рассвете и проехать четыреста пятьдесят миль, дабы узреть скрытое лицо
сельской элиты Гаскони.
следующего дня я был в Тузуне.
Глава 2
надеваете серый костюм и шныряете туда-сюда с непроницаемым видом, наматывая
на ус всю информацию, какая только подвернется. Или вы прибываете с помпой и
кидаетесь в самую гущу событий, взбудораживая все вокруг. Правда, есть еще
одно решение: вы устраиваетесь с удобством в глубоком кожаном кресле в холле
местной гостиницы, заказываете двойной скоч и записываете все, что приходит
в голову, ничуть не беспокоясь о достоверности. Однако в отеле Тузуна
"Золотой лев" отсутствовало глубокое кожаное кресло. Да и холла не было.
Одно и то же помещение служило столовой, баром и конторой, и ставни на окнах
никогда не открывались. На следующее утро после моего прибытия сам хозяин
появился из кухни, вытер руки передником и подал мне завтрак.
движении. Он был похож на опытного регбиста. Больше всего ему хотелось
узнать, какую модель стиральной машины я рекламирую. Когда он узнал, что я
журналист и только что прибыл из Парижа для расследования истории с
проколотой фотографией, его улыбка вдруг исчезла, углы губ опустились, лицо
стало серым. Не говоря ни слова, он пошел к бару, взял бутылку вина и
вернулся с двумя стаканами.
все простаки, не так ли?
субпрефектуры. При Манде-Франсе здесь собирались провести автостраду. Ее
чуть было не построили. Но планы изменились, и теперь она проходит за сто
миль отсюда. Последние пять лет муниципальный совет борется за то, чтобы
создать здесь индустриальную зону. Нашим молодым людям приходится ехать в
Данс или Бордо, чтобы получить работу, некоторые уезжают за границу. Все,
что у нас есть, - это туризм, да и то в середине августа, при цене сорок
пять франков за все, у меня еще есть пустые комнаты. Вот какие здесь дела. А
вы только и можете написать в своей газете, что мы верим в дьявола?
прислушиваться. Три человека у стойки бара со стаканами в руках смотрели на
меня с таким видом, словно только ожидали сигнала, чтобы поставить стаканы и
линчевать меня.
дороге на Сен-Жульен. Через две с половиной мили увидите дорогу налево. Там
он и живет.
даже записываться. Хотите еще что-нибудь узнать?
только, что оно не вывозится в другие районы.
ему удовольствие, но он уже устремился на кухню.
палящим солнцем. Пятнадцать страниц, исписанных мелким почерком, нужно было
положить на стол Берни. Но что, черт возьми, я напишу на этих пятнадцати
страницах? Похоже, пятнадцати строчек достаточно, чтобы исчерпать всю тему.
поселок и проходившей вдоль старых крепостных стен, остатки которых торчали
из травы. Мне предстояло покинуть душный зной сквера и пойти по каменистой
дорожке. Обернувшись, я взглянул на собор. Это было превосходное сооружение,
совершенно неожиданное в подобном месте. Чистая готика, с двумя
ассиметричными шпилями. Слишком красивый, слишком большой для этого сытого и
сонного ярмарочного города. Сам сквер, окруженный средневековыми арками,
имел небольшой уклон в сторону нижней, сильно вытянутой и совершенно
пустынной части города. Направо от сквера стоял дом с закрытыми ставнями,
построенный в прошлом веке. Краска на ставнях облупилась, а маленький садик
перед домом зарос травой и кустами ежевики. Это был третий пустой дом,
который мне сегодня попался.
деревьями петуха. У меня возникло странное чувство, будто это надменный
голос вдали дважды прокричал мое имя. Я пожал плечами и пошел дальше. Дойдя
до конца склона, я обнаружил, что нахожусь довольно высоко. Оказывается, я
еще не достиг долины. Дорога здесь немного расширялась и шла вниз, образуя
настоящий пролом в холме. Долина лежала внизу, и солнце там палило нещадно,
но в Проломе меня защищала тень высоких лип с их пьянящим ароматом.
теле ощущались легкость и покой, мысли разбрелись как попало. Один лишь слух
оставался настороже - звуки здесь были редкими, но и отчетливыми: собачий
лай, шум молотилки, оклики людей, и вдруг совсем рядом - низкое гудение
ошалевшего майского жука.
выросли за поворотом целым скопищем, самый большой - докторский. Дверь мне
открыла пожилая женщина. Она попросила подождать немного в коридоре, затем
провела меня прямо в кабинет. Здесь, в Тузуне, отсутствовали комнаты
ожидания - некому было ожидать. Доктор Казаль оказался высоким человеком
средних лет, с большими сильными руками. У него был старомодный стоячий
воротничок, какие можно увидеть на дагерротипах.
старую экономку принести графин с вином и два стакана.
виноград не растет на песке. Просто так говорится.
пронизанную солнечными лучами.
три месяца до смерти. Опухоль развилась необычайно быстро. Вероятно, оттого,
что больная была молода - всего тридцать пять лет.
этом нет.
большая ферма на холме Сен-Мишель.
объекты в пределах оконной рамы.
потребовал, чтобы она порвала с этим типом. Что она и сделала. Через месяц,
когда она заболела, итальянец стал всем говорить, будто на нее наложено
заклятье. Вполне естественно, как вы считаете?
Когда у вас появляются Проблемы, вы идете к местному колдуну.
улыбался. Как видно, эта история казалась ему ужасно забавной. Но и было и
еще кое-что - похоже, он сам верил в нее...
дверью веточку остролиста. Если это не подействует, пробуете произнести
заклинание. Если опять ничего не получится, тогда уже посылаете за
ветеринаром. Но к тому времени обычно бывает слишком поздно. Иногда вызывают
полицию. Что и произошло в данном случае. Муж возбудил дело против
любовника. Следователь в Даксе приказал обыскать комнату итальянца. Что еще
он мог сделать? Полиция произвела обыск и обнаружила под матрацем фотографию
женщины.
видел, как итальянец два раза в сумерках ходил к Бонафу.
доказательство. Вы же понимаете, в уголовном кодексе не говорится о
колдовстве.
тушеную телятину со щавелем и прочие кулинарные произведения месье Лорагэ -
я зашел в полицейский участок. Он находился на другом конце города, где все
казалось безобразным в сравнении со старым кварталом, который еще помнил о
былом великолепии. Полицейский участок выглядел еще безобразнее, чем другие
здания, и встретивший меня сержант чем-то напоминал печального коня. Эту
рутинную процедуру нужно было совершить только для того, чтобы отчитаться
Аникина Наталья
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Махров Алексей
Никитин Юрий
Перумов Ник