АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
- А толку?
- Можно узнать, действительно они в этом клубе или это просто западня.
- А ты не просто блондинка без мозгов, - заметила я.
Она улыбнулась:
- Я профессиональный детектив. Мы в таких вещах разбираемся.
Улыбка ее не дошла до глаз, но Ронни пыталась изобразить уверенность.
Я набрала номер, и телефон, казалось, звонил вечно, а потом ответил мужской голос:
- Чего?
- Это "Нарцисс в цепях"?
- Ага, кто говорит?
- Я хочу говорить с Грегори.
- Нет тут никакого Грегори.
- Кто говорит? - спросила я.
- Это автомат в холле, дама. Я просто проходил мимо.
И он повесил трубку. Похоже, не мой сегодня день.
- Они звонили из автомата в клубе, - сказала я.
- Ну, мы хотя бы знаем, где они, - заключила Ронни.
- Ты знаешь, где этот клуб?
Она покачала головой:
- Не входит в круг моих интересов.
- И моих тоже.
Получалось так, что единственные среди моих знакомых игроки в доминантой и подчиненных были сейчас в этом клубе, откуда мне их предстоит выручать.
Кого я знаю, кто может сказать, где этот клуб и какова его репутация? Леопардам верить нельзя, они уже говорили, что там безопасно. И явно ошиблись.
На ум пришло только одно имя. Только он мог знать, где находится клуб и какие гадости меня там, предположительно, ожидают. Жан-Клод. Поскольку тут была замешана оборотневая политика, напрашивался звонок Ричарду, который вообще вервольф. Но оборотни - народ весьма клановый. Животные одного вида редко переходят границы, чтобы помочь другим. Горько, но правда. Исключением является соглашение между вервольфами и крысолюдами, но остальные ругаются, дерутся и пускают кровь исключительно в своем кругу. Ну, если какая-то группка сорвется с резьбы и начнет привлекать излишнее внимание полиции, вервольфы и крысолюды приведут ее в чувство, но помимо этого - никаких вмешательств. Одна из причин, по которым мне приходится нянчиться с леопардами.
К тому же Ричард насчет субкультуры "Д и П" знает не больше моего, если не меньше. Нет, если вас интересуют какие-то сексуальные штучки на грани извращения (или за гранью), спросите Жан-Клода. Он сам не участвует, но знает, кто, что и где. По крайней мере я на это надеялась. Если бы на кону стояла только моя жизнь, я, может, никому из мальчиков звонить бы не стала, но если меня в этой авантюре убьют, то некому будет спасать Натэниела и его компанию. Не годится.
Ронни сбросила туфли на каблуках.
- Пистолета я не захватила, но у тебя наверняка есть запасной.
Я покачала головой:
- Ты не едешь.
От гнева ее серые глаза обрели цвет грозовых туч.
- Черта с два.
- Ронни, это оборотни, а ты человек.
- И ты тоже.
- Я чуть больше, благодаря вампирским меткам Жан-Клода. Я могу пережить раны, от которых ты умрешь.
- Одна ты не поедешь. - Она скрестила руки на груди, лицо ее выражало непреклонную решимость.
- Я не собираюсь ехать одна.
- Это потому, что я не люблю стрелять?
- Ты не умеешь убивать не думая, Ронни. В этом ничего стыдного нет, но я не могу взять тебя к оборотням, если не буду уверена, что ты в случае чего стреляешь на поражение. - Я положила руки ей на плечи. Она вся напряглась и была явно сердита. - А потерять тебя, Ронни, - для меня это... потерять часть своей души. И еще... часть эта будет еще больше, если ты погибнешь, расхлебывая кашу, которая варится вокруг меня. С этим народом надо действовать не раздумывая, Ронни. С ними нельзя как с людьми - иначе тебе крышка.
Она замотала головой:
- Позвони в полицию.
- Нет.
- Черт бы тебя побрал, Анита, не будь дурой!
- Ронни, есть правила. И одно из них то, что в дела стаи прайда полицию не вмешивают.
Главной причиной было то, что полиция косо смотрит на схватки за лидерство, которые кончаются трупами, но Ронни сейчас об этом знать не обязательно.
- Глупое правило.
- Может быть, но так принято у оборотней, какого бы вида они ни были.
Она села у столика для завтрака.
- Так кто же тебе поможет? Ричард убивает не легче, чем я.
Почти правда, но я не стала спорить.
- Нет. Сегодня мне нужен рядом тот, кто делает то, что нужно, не моргнув глазом.
Ее глаза потемнели - от злости.
- Жан-Клод!
Это прозвучало словно ругательство.
Я кивнула.
- А ты уверена, что не он все это спланировал, чтобы вернуть тебя в свою жизнь... то есть, пардон, в смерть?
- Он слишком хорошо меня знает, чтобы так играть с моими подопечными. Знает, что я с ним сделаю, если им будет плохо.
Ронни смягчилась, постаравшись скрыть недоумение.
- Я его терпеть не могу, но я знаю, что ты его любишь. И ты действительно могла бы его убить? Спустить курок, глядя на него через прорезь прицела?
Я просто смотрела на нее и знала без зеркала, что глаза у меня стали далекими и холодными. Карие глаза трудно сделать холодными, но мне как-то удается - в последнее время.
Что-то у нее мелькнуло в глазах, очень похожее на испуг. Не знаю, меня она испугалась или за меня.
- Господи, и ведь действительно могла бы! Анита, ты знаешь Жан-Клода дольше, чем я знаю Луи. Я бы никогда не смогла ему ничего сделать плохого, что бы ни сделал он.
Я пожала плечами:
- Думаю, это бы меня сломало. Я не могла бы жить счастливо, если бы вообще могла. Очень вероятно, что вампирские метки потянули бы меня в могилу вслед за ним.
- Еще одна причина его не убивать.
- Если это из-за него Грегори так кричал в телефон, то для жизни Жан-Клоду понадобится более серьезная причина, чем любовь, или похоть, или моя возможная смерть.
- Не понимаю я этого, Анита. Просто не могу понять.
- Знаю.
Мне подумалось, не по этой ли причине мы с Ронни стали видеться реже, чем раньше. Устала я объяснять ей себя. Нет, не объяснять - оправдывать.
Ты моя подруга, подумала я, лучшая подруга. Но я перестала тебя понимать.
- Ронни, играть с оборотнями и вампирами в армрестлинг я не могу. Честную битву я проиграю. Единственный способ выжить и спасти моих леопардов - это чтобы другие оборотни меня боялись. Боялись моей угрозы. Я стою ровно столько, сколько моя угроза, Ронни.
- Так что ты туда поедешь и их убьешь.
- Я этого не говорила.
- Но сделаешь.
- Я постараюсь этого избежать, - пообещала я.
Она подтянула колени к груди. Где-то она умудрилась порвать колготки, и из дырки сиял отлакированный ноготь. Лак Ронни носила с собой в сумочке на всякий случай. Я носила пистолет, а сумочки у меня вообще не было.
- Если попадешь в полицию, позвони, я внесу залог.
Я покачала головой:
- Если меня поймают, когда я вознамерюсь пускать в расход троих или больше в общественном месте, залога сегодня не будет. Полиция даже допрос вряд ли закончит до утра.
- Как ты можешь быть такой спокойной? - поразилась она.
Я припомнила, почему мы с ней перестали так часто встречаться. Точно такой же разговор был у меня с Ричардом, когда в город прибыл наемный убийца, имеющий на меня контракт. И ответ я дала тот же.
- Истерика ничем не поможет, Ронни.
- Но ты даже не злишься!
- Ну нет, злиться-то я злюсь, - ответила я.
Она покачала головой:
- Нет, я имею в виду, что тебя это не возмущает. Не удивляет, не... - Она пожала плечами: - Нет у тебя естественной реакции.
- Естественной для тебя. - Я протянула руку, не давая ей ответить. - Ронни, у меня нет времени заниматься вопросами морали. - Я сняла трубку. - Сейчас позвоню Жан-Клоду.
- Я все уговариваю тебя бросить вампира и выйти за Ричарда, но, видимо, не одна причина мешает тебе с ним расстаться.
Я набрала номер "Цирка проклятых" по памяти, почти не слушая слов Ронни:
- Может быть, ты не хочешь бросать любовника, который еще хладнокровнее, чем ты.
Телефон звонил.
- Ронни, на кровати для гостей лежат чистые простыни. Извини, что сегодня у нас девичьей болтовни не получится, - сказала я, не поворачиваясь.
Послышался шорох юбки, и я поняла, что Ронни вышла. Ничего хорошего не было бы ни мне, ни ей, если бы она увидела мои слезы.
Глава 3
В "Цирке проклятых" Жан-Клода не было. Голос на том конце телефона меня не узнал и не хотел поверить, что я - Анита Блейк, прежняя возлюбленная босса. Так что мне пришлось звонить в другое заведение Жан-Клода, в стрип-клуб "Запретный плод", но и там его не было. Я позвонила в "Данс макабр", его последнее приобретение, но уже закрадывалась мысль, не велел ли Жан-Клод просто говорить всем, что его нет, если я позвоню.
Мысль эта меня очень беспокоила. Раньше я тревожилась, что Ричард может послать меня к чертям за столь долгую нерешительность. Но что Жан-Клод не станет ждать - об этом я даже и не думала. И если я настолько не уверена в своих чувствах, то почему у меня сейчас сжалось в груди от чувства потери, ведь это никакого отношения не имело к леопардам и их проблемам? Оно касалось только меня и того факта, что вдруг я ощутила себя очень одинокой. Но оказалось, что он именно в "Данс макабр" и сейчас подойдет к телефону. Только миг у меня был, чтобы расслабиться и перевести дыхание, как послышался его голос, и я как раз пыталась поставить на место метафизические щиты.
Метафизику я терпеть не могу. Биология противоестественного - все же биология, а метафизика - это магия, и мне с ней до сих пор неуютно. Полгода, что я не работаю, я медитировала, училась под руководством очень мудрой женщины-экстрасенса по имени Марианна, изучала ритуальную магию, так что научилась управлять способностями, данными мне от Бога. И потому я могу блокировать метки, связывающие меня с Ричардом и Жан-Клодом. Аура - это как личная защита, личная энергия. Если она в порядке, она охраняет тебя подобно коже, но если в ней дырка, туда проникает инфекция. У меня в ауре было две дыры - для каждого из моих мужчин. Наверное, у них в ауре тоже есть дыра у каждого, и это подвергало нас риску. Я заблокировала свои дыры. Всего только месяца полтора-два назад я столкнулась с мерзкой тварью, метящей в боги - новый даже для меня вид. У него хватило силы сорвать все мои латки, оставив открытые раны в ауре. И только вмешательство местной ведьмы не дало ему слопать меня вместе с этой аурой. А сейчас у меня нет за плечами еще шести месяцев целомудрия, медитации и терпения. Дыры - вот они, и заполнить их могут только Жан-Клод и Ричард. Это и говорила Марианна, а ей я верила, как верю немногим.
Голос Жан-Клода хлестнул бархатом. У меня перехватило дыхание, я могла только ощущать поток его голоса, его присутствие как что-то живое, омывающее мою кожу. Голос всегда был одним из главных козырей Жан-Клода, но это было смешно. Это же по телефону! Как же я смогу видеть его и удержать на месте щиты, не говоря уже о том, чтобы удержать себя в руках?
- Я знаю, что это ты, ma petite. Ты позвонила просто услышать мой голос?
Это было слишком близко к правде.
- Нет-нет.
Я никак не могла собраться с мыслями. Как штангист, который вдруг забыл все отработанные движения. Просто не поднять привычный вес, а пробиться сквозь силу Жан-Клода - это вес немалый.
Я еще ничего не сказала, как он заговорил снова:
- Ma petite, чем я обязан такой чести? Ты соизволила мне позвонить?
Голос его был спокоен, но что-то такое в нем слышалось. Что-то вроде упрека.
Что ж, вперед. Я развернула свои войска и попыталась говорить как разумный человек - это не всегда у меня получается хорошо.
- Я уже полгода не звонила...
- Я в курсе, ma petite.
Снисходительность. Терпеть ее не могу, и потому слегка разозлилась. Злость чуть-чуть прояснила мысли.
- Если ты перестанешь перебивать, я смогу сказать, зачем звоню.
- Сердце мое трепещет в жажде узнать.
Ей-богу, я чуть не бросила трубку. Он всегда был рад потоптаться на костях, но я отчасти понимала, что заслужила такое отношение, и оттого разозлилась сильнее. От собственной неправоты - она меня всегда выводит из себя. Я полгода боялась, и сейчас еще боюсь. Боюсь быть рядом с ним, боюсь того, что я делаю. Черт тебя побери, Анита, возьми себя в руки!
- Язвить - это моя работа, Жан-Клод.
- А какая же тогда моя?
- Я хочу попросить тебя об услуге.
- В самом деле? - Звучало это так, будто он может и отказать.
- Жан-Клод, перестань, пожалуйста. Я прошу помощи. Это нечасто бывает.
- Вот это правда. И чего же ты хочешь, ma petite? Ты знаешь, что тебе достаточно попросить, и я сделаю. Как бы на тебя ни злился.
Я оставила комментарий без внимания, поскольку не знала, что сказать.
- Ты знаешь клуб "Нарцисс в цепях"?
Он помолчал пару секунд:
- Oui.
- Ты можешь рассказать мне, как туда проехать, и встретить меня там?
- А ты знаешь, какого сорта этот клуб?
- Да.
- Точно знаешь?
- Я знаю, что это клуб, где развлекаются со связанными.
- Если ты не слишком изменилась за последние полгода, ma petite, это не то, что тебе нравилось.
- Не мне.
- Твои леопарды опять отбились от рук?
- Вроде этого. - И я рассказала ему, в чем дело.
- Я этого Марко не знаю.
- Я и не предполагала, что ты его знаешь.
- Но предполагала, что я знаю, где клуб?
- Надеялась.
- Я тебя там встречу кое с кем из моих. Или ты позволишь только мне скакать тебе на помощь?
Сейчас он говорил с некоторой усмешкой. Все лучше, чем злость - я так думаю.
- Приведи тех, кто тебе нужен.
- Ты доверяешь моему суждению?
- В этом - да.
- Но не во всем, - заключил он негромко.
- Во всем я никому не верю, Жан-Клод.
Он вздохнул:
- Такая молодая и такая... циничная.
- Не циничная, а опытная, Жан-Клод.
- А в чем разница?
- Циничный - ты.
Он засмеялся, и смех этот погладил меня как легкая ладонь.
- Да, - сказал он, - это объясняет разницу.
Страницы: 1 [ 2 ] 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
|
|