read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



траншея, и они осматривали ее, пока не исчезли в снежной метели. Конечно,
это были немцы.
Щербак вполголоса выругался. Здобудька опасливо поднялся с земли и уже
решительнее, чем в первый раз, взялся за ноги убитого. Тимошкин тоже встал
с бруствера. Втроем они поднесли тяжелое тело Кеклидзе к ровику, где лежал
Скварышев. Щербак, обрушивая сапогами землю и придерживая покойника за
руки, начал опускать его в черную яму. Здобудька помогал ему, а Тимошкин,
стоя над могилой, не мог проглотить застрявший в горле комок.
- Пошли, того принесем, - сказал Щербак, выпрямляясь. - Закопаем
вместе.
Вдвоем со Здобудькой они побежали куда-то и вскоре принесли из кукурузы
еще одно тело, которое, устало дыша, взвалили на бруствер. Это был
здоровенный усатый боец, согнутые руки которого уже не разгибались и
неуклюже торчали локтями в стороны. Полы его иссеченной осколками шинели
широко распластались на снегу.
Тяжело дыша, Щербак сел рядом с убитым. Снег становился все гуще и
быстро засыпал усы солдата, его мертвое небритое лицо.
- Закурить нет? - спросил наводчик.
- У Кеклидзе должно быть, - сказал Тимошкин, вспомнив, как утром ребята
закуривали у запасливого ефрейтора.
Щербак, опершись на руки, спрыгнул в ровик, а Тимошкин обессиленно
опустился возле убитого, уже не чувствуя того, что обычно ощущают здоровые
люди рядом с покойником. Ездовой, видимо еще не до конца преодолев в себе
страх перед мертвецом, насупившись стоял напротив. Наводчик, с минуту
повозившись в ровике, вылез, держа в руках масленку с двумя горлышками, в
которой бойцы носили махорку.
Укрываясь от ветра, Щербак свернул цигарку и из-под полы прикурил.
Потом заметно притих, осел на бруствере и, будто подобрев, выдыхая
табачный дым, сказал:
- Ну вот и все. Конец. А когда-то на формировке вместе патрулировали, -
кивнул он в сторону убитого. - Веселый был дядька. Все про баб
рассказывал...
Тимошкин, разбитый и подавленный, молча сидел рядом, глядя и не видя,
как докуривал Щербак, как потом они со Здобудькой опускали в последнее
пристанище убитого и искали под снегом лопаты.
И только когда в могиле-ровике зашуршала о палатку земля, боец, будто
очнувшись, понял, что настало прощание. Они сделали все, что могли, - для
живых, отступивших на восток, и для мертвых, навсегда оставшихся тут, в
чужой стороне. Не было на этих поспешных ночных похоронах ни громких
салютов, ни красивых слов о погибших, только, как всегда, тупая боль сжала
сердце. У Тимошкина повлажнели ресницы, и хорошо, что настала ночь и не
надо было отворачиваться, чтобы скрыть от других эту невольную солдатскую
слабость...


"2"
Одинокие и ничем больше не связанные с тем клочком земли, на котором
они две недели жили и бились с врагом, бойцы пошли на восток.
Они долго брели кукурузой, продираясь сквозь ее неподатливые, густые
заросли. Было холодно, темно и ветрено. Сыпал снег. Шуршала сухая
кукурузная листва, и в этом неумолчном шорохе трудно было что-либо
услышать. Казалось, все вокруг по-ночному притихло, затаилось, поникло.
Щербак своим могучим телом решительно раздвигал тугие намерзшие стебли, за
ним, оберегая здоровой рукой раненую, пробирался Тимошкин. Он никак не мог
успокоиться, то ли от того, что произошло сегодня, то ли от раны или еще
отчего, его все время знобило, он дрожал. Последним уныло тащился
Здобудька.
Горько это было и обидно - после стольких побед и удач переживать
несчастье разгрома и втроем пробираться ночью по чужой земле, остерегаясь
каждого шороха и каждой тени. Хорошо еще, что в такой беде рядом надежный
товарищ, с которым связывает тебя нечто большее, чем просто полковое
знакомство. В этом смысле Тимошкина немного успокаивало присутствие Ивана
Щербака. Пока наводчик был рядом, боец мог справиться с любой бедой, без
страха пошел бы с ним хоть на край света.
Когда-то, еще в Молдавии, Тимошкин пришел в этот полк из запасного, где
его месяца два учили на автоматчика, и потому в артиллерии он разбирался
слабо. И вот случилось так, что по какому-то недосмотру штабистов боец
попал в команду, из которой пополняли артиллерийские батареи дивизии.
Командир батареи, принимавший их, узнав, что Тимошкин не артиллерист,
приказал вернуть его на сборный пункт. Накануне бойцы совершили большой
марш, направляясь к фронту; Тимошкин при своем далеко не богатырском росте
и очень ограниченной выносливости окончательно выбился из сил и выглядел,
конечно, неважно. И тогда ефрейтор Щербак, который должен был со старшиной
сопровождать пополнение в полк, попросил у комбата разрешения не
отправлять Тимошкина обратно. Неизвестно, как ему удалось уговорить
капитана, но через несколько дней они оказались в одном расчете, Щербак
понемногу научил его артиллерийскому делу, постепенно они как-то
сблизились, хотя характерами были разные, и стали друзьями. Каждый день
они плечом к плечу стояли у пушки, сгибались в окопе во время бомбежки,
вместе мерзли ночами, согревая один другого собственным теплом. Щербак был
молчалив, сдержан, порою слишком упрям, но всегда справедлив. И еще он был
смелым. У Тимошкина не было ни одной медали, а Щербак уже имел ордена
Славы и Красной Звезды.
Наконец кукуруза кончилась, и наводчик первым вылез на сумеречный,
тускло белевший простор. Снежная крупа все сыпалась на раскинувшееся
впереди голое поле, посреди которого они увидели неподалеку одинокую
человеческую фигуру. Быстрым шагом человек направлялся куда-то вдоль
кукурузы, очевидно в ту сторону, куда шли и они. Замедлив шаг и
всмотревшись, Щербак негромко окликнул его:
- Эй!
Словно споткнувшись, неизвестный остановился, оглянулся, но, видно не
заметив их, торопливо зашагал в прежнем направлении.
- Стой! - громко крикнул Щербак, и человек остановился.
По присыпанному снегом жнивью они пошли к незнакомцу. Тот настороженно
ждал, прижимая к груди автомат, взятый на изготовку. Но вот стала видна
его перетянутая в талии шинель, затем шапка-ушанка, которая окончательно
убедила, что это не немец. Щербак, идя впереди, спокойно забросил на плечо
автомат, Тимошкин и Здобудька всматривались в еще неясную в сумерках
фигуру. Человек, застыв на месте, тревожно ждал.
- О, гляди - земляк твой! - оглянувшись, сказал Щербак.
Подойдя ближе, Тимошкин действительно узнал своего земляка, писаря
полкового штаба сержанта Блищинского. Давно уже, наверное от самой
дунайской переправы, они не виделись, хотя и служили в одном полку.
Правда, в этом не было ничего особенного - различными были их обязанности,
и потому не очень часто сходились их стежки. Один нес службу при штабе, а
второй все время был на передовой, копал окопы да таскал пушку.
Блищинский тоже узнал Щербака и Тимошкина и, кажется, недовольный тем,
что его задержали, сказал:
- Давайте быстрее! А то немцы.
Они оглянулись - действительно, надо было спешить, от поля недавнего
боя они отошли совсем недалеко. В стороне, где осталась их пушка,
проворчала машина и послышались чьи-то приглушенные голоса. Хорошо, что
снегопад надежно укрывал бойцов от чужих глаз.
Щербак, не останавливаясь, подался вперед, а Тимошкин с Блищинским
пошли рядом. Было ветрено и не по-фронтовому тихо, только шуршала в
стороне кукуруза да впереди, где-то далеко, еле слышно изредка грохотали
взрывы. Блищинский шагал быстро, загребая сапогами снег, и, поглядывая по
сторонам, говорил:
- Что, земляк, влопались? Опростоволосились! Ну, с кого-то погоны
снимут. Такое нельзя прощать.
- С кого же снимать? - сказал Тимошкин. - С тех, что в снегу остались?
Не сбавляя шага, Блищинский сбоку глянул на земляка:
- Я не о тех. Бери повыше. Тех, кто прошляпила все это...
- Сила! Что сделаешь?
- Сила! А у нас не сила? Вон от Волги до Будапешта дошли. Тут дело не в
силе. Просто проспал кто-то. Артиллерии-то мало оказалось. Одна полковая
немного сделает. А ведь теперь придется опять отвоевывать. То же самое.
- Да, это так.
- Ну вот. Повторным заходом. Кровь проливать. А кровь-то не казенная.
Чувствуя неоспоримую правоту этих слов, Тимошкин только вздыхал.
- Вот из расчета втроем остались, - сообщил он земляку. - Двое убиты.
Остальные ранены.
- Что, прямое попадание?
- Нет. Прямого не было. Так, осколками, - превозмогая боль, говорил
Тимошкин.
Блищинский, идя впереди, удивленно оглянулся:
- А пушку что ж - бросили?
- Кукурузой закидали. Взорвать было нечем. Щербак вон в вещмешке клин
несет.
Блищинский, не сбавляя шага, огляделся.
- Вот как! Плохо ваше дело.
- А что? - не понял Тимошкин.
- Спрашиваешь! Будто не знаешь! За оставление техники - трибунал!
У Тимошкина что-то словно оборвалось внутри. Он вдруг удивился, как все
это не пришло ему в голову раньше, - ведь в самом деле, из-за пушки могут
произойти неприятности. Но чтобы как-то скрыть свое замешательство, боец
грубовато спросил о другом:
- А ты почему это так... задержался?



Страницы: 1 [ 2 ] 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.