не шелохнулась, словно отлитая из бетона.

- Бенсон! - визжала Агата. - Бенсон! Спи, дитя мое! - и тут она просто отделилась от руки и исчезла. Оторванная по самое плечо рука на мгновение зависла в воздухе, а потом рухнула на пол, разом превратившись в прозрачную, желеобразную массу - то, что остается от призрачной плоти, когда дух исчезает. Обыкновенно эта эктоплазма быстро испаряется, не оставляя следа.

Ветер стих, но светлее в помещении не стало. Мое сине-белое магическое сияние и меч Майкла как были, так и оставались единственными источниками света. Уши даже заложило от внезапной тишины, хотя с дюжину младенцев честно продолжали реветь в своих колыбельках.

- С детьми все в порядке? - спросил Майкл. - Куда она делась?

- Пожалуй, в порядке. А призрак... Призрак, наверное, перевоплотился, - предположил я. - Она поняла, что другого выхода у нее нет.

Майкл медленно поворачивался на месте, держа меч наготове.

- Значит, она ушла?

Я мотнул головой, оглядываясь по сторонам.

- Вряд ли, - ответил я и склонился над колыбелькой, в которой лежала чудом не удушенная девочка. На наручном браслете значилось ее имя: Элисон Энн Саммерс. Я погладил ее по крошечной щечке, и она повернулась и присосалась к моему указательному пальцу, разом перестав плакать.

- Уберите палец у нее изо рта, - строго сказал Майкл. - Он у вас грязный. И что теперь?

- Я наложу на палату охранительное заклятье, - сказал я. - А потом мы уберемся отсюда, пока сюда не явилась полиция, чтобы нас арес...

Элисон Энн вздрогнула и перестала дышать. Ручки и ножки ее словно окаменели. Я ощутил, как что-то ледяное сгустилось в воздухе и накрыло ее, услышал далекие звуки безумной колыбельной.

- Баю-баюшки, баю...

- Майкл! - крикнул я. - Она все еще здесь! Ее призрак... он дотягивается сюда из Небывальщины!

- Господи, сохрани и спаси! - перекрестился Майкл. - Гарри, нам нужно туда, за ней.

Сердце мое застыло при одной мысли об этом.

- Нет, - сказал я. - Не выйдет. Слишком это опасно, Майкл, она слишком сильна. Я не хочу биться на ее территории голым и безоружным, при нулевых шансах.

- У нас нет выбора, - рявкнул Майкл. - Смотрите.

Я посмотрел. Один за другим младенцы умолкали на полувздохе.

- Спи, малютка, засыпай...

- Майкл, она нас на куски разорвет. А если не она, так уж моя крестная - наверняка.

Майкл нахмурился и мотнул головой.

- Клянусь Господом, нет. Я этого не допущу, - он посмотрел на меня в упор. - И вы, Гарри Дрезден, тоже. В вашем сердце слишком много добра, чтобы оставить этих малюток умирать.

Я ответил ему неуверенным взглядом. Еще в первую нашу встречу Майкл настоял, чтобы мы с ним встретились взглядами. Когда взглядом с тобой встречается чародей, дело серьезно. Он может заглянуть вглубь тебя, в самые сокровенные тайны твоей души - а ты в ответ видишь его. Заглянув в душу Майкла, мне хотелось плакать. От зависти. Хотелось бы мне, чтобы моя душа показалась ему такой же, как его - мне. Правда, я совершенно уверен в том, что это не так.

Воцарилась тишина. Младенцы молчали все до единого.

Я завязал мешок с призрачным порошком и сунул его в карман. В Небывальщине от него все равно не будет толка.

Я повернулся к своим упавшим посоху и жезлу и вытянул руку в их сторону.

- Ventas servitas, - буркнул я. Взметнулся вихрь, и жезл с посохом полетели мне в руки. Ветер стих.

- Ладно, - сказал я. - Я отворю окно, которое даст нам пять минут на все про все. Будем надеяться, моя крестная не успеет нас найти за это время. Любое промедление - и мы будем или мертвы, или вернемся сюда. Во всяком случае, я.

- У вас доброе сердце, Гарри Дрезден, - сказал Майкл, и на губах его заиграла опасная улыбка. Он сделал шаг и остановился бок о бок со мной. - Господь улыбнется этому нашему выбору.

- Угу. Попросите его не устраивать из моего жилья Содом и Гоморру, и мы будем в расчете.

Майкл бросил на меня обиженный взгляд. Я встретил его как мог невозмутимо. Он сжал рукой мое плечо.

Я поднял руки, покрепче взялся кончиками пальцев за края реальности и напряг волю.

- Aparturum, - прошептал я и рванул тонкую перепонку, отделяющую наш мир от другого.

Глава третья

Даже дни, кульминацией которых становится грандиозная махаловка с призраком, а впридачу прогулка через границу, отделяющую наш мир от потустороннего, начинаются до ужаса обыденно. Этот, например, начинался с завтрака и работы в офисе.

Мой офис расположен в старом здании недалеко от центра Чикаго. Дом находится не в лучшем состоянии, особенно после той прошлогодней аварии лифта. И, что бы там ни говорили, моей вины в этом нет. Когда скорпион размером с ирландского волкодава продирается к тебе сквозь крышу лифтовой кабины, поневоле приходится идти на крайние меры.

Как бы то ни было, офис у меня небольшой: всего одна комната, зато угловая, с двумя окнами. Табличка на двери гласит просто: ГАРРИ ДРЕЗДЕН, ЧАРОДЕЙ. Сразу за дверью стоит стол, на котором разложены брошюры вроде: "Магия и Вы", или "Почему Ведьмы Тонут Не Быстрее Любого Другого - Точка Зрения Чародея". Большую их часть написал я сам. На мой взгляд, те, кто практикует наше искусство, должны заботиться о своем положительном образе в глазах общественного мнения. Хватит с нас Инквизиции.

За столом расположены раковина, кухонная стойка и старая кофеварка. Мой собственный рабочий стол стоит лицом к двери, а перед ним я разместил два удобных кресла. Кондиционер дребезжит, вентилятор на потолке скрипит при каждом обороте, а в стены и ковер навсегда въелся запах кофе.

Зевая, я ввалился в комнату, налил себе кофе и, пока он остывал, проверил утреннюю почту. Письмо от Кэмпбеллов с благодарностью за изгнание призрака из их дома. В помойку. Ага, слава Богу, чек от Полицейского Управления Чикаго за мою последнюю работу на них. Жутковатое было дело. Все одно к одному: призывание демонов, человеческие жертвоприношения, черная магия - одним словом, гадость.

Я выпил кофе и решил позвонить Майклу и предложить ему долю от своего заработка - при том, что большую часть работы проделал я сам, им с "Амораккиусом" все-таки довелось поучаствовать в развязке. Я справился с черным магом, он разобрался с демоном, и наши все-таки выиграли. Я влезал в это дело по уши, так что при таксе в пятьдесят баксов в час заработал в общей сложности две штуки. Ясное дело, Майкл откажется от денег (как всегда), но предложить ему долю представлялось мне естественным проявлением вежливости - особенно с учетом того, как много времени мы проводили вместе в последнее время в попытках обнаружить причину, по которой вся нечисть в городе словно с цепи посрывалась.

Телефон зазвонил прежде, чем я успел снять трубку.

- Гарри Дрезден, - представился я.

- Алло, мистер Дрезден? - промурлыкал мне на ухо томный женский голос. - Я вот тут все не знаю, не уделите ли вы мне минутку своего драгоценного времени?

Я откинулся на спинку кресла и ощутил, как рот у меня растягивается в блаженной ухмылке.

- Ба, мисс Родригез, вы ли это? Та самая пронырливая журналисточка из "Волхва"? Из бестолковой газетенки, печатающий всякий вздор о ведьмах, вампирах и волосатых лесных людях?

- И еще об Элвисе, - дополнила она. - Как ты мог забыть Короля? И потом, я теперь член Гильдии. Моя колонка питается заслуживающими доверия материалами со всего света.

Я рассмеялся.

- Что у тебя сегодня?

Голос Сьюзен сделался ехиднее некуда.

- Ну, мой приятель кинул меня вчера вечером, а так...

Я слегка поморщился.

- Ну да, знаю. Извини. Понимаешь, Боб нашел для меня дело, не терпевшее отлагательств.

- Гхм, - произнесла она совершенно другим, профессионально-вежливым голосом. - Я звоню вам, мистер Дрезден, не затем, чтобы обсуждать мою личную жизнь. Это деловой звонок.

Я снова улыбнулся. Да, таких девушек, как Сьюзен, одна на миллион. Особенно по части общения со мной.

- О, прошу прощения, мисс Родригез. Умоляю вас, продолжайте.

- А... да. У меня сложилось впечатление, что по городу гуляют слухи о повышенной активности в городе потусторонних сил вчерашней ночью. Не могли бы вы поделиться с "Волхвом" некоторыми подробностями?

- Гм. Видите ли, с моей стороны это было бы не совсем профессионально. Я по возможности избегаю афишировать свои дела.

- Мистер Дрезден, - заявила она. - Мне бы не хотелось прибегать к исключительным мерам.

- Но почему же, мисс Родригез? - ухмыльнулся я. - Разве вы не исключительная девушка?

Я почти воочию увидел, как она выгнула бровь.

- Право же, мистер Дрезден, я не хочу угрожать вам. Но вы не можете не понимать, что, поскольку я хорошо знакома с одной юной дамой из вашего окружения, в моих силах значительно осложнить ваши с ней отношения.

- Я понял. Но в случае, если я поделюсь с вами рассказом...

- Мне нужно эксклюзивное интервью, мистер Дрезден.

- То есть, - уточнил я, - в случае эксклюзивного интервью вы сумеете обойтись без того, чтобы создавать для меня проблемы разного рода, так?

- Я даже замолвлю перед ней словечко, - радостно заверила меня Сьюзен, и голос ее снова понизился до томного шепота. - Как знать, может, вам и повезет.

Я обдумал это предложение. Призрак, которого мы с Майклом прищучили накануне, шатался по подземным хранилищам библиотечного корпуса Чикагского университета. Этакая здоровенная, зверского вида тварь. Я вполне мог обойтись без упоминания имен вовлеченных в эти события людей, и, хотя университет явно будет не в восторге от этого, он все же как-нибудь переживет упоминание в газете, которую и покупают-то разве что в очереди у кассы супермаркета, вместе с другими таблоидами. И потом, одна мысль о нежной коже Сьюзен, о ее темных волосах у меня под руками... Гр-рр.

- От такого предложения трудно отказаться, - признался я. - Ручка под рукой?

Ручка нашлась, и следующие десять минут я делился с ней подробностями. Она проглотила их, время от времени задавая мне каверзные, наводящие вопросы, и вытянула из меня всю историю с быстротой, которая показалась бы мне невероятной, не происходи все это со мной. Да, подумал я, репортер из нее отменный. Даже жаль, что время и талант она тратила на освещение сверхъестественного, во что большинство людей отказывается верить испокон веков.

- Большое спасибо, мистер Дрезден, - промурлыкала она, выцедив из меня последние капли информации. - Надеюсь, сегодня вечером у вас с этой юной леди все сложится. У вас. В девять.

- А юной леди не хотелось бы обсудить вероятные сценарии? - поинтересовался я.

Она томно усмехнулась.

- Но это же деловой звонок.

- Нет, Сьюзен, ты невозможна, - рассмеялся я. - Ты ведь никогда не сдаешься, правда?

- Ни за что, - подтвердила она.

- Ты бы злилась на меня, даже если бы я предупредил тебя?

- Гарри, - вздохнула она. - Ты уехал, не дождавшись меня и не оставив даже записки. От любого другого мужчины я бы такого не потерпела. Если бы ты не выложил мне сейчас всю эту историю с потрохами, я бы решила, что ты просто загулял с дружками.

- Ну да, с Майклом, - усмехнулся я. - Уж он-то как раз тусовщик - первый класс.

- Тебе придется как-нибудь рассказать о нем. Да, кстати, тебе удалось разобраться хоть немного в том, что творится с духами? Ты не пытался связать это с временем года?

Я вздохнул и зажмурился.

- Нет и да. Я до сих пор не имею представления о том, почему все призраки разом повзбесились - нам пока не удалось удержать ни одного достаточно долго, чтобы хотя бы рассмотреть как следует. Вот как раз сегодня у меня появилось одно новое средство, может, с ним и удастся. Но Боб совершенно уверен, с Хэллоуином это никак не связано. Я хочу сказать, в прошлом году у нас никаких призраков не было.

- Верно. У нас были оборотни.

- Вот именно, - сказал я. - Совсем другое дело. Я попросил Боба глаз не смыкать на случай новых проявлений потусторонней активности. Если что-то где-то и выскочит, мы об этом узнаем.

- Ладно, - сказала она, потом помолчала немного, явно колеблясь. - Гарри, я...

Я подождал продолжения, но она снова замолчала, поэтому мне пришлось спросить: "Что?"

- Я... э... я просто хотела убедиться, что с тобой все в порядке.

У меня сложилось впечатление, что она хотела сказать что-то еще, но я не стал на нее давить.

- Ну, устал, - сказал я. - Нажил пару синяков, поскользнувшись на эктоплазме и врезавшись в шкаф-картотеку. Но так все в порядке.

Она рассмеялась.

- Судя по описанию, вид что надо. Значит, до вечера?

- Жду с нетерпением.

Вместо прощания она издала короткий, довольный звук, прямо-таки сочившийся сексуальностью, и повесила трубку.

За повседневными делами день пролетел почти незаметно. Я разрушил чары, мешавшие отыскаться обручальному кольцу, и дал от ворот поворот клиенту, который хотел, чтобы я помог ему очаровать его горничную (в моем объявлении в "Желтых Страницах" черным по белому написано: "никаких приворотных зелий", но люди почему-то всегда думают, что их случай особенный). Я сходил в банк, переговорил по телефону с одним моим знакомым частным детективом, а еще встретился с подростком-пироманом в попытке отучить его то и дело поджигать домашнюю кошку.

Я как раз запирал дверь офиса, собираясь уходить, когда услышал, как кто-то вышел из лифта и идет ко мне по коридору. Шаги были торопливые, тяжелые словно от башмаков на толстой подошве.

- Мистер Дрезден? - спросил молодой женский голос. - Гарри Дрезден - это вы?

- Да, - отозвался я, поворачивая ключ. - Но я уже ухожу. Мы могли бы договориться о встрече завтра.

Шаги стихли в нескольких футах от меня.

- Прошу вас, мистер Дрезден. Мне нужно с вами поговорить. Только вы в состоянии помочь мне.

Я вздохнул, не оборачиваясь. Она произнесла именно те слова, которые способны пробить защитную корку черствости, в которую я кутаюсь. И все же я мог еще уйти. Уйма людей считают, что магия способна выдернуть их из всех неприятностей, стоит им сообразить, что другого выхода нет.

- С удовольствием, мэм. Первым же делом завтра утром, - я выдернул ключ из скважины и повернулся уходить.

- Погодите, - сказала она. Я услышал, как она шагнула ближе ко мне, а потом она схватила меня за руку.

Ледяное покалывание охватило ее от запястья по локоть. Я отреагировал мгновенно, не раздумывая: я инстинктивно выстроил щит, ограждая себя от постороннего вмешательства, вырвал руку из ее пальцев и отступил на несколько шагов.

Руку продолжало покалывать от соприкосновения с ее аурой. Она была довольно хрупкого сложения, в черном вязаном платье, черных же армейских бутсах, с волосами, окрашенными все в тот же глухой черный цвет. Черты ее лица показались мне мягкими, симпатичными, но кожа у глаз побелела как мел, а сами глаза ввалились и поблескивали с настороженностью трущобной кошки.

Я хрустнул пальцами и быстро отвел взгляд.

- Вы тоже занимаетесь магией, - негромко заметил я.

Она прикусила губу, отвернулась и кивнула.

- И мне нужна ваша помощь. Мне сказали, вы можете помочь.

- Я даю уроки людям, желающим избежать травм от неумения управлять своими способностями, - признал я. - Вам это нужно?

- Нет, мистер Дрезден, - ответила девушка. - Не совсем.

- Тогда почему я? Что вам нужно?

- Мне нужна ваша защита, - она подняла дрожащую руку и потеребила прядь темных волос. - И если я ее не получу, я не уверена, что доживу до утра.

Глава четвертая

Я отпер дверь офиса, пригласил ее войти и щелкнул выключателем. Лампочка перегорела с хлопком. Привычное дело. Я вздохнул и закрыл дверь за нами, оставив лишь полосы золотистого света, струившиеся сквозь щели жалюзи, сплетавшиеся в замысловатый узор с тенями на полу и стенах.

Я подвинул ей одно из кресел перед моим столом. С секунду она в замешательстве смотрела на меня, потом выдохнула: "О!" - и села. Я обошел стол, снял ветровку и сел.

- Ладно, - сказал я. - Если вы хотите моей защиты, мне сначала нужно от вас кое-что.

Она отбросила рукой с лица волосы цвета мокрого асфальта и бросила на меня холодно-оценивающий взгляд. Потом закинула ногу на ногу так, что разрез платья продемонстрировал белое бедро на половину длины. Легкое движение спиной - и ткань платья туго обтянула крепкую грудь, рельефно обрисовав аккуратные соски.

- Разумеется, мистер Дрезден. Уверена, мы найдем общий язык, - она бросила на меня еще один взгляд, на этот раз чувственный, зовущий.

Соски, твердеющие по приказу - что ж, круто. О, пожалуй, она была очень даже ничего. Любой подросток пустил бы слюни и пополз бы к ней, виляя хвостиком, но я видел спектакли и почище. Я закатил глаза к потолку.

- Я имел в виду не это.

Она разом вышла из образа томной киски.

- Не... Разве не это? - она нахмурилась и снова просканировала меня взглядом. - Разве... Значит, вы?..

- Нет, - улыбнулся я. - Я не голубой. Но я не куплюсь на то, что вы продаете. Вы даже не сказали мне, как вас зовут, а уже готовы раздвинуть ноги? Нет уж, спасибо. Черт возьми, вы хоть про СПИД слышали? Или про герпес?

Лицо ее побелело, и она стиснула губы с такой силой, что они побелели тоже.

- Ладно, - вздохнула она. - Тогда что вы от меня хотите?

- Ответов, - сказал я, уставив в нее палец. - И не пытайтесь мне врать. Это вам не поможет - скорее, наоборот, - вообще-то, тут я изрядно согрешил против истины. То, что ты чародей, вовсе не превращает тебя в детектор лжи, а я вовсе не собирался встречаться с ней взглядом, чтобы заглянуть в душу. Не стоило того. Впрочем, одно из преимуществ моего ремесла - то, что люди все, что бы ты ни сделал, приписывают твоим безмерным и непостижимым силам. Ну, конечно, это действует только на тех, кто знает достаточно, чтобы верить в волшебников, но недостаточно, чтобы знать предел нашим возможностям. Остальные - те, кто считает магию просто этакой шуткой - просто смотрят на тебя как на очевидного клиента психушки.

Она нервно облизнула губы - вот уж чего не было в этом жесте, так это сексуальности.

- Хорошо, - сказала она. - Что вы хотели узнать?