друг с другом. Он - мертвенно выкатив глаза и изрыгая белые хлопья, она -
улыбаясь тихой улыбкой и счастливо закрыв глаза. Она знала, что от огненного
семени погибшего дракона родится белокурый мальчик с глазами холодными, как
сталь клинка. Пройдет тридцать лунных лет, и мир содрогнется от топота
несметной конницы, волной прокатившейся с востока на закат, и народы падут ниц
перед новым Воителем Вселенной...
запустила пальцы в сноп мелких кудряшек на голове и пустыми глазами уставилась
в оконное стекло.
у всякого, добывающего кусок хлеба каторжным трудом. Но мимо по тротуару шли
потенциальные клиенты, а мулатка была профессионалкой, и она заставила себя
улыбнуться. С кошачьей грацией принялась поправлять на себе одежду, состоящую
из полупрозрачной юбочки и широких подтяжек. И то и другое было кричащего
канареечного цвета, резко контрастирующего с ее шоколадным телом. Со стула,
впрочем, не встала, очевидно решив экономить силы. Вечер только начинался, и
прохожие еще не разогрелись до нужного градуса.
о своей работе. Думаешь, мне нравится стоять на ветру? Или меня порой не тошнит
от себя самого? О, кто бы знал! Наши клиенты рассчитывают получить за свои
деньги первоклассный товар, а не ранимую душу. Уж ты-то знаешь. И я знаю.
Поэтому и терплю", - думал он, переминаясь с ноги на ногу.
удавалось снять туфли. И еще время от времени "стреляли" почки. Их Иоганн
застудил в первый же год работы в полиции.
лицо, плащ пузырится на животе. Из кармана торчит буклет турфирмы, на голове
нелепая шляпа с перышком. Типичный турист, убежавший от опостылевшего семейного
очага и набравшийся смелости заглянуть на Рипербан*.
легких курточках, зауженных брючках немыслимых цветов. Размахивая руками,
отчаянно вращая белками глаз, принялись обсуждать достоинства мулатки.
полез в карман за зажигалкой.- Могу себе представить, что с ними станет, когда
заглянут в соседнее окно!"
весом. Ее могучие формы валькирий обволакивал розовый шелковый кокон.
Достаточно прозрачный, чтобы перед покупкой изучить все многочисленные складки
на теле.
загалдели на своем тарабарском языке так, что стали привлекать внимание
прохожих. По неведомым законам обывателя тянет на шум, и на пятачке перед окном
стала собираться толпа. Европейцы косились на Иоганна, принимая его то ли за
сутенера мулатки, то ли за экскурсовода впечатлительных индусов. Иоганн с
независимым видом пыхтел трубкой, хотя едва сдерживался, чтобы не дать пинка
худосочному последователю Ганди, уже второй раз наступившему ему на ногу.
окна с мулаткой. Прелести черной пантеры в юбке канареечного цвета его
интересовали меньше всего. Он знал, что подобная экзотика ему уже не по силам.
А как полицейского его больше всего интересовал вход в массажный салон,
рекламные огни которого отражались прямо в окне мулатки. Иоганн поверх
кучерявых смолянистых голов индусов бросал взгляд на отражение красного
дракона, горящего над входом в салон. Чутье полицейского подсказывало, что
менять наблюдательный пост сейчас нельзя. Он и сам не знал почему. Просто
привык доверять чутью.
кипятком. Одно из окон в "Красном драконе" вздыбилось и осыпалось на тротуар
потоком искристых осколков.
вылезли из орбит.
Иоганн даже почувствовал, как мурашки колют отекшие икры. Но он остался на
месте. Даже поворачиваться не спешил. Хотя индусы, как испуганные галчата, уже
открыли рты, во все глаза разглядывая противоположный дом.
ними потянулись остальные.
обстановку.
удержать за руки совершенно голую женщину, худую и маленькую, как подросток.
Она билась в истерике, выкрикивая слова на непонятном языке. Все тело ее было
заляпано чем-то красным. В конце улицы взвизгнул сигнал полицейской машины.
Головы разом повернулись на звук, а потом опять уставились на орущую женщину.
Двигались они быстро, лавируя между остолбеневшими прохожими, но без суетливой
торопливости. Так к месту несчастья идут только полицейские и врачи. Трагедия и
кровь для них привычная, хотя и малоприятная часть работы.
внешнему краю толпы.
крепкого парня в бейсболке. Толпа наслаждалась бесплатным шоу. Голая женщина
продолжала вырываться из рук мужчин, оглашая Рипербан истошным криком. Каждую
конвульсию ее гибкого тела толпа встречала одобрительным гомоном.
начальника.
интуицию. Она, настоящая, а не невразумительное шевеление внутри, приходит
только с опытом. Интуиция у Иоганна была безошибочной, как чутье матерого
волка. Он уже твердо знал - в салоне произошло убийство. И убит тот, за кем ему
было поручено следить.
моря. Ветер, упругий и злой на такой высоте, бился в толстое стекло. Человеклет
тридцати у окна знал, что пахнет ветер портом, знал, но не мог почувствовать. В
кабинете тихо гудел кондиционер, нагоняя влажный и теплый, как в тропиках,
воздух. Человек день назад прилетел из Латинской Америки и не успел
акклиматизироваться. Секретарь, предупрежденный заранее, специально
отрегулировал кондиционеры в офисе шефа на нужную температуру и влажность.
переносятся легко. Человек ухаживал за своим телом, как хороший хозяин
обустраивает и содержит в чистоте свой дом. Потому что верил: его тело - дом
его души. А у него, он знал, душа рыцаря-воина, беспощадная и суровая.
вырождения низшего сословия. Особо чистые наркотики, дорогостоящие оргии и
отупляющее безделье - проклятие высших, скрывающих трупный запах деградации за
ароматом дорогих духов. Разница между обитателями зловонных ночлежек и элитных
особняков лишь в одном - в сумме денег, которыми последние способны отсрочить
собственную смерть. Жизнь этих дегенератов, по мнению человека, стоявшего у
окна, не стоила и .ломаного гроша. Себя он относил к немногим избранным, чьим
уделом, призванием и проклятием было повелевать стадом двуногих полускотов.
города, раскинувшегося внизу. Ушли отсыпаться туристы, сутенеры и шлюхи;
полиция, санитары и дворники аккуратно убрали мусор ночной жизни, чтобы ничто
не травмировало глаз благопристойных горожан, заполнивших улицы. Начальники и
клерки, булочники и мастеровые, студенты и врачи спешили, чтобы в точно
установленное время занять отведенное каждому место. В их жизни все шло и
должно идти по раз и навсегда заведенному порядку. Великий немецкий "орднунг" -
основа всех побед и причина всех поражений Германии.
католицизма и диких африканских культов разлилась по половине мира и пьянила,
одуряла и выжигала разум, как девяностопроцентный гаитянский ром. От пентхаузов
Нью-Йорка и до пальмовых хижин в сельве можно найти куриные лапки, засушенные
трупики игуан, связки ядовитых трав и маленькие черепа. Римский папа закрыл
глаза на измазанные кровью статуэтки святых апостолов, сигарный дым в церквах и
брюхатых мадонн на алтарях и специальным эдиктом приказал считать вуду ветвью
католицизма. С той же логикой можно было бы объявить коммунизм светской формой
христианства, но папа слишком долго не мог решиться, и с крахом СССР вопрос
канонизации красных великомучеников отпал сам собой. Фидель Кастро оказался
гораздо практичнее в вопросах веры, впрочем, как все марксисты. Он попросту
наплевал на культ вуду, отправляемый его подданными ночами, в обмен на
молчаливое согласие посещать партийные мероприятия днем.
элита принялась активно финансировать поиски новых и восстановление древних
методов управления плебсом, ученые подвергли химическому анализу некий
пепельно-серый порошок из дежурной аптечки шаманов вуду. Молва приписывала
этому магическому средству способность превращать человека в зомби - живого
мертвеца. Или в биоробота, как выражались шаманы с университетскими дипломами.
Доставалов Александр
Каргалов Вадим
Курылев Олег
Влодавец Леонид
Семенова Мария
Шилова Юлия