read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



Но ты не волнуйся, я номер выясню.
- Не надо! - вскричал он и добавил, успокаиваясь:
- Не надо звонить, очень тебя прошу. Не волнуется жена за меня совсем. Мы с ней разошлись.
- Ну что ж, всякое бывает. Ты, значит, так от нее и ушел с одним паспортом в кармане?
- Выходит, таю Он провалялся в больнице целый месяц.
Ребра зажили быстро, сотрясение мозга прошло, как полагается, за двадцать дней, но врачей беспокоил ушиб позвоночника. Алексея просвечивали, возили на консультацию к профессору, но все же разрешили вставать. К нему никто не приходил, так что он здорово отощал на больничном питании. Побаливала спина, кружилась голова, а в остальном здоровье восстанавливалось. Он часто лежал молча, отвернувшись к стене, и раздумывал о своем дальнейшем житье. Жить было негде, и денег - кот наплакал. Что ж, у него остался последний выход - тетя Клава. Произнеся это имя вслух, он усмехнулся. У тети Клавы был дом в деревне Лисино Лужского района. Тетя Клава в деревне не жила, и он спокойно мог воспользоваться домом на время. Ему надо продержаться несколько месяцев. Самое большее до осени, а там.., будем надеяться, что все изменится.
Он сам настоял на выписке, хотя чувствовал себя неважно: с их больничными сквозняками устроили ему, кажется, воспаление легких. Когда ему выдали одежду и по описи документы, часы и бумажник, он с изумлением обнаружил, что бумажник пуст. А ведь там были деньги, много ли, мало, но это его последние. Он внимательно посмотрел на кладовщицу тетю Дуню. Она быстро сновала по кладовой и торопила его, отводя глаза.
- Тетя Дуня, а где же деньги? - громко удивился он.
- Какие деньги? - Голос ее по тембру визга напоминал только что опоросившуюся свинью.
- Шестьсот рублей было в бумажнике.
- Откуда я знаю, где твои деньги? Может, бомжи вытащили, пока ты в подвале валялся?
- Врешь, старая. Если бы бомжи вытащили, то уж и часы, и документы. Да и одежду бы сняли. А если бы ваши в "скорой", то документы и одежду оставили бы, а часы бы уж точно поперли. У меня часы хорошие, двести долларов раньше стоили. Так что деньги ты слямзила, я точно знаю. А часы побоялась. Потому что тебе вещи мои санитар по описи сдавал.
Тетя Дуня молча глядела на него, раздумывая, заорать или кончить дело миром. Прикинув физические возможности свои и Алексея, она решила было заорать, но взглянула ему в глаза и передумала.
- Вот что, бабка, - вздохнул Алексей. - Давай так сделаем. Бери мои часы за триста рублей - и мы в расчете. Я к завотделением обращаться не буду, уйду по-тихому. Ну?
Баба Дуня переводила взгляд с часов на Алексея. Часы действительно были стоящие.
И у зятя скоро будут именины - как раз хороший подарок... , - Сто пятьдесят! - сказала тетя Дуня строго.
- Двести - и ни рубля меньше! - твердо ответил Алексей. - А иначе иду к завотделением.
- Ладно уж, - вздохнула баба Дуня. - Из уважения к больному человеку.
Она удалилась в глубь кладовки и вынесла Алексею две смятые сотенные бумажки.
Он вышел на улицу. Было тепло, а на нем зимняя куртка. В бумажнике лежали двести рублей, и неизвестно, сколько времени ему предстоит жить на эти деньги.
Ольга Шувалова проснулась, как всегда, поздно и, как всегда, в отвратительном настроении. Накануне она снова вдрызг разругалась с мужем. Никита по обыкновению читал ей мораль: объяснял, как должна вести себя жена политика, потом оставил инструкции Аскольду и отбыл в Москву. А Ольга в знак протеста много пила вечером одна, хотя обычно старалась этого не делать, но уж очень достал ее Никита. В результате она с трудом нашла в своей огромной квартире собственную спальню и даже, кажется, ходила перед Аскольдом почти голая - пусть Никитин цепной пес помучается... Хотя, если честно, то видно, что его Ольгины прелести абсолютно не волнуют.
Голубой он, что ли?
Ольга, может быть, поняла бы мужа, если бы он стерег ее из ревности. Но ведь нет, он беспокоился только о своей репутации политика. Она должна была соответствовать вылепленному им образу: красивая ухоженная светская дама, украшение раутов и дипломатических приемов, верная и надежная спутница мужа... Никаких скандалов, никаких мужчин - Боже упаси! Ни одно пятнышко не должно замарать кристально чистый образ жены вице-губернатора...
Боже, как ей было с ним скучно! Один вид его серьезной физиономии вызывал у нее физическую зубную боль! Раньше, когда они могли еще спокойно разговаривать, вместо того, чтобы сразу заводиться на скандал, Никита объяснял ей, что карьера политика - очень сложная вещь, что он делает это не только для себя, что ей, Ольге, тоже будет гораздо лучше, если его переведут в Москву, что там совсем другая жизнь, она и не представляет себе, какие их ожидают перспективы и деньги.
Умом Ольга с ним соглашалась, но поскольку ее просто трясло от того, как он ходит, ест и говорит, то все его воспитательные речи пропадали даром. Как-то раз в относительно мирный период их взаимоотношений она спросила мужа, не будет ли он возражать, если она займется собственным бизнесом. Вот и Анна Андреева, и Елена Яблонская... Но Никита тогда так на нее посмотрел! Она ему никогда не простит того взгляда - он ударил ее сильнее любого оскорбления. В нем явственно читалось: не с твоими, душечка, мозгами... А она так надеялась, что собственный бизнес развяжет ей руки: муж не сможет контролировать каждый ее шаг, каждый телефонный звонок.... Да и деньги, разумеется, он ей кое-что давал, но эти деньги так быстро кончались, и опять начинался скандал.
"Я тебе только что дал десять тысяч долларов! - кричал этот сквалыга. - Неужели ты их потратила?"
Конечно, истратила, иначе стала бы она унижаться и просить еще... И не только что, а на прошлой неделе. И что такое десять тысяч, если в "Конти" за одну ночь ничего не стоит проиграть пятьдесят? И вообще все вокруг твердят, что жизнь подорожала! Лучше бы боролся с дороговизной жизни, если он такой выдающийся политик! Ведь народ живет очень трудно! Когда муж не давал денег, Ольга очень сочувствовала народу...
Приняв душ и выпив стакан грейпфрутового сока, Ольга решила, что жизнь не так плоха и у ее мужа, Никиты Шувалова, тоже есть свои достоинства. Например, то, что он очень много времени проводит в Москве. И если бы не проклятый Аскольд... Но следовало употребить время командировки мужа с пользой. Ольга задумалась, как бы позвонить Игорю. То есть позвонить ничего не стоило - вон лежит переносная трубка, звони хоть из ванной, хоть из туалета. Но проблема в том, что сволочной Аскольд умудряется прослушивать все ее разговоры. Как он это делает, Ольга не знала, в технике разбираться ей было неинтересно. Поймать его за руку она не могла, но не сомневалась, что он прослушивает разговоры по приказу мужа. Ругаться с Аскольдом было без толку: он смотрел на Ольгу и улыбался непроницаемой улыбкой. Один раз Ольга решила пожаловаться мужу, что Аскольд к ней приставал, но Никита верит ему больше, чем жене, поэтому он только усмехнулся в ответ.
А позвонить Игорю очень хотелось. Хотелось оказаться с ним в его маленькой однокомнатной квартирке и оттянуться на всю катушку... Ей хотелось думать, что Игорь - это мужчина, который ценит ее как женщину, что ему так же хорошо с ней, как и ей с ним. Так уж получается, что ей приходится всюду платить за него, да и ему надо сунуть какие-то деньги... Но он так беден, а разве ей жалко сотни-другой баксов. За все хорошее надо платить, это бесспорно. Игорь уверяет, что он беден, потому что талантлив. Талантливые люди ранимы, они нуждаются в ласке, заботе и душевной теплоте. Игорь - журналист, но завистливые бездарности, как он утверждает, мешают ему пробиться. Из-за них Игоря "ушли" из одной газеты, из другой и с телевидения тоже. Ольга не очень-то слушает его подробные жалобы, гораздо интереснее заниматься с ним другим делом.
Но с каждым разом все труднее и труднее улучить минутку для свидания, Аскольд свое дело знает.
Мобильник запищал неожиданно. Ольга схватила его раздраженно.
- Девочка моя, как ты? - Голос матери сегодня был беспокойным.
Понятно, нынче разыгрывается пьеса "встревоженная мать".
- Все в порядке, - по возможности спокойно ответила Ольга.
- Почему ты не позвонила мне? - Мать тотчас же сменила тон.
Раз у Ольги все в порядке, то она обязана была позвонить или заехать, побеспокоиться о больной матери. Словом, сейчас уже разыгрывалась другая пьеса - "неблагодарная дочь".
Ольга подавила в себе сильнейшее желание бросить трубку и отключить мобильник насовсем. С матерью надо быть осторожнее - она может принять какие-то таблетки, позвонить всем знакомым, как уже было. Мать тогда увезли в больницу, промыли желудок и отпустили, но какой-то мерзавец успел выпытать у нее, кто такой ее зять. И на следующий день в паршивой бульварной газетенке мелким шрифтом была напечатана крошечная заметка о том, как вице-губернатор Шувалов довел свою тешу до самоубийства.
Скандал в больнице Ольга устроила страшный. Газету закрыли - Никита сделал пару звонков, и на газетенку наехали по очереди санэпидемстанция, пожарные и собственная крыша. Все сразу никакая организация не выдержит. Заметку, в общем-то, никто не успел прочитать, но Никита страшно разозлился и орал на Ольгу, а потом две недели не давал денег. Так что теперь Ольга была с матерью очень осторожна.
- Я собиралась заехать сегодня, мама.
- Ну если тебе некогда, то я не настаиваю, - обиженно протянула мать. - Но могла бы поддержать меня, потому что именно сегодня такой день.
- Какой день? - Ольга не сумела скрыть раздражение.
- Сегодня мне очень плохо, потому что пришло письмо.
И поскольку Ольга молчала, мать продолжила без прежнего надрыва в голосе:
- Пришло письмо от твоей сестры. В нем говорится о смерти твоего отца.
- Хорошо, мама, я заеду вечером, - быстро ответила Ольга.
Соглашаться на вечер было ее ошибкой, поняла она, когда открыла своим ключом дверь материной квартиры. Получив письмо утром, мать за целый день успела подготовиться. И теперь Ольга, войдя в комнату, изумленно застыла на пороге.
Зеркало было завешано тонкой материей.
Сама мать сидела на диване, обложившись подушками, в черном платье и черной косынке, повязанной по самые брови, так что волосы совсем не были видны.
- Что случилось, мама?
- Ты что, не поняла? - нервно отозвалась мать. - В семье покойник. И потом, почему ты опоздала? Я думала, ты будешь к шести.
- Я сказала "вечером". А точное время не называла, - терпеливо возразила Ольга.
- Вот именно, я ждала.
Ольга поняла - мать приготовилась заранее, чтобы получился соответствующий эффект. Ольга все не шла, и матери надоело сидеть этаким чучелом.
- Ну хорошо, так что там с письмом? - миролюбиво спросила Ольга, подсаживаясь к матери на диван.
Мать вытащила откуда-то из-под себя довольно помятый листок бумаги.
- Там не очень можно разобрать. Потому что когда я читала, то плакала, - сообщила она.
Ольга низко наклонилась над письмом, чтобы скрыть злую улыбку: письмо было написано шариковой ручкой, такие буквы от слез не расплываются. Да полно, слезы ли? Она отогнала от себя видение: мать сидит над письмом и капает на него водой из пипетки. Нет уж, что-что, а плакать по заказу ее мать всегда умела.
- Читай вслух, доченька!
Ольга поморщилась от фальшивых ласковых нот в голосе матери и медленно прочитала:
+++
"Здравствуйте, мама!
Прошу простить меня за печальные вести, но я должна сообщить Вам, что двадцатого апреля этого года умер мой отец, а ваш муж Синицын Георгий Петрович. Он скончался в больнице, где лежал до этого месяц. Диагноз - инфаркт, хотя до того, как первый раз попал в больницу, он на сердце никогда не жаловался. Похоронен он на Строгановском кладбище, в нашем городе оно единственное.
Еще раз простите за горестную весть, но я решила, что Вы должны об этом знать. Передайте также, если сочтете нужным; это моей сестре Ольге.
Надеюсь, что вы обе находитесь в добром здравии.
Лена Синицына".
+++
По окончании чтения мать всхлипнула и поднесла к глазам черный же (откуда она его только выкопала?) кружевной платочек. , - Бедная, бедная моя девочка! Одна там.
Совсем одна!
- Почему ты думаешь, что она там совсем одна? - возразила Ольга. - У нее вполне могут быть муж и дети.
- Откуда у тебя этот равнодушный тон? - вскричала мать. - Ты только что прочла о смерти собственного отца и не проронила ни слезинки!
Ольга закусила губу и, чтобы не наговорить лишнего, стала внимательно разглядывать письмо. Написано четким почерком без помарок и ошибок. Лишнего ничего не сказано. Тон письма весьма сдержанный, даже официальный. Понятно, она не знала, куда пишет, кому. Возможно, письмо прочитали бы совершенно посторонние люди. Скорей всего, она долго раздумывала, как написать, сделала черновик. Пишет, что отец скончался двадцатого апреля, а на письме дата - второе мая. То есть похоронили, поминки справили, и только потом она написала, чтобы не заподозрили, что денег просит.
Гордая, значит, сестричка!
Ольга спокойно отметила, что при слове "сестра" в ее душе ничего не шевельнулось.
Мать смотрит с упреком во взоре. А кто, интересно, все это устроил?
Ольга вспомнила, как в детстве они все жили вот в этой квартире - мать, отец, она и маленькая сестренка Лена. Но та появилась потом. У них с Ольгой была большая разница - семь лет. В воспоминаниях самого раннего детства родители все время ругались.
Отец очень громко кричал на мать. А та отвечала ему визгливым голосом. Потом Ольга помнит, как они с матерью долго ехали в поезде, потом жили в маленьком городе у родственников, и тетка там все в чем-то мать упрекала, а мать отругивалась.
Позднее Ольга расспрашивала мать об этом периоде, та сказала, что больше не могла жить с этим человеком, он иссушил ее сердце - мать любила красивые обороты. А потом он приехал за ней и на коленях умолял ее вернуться. По иной версии, Ольге подошло время идти в школу, и надо было ехать в большой город, чтобы дать ребенку приличное образование. А скорей всего, мать все же вняла теткиным уговорам и, поглядев вблизи на жизнь в провинции, сообразила, что лучше жить с нелюбимым мужем, но в большом городе в трехкомнатной квартире, чем вообще без мужа и в двухэтажном деревянном домике на шесть семей с общей кухней и удобствами во дворе.
Так или иначе они вернулись, и через год родилась Ленка - маленькое орущее существо. Родители немного отвлеклись от скандалов, Ольга пошла в школу, а через три года отец забрал сестру и навсегда исчез из жизни матери и Ольги. Ольге тогда было десять лет, но потом она несколько раз задавала матери прямые вопросы.
- Почему вы расстались? - спрашивала она.
- У этого человека страшно тяжелый характер, - отвечала мать.
- Почему нас поделили?
- Потому что он любил твою сестру больше, чем тебя..
- Почему? - не отступала Ольга.
На этот вопрос она каждый раз получала разные ответы.
- Я никогда его не любила, - говорила мать, округляя глаза, - я всю жизнь любила одного человека, ты - его дочь.
- А зачем же ты вышла за отца? Ты его обманула?
- Он знал обо всем и на коленях умолял меня выйти за него замуж! - восклицала мать, прижав руки к груди.
В следующий раз она утверждала:
- Он нарочно украл мой паспорт и не отдавал его, пока я не пойду с ним в загс!
Со временем, когда Ольга достаточно выросла, мать немного изменила первоначальную версию:
- Он заманил меня, невинную девушку, напоил и взял силой. Что мне потом было делать, когда под сердцем стучалась ты? - Мать всегда любила выражаться красиво.
Ольга махнула рукой на расспросы, ей это стало неинтересно. Она занялась своей жизнью - учебой, поклонниками. Мать тоже пыталась несколько раз выйти замуж, но каждый раз до конечного результата дело не доходило: то в последний момент оказывалось, что кандидату в мужья просто негде жить и он жаждал прописаться в их удобной трехкомнатной квартире, то у очередного поклонника обнаруживалась престарелая мамаша, к которой он был страшно привязан, а та заочно невзлюбила будущую невестку - словом, каждый раз, пока рядом с ней находился мужчина с цветами и конфетами, прилично одетый и чисто выбритый, мать была счастлива. Но как только доходило, так сказать, до дела, то есть появлялась серьезная угроза, что в их уютной чистенькой квартирке появится большое неряшливое ворчащее существо, которое надо будет кормить, обстирывать и вообще всячески ублажать, все мечты матери о замужестве сходили на нет.
Ни с отцом, ни с сестрой они не поддерживали отношений. Ольга была мала и не успела привыкнуть к отцу, тем более что он ей совершенно не занимался, поэтому разлуку перенесла совершенно безболезненно, а расспрашивала мать просто потому, что не любила никакой недосказанности. Они прекрасно существовали раздельно. И совершенно незачем было матери сейчас лить крокодиловы слезы.
Матери действительно надоело изображать безутешную скорбь, и косынка лезла на глаза, поэтому она тяжело вздохнула и откинулась на спинку дивана.
- Что же делать, что делать? - бормотала она.
- А что ты собираешься делать? - удивилась Ольга.
- Но ведь он умер!
- Ну и что? - Против воли в душе Ольги поднималось раздражение на лицемерие матери. - Почему ты так сокрушаешься о смерти человека, с которым не делала попытки видеться двадцать шесть лет? И судя по твоим рассказам, он не заслуживает, чтобы о нем плакали.
- Тише, тише! - Мать испуганно перекрестилась, что окончательно вывело Ольгу из себя. - Он может услышать, его душа...
- Послушай, он умер почти месяц назад, совершенно незачем завешивать зеркало! И умер не здесь, и она, его дочь, давно его похоронила.
Кстати, ты собираешься отвечать ей на письмо?
Обратный адрес есть.
- Мне очень больно. - Мать отвела глаза.
- Действительно, что можно написать дочери, которую бросила в трехлетнем возрасте? - зло поддела Ольга.
Мать картинно заломила руки, скосила было глаза на зеркало, чтобы посмотреть, как она выглядит, но зеркало было закрыто дурацкой тряпкой, и она зарыдала от обиды, что не может на себя посмотреть в роли "оскорбленная мать".
- Тогда я сама напишу, - продолжала Ольга как ни в чем не бывало.
Мать перестала рыдать и взглянула на нее подозрительно: она отлично знала свою дочь и неоднократно имела случай убедиться, что Ольга просто так ничего не делает. Ольга же и сама не могла пока объяснить, но интуиция подсказывала ей, что нежданное письмо от сестры, про которую она давно забыла и думать, может быть ей очень полезно в дальнейшем.

* * *

Хотя до прибытия поезда в Петербург оставалось еще больше часа, Лена давно уже стояла у окна в коридоре, ей хотелось первой увидеть трубы и высокие дома большого города, ее родины, усмехаясь, повторяла она про себя. Мельком оглядела она свое отражение в окне. Выглядит она сегодня не очень, как и вообще в последнее время после смерти отца.
Да и раньше, выражаясь образно, путь ее не был усыпан розами, а только их шипами.
"Неудачница! - твердил отец. - Моя дочь - неудачница".
Он и умер с этой мыслью, возможно, это сильно его точило и ускорило смерть, ведь, несмотря ни на что, отец очень ее любил.
У них не было никого, кроме друг друга, они всегда жили вдвоем, вернее, почти всегда, потому что бабушка, мать отца, умерла, когда Лене было восемь лет. Незадолго до смерти она рассказала Лене, что где-то в далеком городе Ленинграде у нее есть мать и сестра. Лена, конечно, тут же побежала расспрашивать отца и получила резкую отповедь. Мы с тобой - вдвоем, ответил отец, и не будем больше возвращаться к этому предмету. Лена подчинилась, она всегда делала все, как он скажет, кроме одного случая.
Отец читал лекции в Политехническом институте, в их городе это был единственный технический вуз. Говорили, что преподаватель он был неплохой, но уж очень строгий - студентов притеснял неустанно. Характер у отца был тяжелый, это уж Лена знала достаточно хорошо. После смерти бабушки прошел год, в школе набирали кружок хореографии, Лену взяли охотно - у нее были прекрасные природные данные. Танцевать ей всегда хотелось, но дома отец никогда не поощрял "бабское кривлянье", как он называл ее танцы. В кружке никто не называл танцы кривляньем, было очень интересно. Скандал разразился, когда Лене было двенадцать лет, и педагог из кружка повела ее на конкурс в балетное училище. Лену приняли, но отец воспринял все в штыки.
"Чтобы делать профессией дрыганъе ногами? - кричал он. - Ведь Плисецкой ты все равно не станешь!"
В первый и последний раз в жизни Лена настояла на своем, один Бог знает, чего ей это стоило. Но выхода не было, она просто не могла жить без балета.
Все шло прекрасно, она закончила балетное училище, ее взяли в их местный театр и даже со временем стали поручать роли второго плана и обещали послать на конкурс в Москву. А потом велели разучивать партии примы - так, на всякий случай, как говорил главный... Лена вышла замуж, отец смирился с балетом и даже изредка ходил в театр.
Но однажды на репетиции она неудачно упала и сломала ногу. Мало было перелома кости, так еще и связки порвались. Терпение, говорили врачи, ты молодая, все заживет, имей мужество. Мужества Лена имела предостаточно, терпения тоже. И еще всепоглощающее желание танцевать.
Нога зажила не правильно, кость снова сломали, поставили спицы и наложили гипс. Опять месяцы ожидания, и снова все не правильно срослось. А дальше началась бесконечная череда операций, муж отпал где-то между третьей и четвертой, Лена как-то и не заметила его ухода.
В конце концов врачи отступились. Можно было бы попробовать поехать в Москву, но операция там стоила безумных денег, которых не было.
Два года больниц и операций не прошли даром. Лена очень подурнела, стала нервной и раздражительной.
Если бы ты в свое время послушалась меня, твердил отец, и пошла в нормальный вуз, то ничего бы этого не было. Ты вообще не сломала бы ногу, а даже если бы и сломала, это не помешало бы тебе остаться полноценным человеком.
Отец ее любил, это верно. Беспокоился за нее, но утешать и поддерживать дочь в трудную минуту он никогда не умел.
После лечения Лена не хромала, и боли в ноге прошли, но диагноз врачей был таков: танцевать она не сможет никогда.
Кому нужна балерина, которая не может танцевать? Кто возьмет ее на работу, если кроме танцев она ничего не умеет? Вести кружок хореографии при жилконторе? На это не проживешь. У Лены началась депрессия, они сильно ссорились с отцом, а потом он слег в, больницу и через месяц умер.
Дней через десять после похорон, разбирая бумаги отца, Лена нашла какую-то справку, не то бумаги о разводе, не то что-то по поводу ее, Лены. Там был адрес и имя - Синицына Алла Борисовна, - и Лена поняла, что это ее мать.
Она подумала и послала письмо наугад по старому адресу, не представляя себе, жива ли мать вообще и помнит ли отца и ее, Лену. Через неделю она забыла о письме, потому что накатило одиночество. Было ужасно просыпаться одной в пустой квартире, вставать, зачем-то тащиться на кухню, не потому что хочется завтракать, а чтобы занять себя чем-то. Лена очень похудела, хотя и раньше была худенькая, и три года без танцев веса ей не прибавили. , После отца осталось немного денег, хватило на похороны, поминки и еще на два месяца скромной жизни. Вопрос о том, что делать дальше, уже не маячил где-то вдалеке, а стоял на пороге. Лена вяло подумывала о самоубийстве - это решило бы все проблемы. И в это время в ее жизнь незаметно вошла Раиса. Жила она на их лестничной площадке в двухкомнатной квартире с полупарализованной матерью и двумя мальчишками-близнецами десяти лет. Занималась мелкой торговлей на рынке или ездила в Польшу и на Украину за вещами и продуктами. Содержала семью одна - про отца мальчишек не было ни слуху ни духу. Она зачастила к Лене вечером на огонек, приносила то банку кофе, то бутылочку сладкого вина.
Понемногу одна комната в Лениной квартире оказалась полностью забита свертками и коробками, и Лена начала потихоньку помогать Раисе. Бизнес у Раисы был семейным: Паша, ее брат, водил неказистые "Жигули", на которых они возили товар. Лена помнила его смутно, потому что в последние три года он куда-то исчез, а теперь вдруг снова объявился.
Паша ходил, в тельняшке с отрезанными рукавами, чтобы все видели его мощные бицепсы с наколками. К Лене он относился покровительственно, часто похлопывал по плечу, один раз ущипнул. Лена от него не шарахалась - все же не девочка, двадцать девять лет, замужем была, - но Паша был ей неприятен. Неприязнь усилилась после того, как соседка с первого этажа, вездесущая тетя Валя, рассказала ей, что Пашка отсутствовал три года, потому что сидел за хулиганство и кличка у него там, в лагере, была Паша Яйцеглист.
Выбора не было, нужно зарабатывать на жизнь, и Лена понемногу втягивалась. Съездили на машине в Польшу, привезли кое-что из шмоток. После приезда устроили у Лены сабантуй, чтобы отметить, как выразилась Раиса, ее боевое крещение. Были они трое, Райкин хакаль. - смирный, малопьющий Дима, и подруга с мужем. Так получилось, что Лена много пила и мало ела, пробовала курить, потому что вся компания усиленно дымила, и она чувствовала себя белой вороной. Больше она ничего не помнит, а утром, проснувшись, она увидела рядом с собой голого волосатого Пашу, который к тому же еще ужасно храпел. В квартире был жуткий свинарник - на неубранном столе кисли недоеденные салаты и винегреты, тошнотворно пахло сигаретами и сивухой. Взглянув на все это и на голое Пашино пузо, Лена едва успела добежать до ванной. Ванна тоже была загажена - кому-то из гостей стало плохо еще вчера. Проведя в ванной сорок минут под душем, Лена вошла в комнату, вылила на Пашу кастрюлю воды и, когда он приподнялся на кровати, сунула в руки одежду.
- Убирайся из моей квартиры сию же минуту!
Паша быстро пришел в себя и в бешенство.
Натянув все же штаны, он обложил Лену нецензурными словами и надавал оплеух, намереваясь раз и навсегда показать этой шалаве, кто тут мужчина и хозяин. Рука у него была тяжелая, но он не представлял, как Лена вынослива и насколько сильное физическое отвращение она к нему испытывает. Почувствовав на щеке кровь, Лена не испугалась, а пришла в неистовство. Она метнула в Пашу хрустальную салатницу с остатками салата. Паша увернулся, салатница попала в зеркало и разбила его на сто кусочков. Пока прибалдевший Паша стоял, закрывая лицо руками, ожидая продолжения, Лена успела выскочить в прихожую и открыть дверь на лестницу. Из своей квартиры выползла заспанная Раиса с размазанным макияжем и все порывалась схватить Лену за руку.
На стук и грохот явилась вездесущая тетя Валя и находчиво предложила вызвать милицию. При этом слове озверевший Паша мгновенно присмирел и дал Раисе себя увести. Попадать в милицию ему было никак нельзя - запросто упекли бы снова на зону.
Когда все ушли, Лена без сил повалилась на стул, кровать, после того, как в ней спал Паша, вызывала у нее отвращение. До вечера она потихоньку приводила квартиру в порядок. Позвонила Раиса - Лена ее не впустила.
Она просидела до утра в папиной комнате, тупо глядя в одну точку.
На следующий день Раиса все же прорвалась. Она успокоила Лену, заболтала ее бесконечными разговорами. Паша приходил извиняться. Лена глядела на его наколки и представляла, как он хватал ее этими липкими пальцами. Тем не менее они все трое помирились. И все пошло по-прежнему - работа есть работа. Ночами Лена отстранение думала, что очередное появление Паши в ее постели - только вопрос времени.
И однажды пришло письмо из далекого Санкт-Петербурга от сестры. Так и было подписано: "Твоя сестра Ольга". Лена все время перечитывала эти слова.
Ольга писала, что очень рада была получить от нее письмо, что мать их жива, но не совсем здорова, а она, Ольга, замужем, детей нет.
Она расспрашивала Лену о семье и о занятиях, очень просила поскорее ответить. В конце концов, писала Ольга, какое нам дело до того, как они расстались, мы с тобой родные сестры и ни в чем друг перед другом не виноваты.
И Лена написала сестре обо всем. О балете и о сломанной ноге, о страшном одиночестве после смерти отца и о тоске. Не написала только о том, что нет денег, и о мыслях про самоубийство. Ответ на это письмо пришел очень быстро. Приезжай, писала Ольга, приезжай хоть ненадолго погостить. А если понравится, можешь пожить подольше. Мать живет одна в трехкомнатной квартире. Человек она, конечно, со сложным характером, но будет рада тебя видеть. А она, Ольга, со своей стороны сделает все, чтобы скрасить Ленину жизнь, ведь они родные сестры.
Лена перечитала письмо раз, другой. Неужели это правда? Она поедет в большой город, и кончится тоскливое одиночество... Нет, так не бывает. Зачем сестре брать на себя такую обузу? Ведь Лена ни на что не годится.
Мать живет одна, Ольга писала, что она не совсем здорова. Возможно, сестра хочет разделить с ней заботы о матери.
Но что ждет ее здесь? Тоска, Раисина торговля, Пашины наколки. Даже не надо травиться или выбрасываться из окна - Паша и так ее доконает. Поеду, решила Лена, терять мне здесь нечего.
Денег хватило только на билет в одну сторону, и вот теперь она стояла у окна движущегося поезда, умирая от волнения. Ольга почему-то не смогла или не захотела встретить ее на вокзале, зато подробно описала, как доехать до квартиры их матери. Лена подхватила легкую дорожную сумку, попрощалась с проводницей и зашагала по перрону - высокая, стройная, очень просто одетая женщина, выглядевшая со спины значительно моложе своих лет. Человек, заглянувший ей в лицо, заметил бы две новые морщинки около рта - следы недавнего горя, усталое выражение в глазах и даже несколько преждевременных седых волосков.

* * *



Страницы: 1 [ 2 ] 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.