read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



усадьбою, и носился там по полям и опушке, как тронувшийся в уме. Ветер
шумел в деревьях. Поля были пусты. К ночи я подвязал коня к дереву и садом
из леса подошел к окнам Аришиной комнаты. Что я перечувствовал в те
мгновения! Помню, мне казалось - стоит только дать ей знать, и она
бросится ко мне, мы уйдем на край света. Безумец, я надеялся ее видеть, с
нею обменяться мыслями, наболевшим горем.
- Брось отца, брось его, - шептал я, вглядываясь в окна. - Он не
жалеет, не любит тебя.
Но тщетно: окна были темны и нигде в смолкнувшем доме не было слышно
людского говора, не сказывалось жизни. Две следующих ночи я снова
пробирался садом к дому, сторожил у знакомой горенки, откуда прежде она
подавала мне руку, бросала письма, не выглянет ли Ирен, не сообщит ли о
себе какой вести. Посылал ей тайно и письмо - ответа не было. В одну ночь
я даже решил убить себя у окна Ирен, ухватился даже за пистолет.
"Нет, - решил я тогда, - зачем такая жертва? Быть может, она променяла
меня на другого. Подожду, узнаю, может быть, и впрямь нашелся счастливый
соперник".
После я узнал, да уже поздно, что Ракитин, написав мне отказ, увез
дочку в дальнее поместье своих родных, куда-то на Оку, где некоторое время
ее держал под строгим присмотром.



3
Бабушку не менее меня сразило мое положение. Она, спустя неделю,
призвала меня и объявила:
- Твой риваль тобою угадан; это дальний родич Ракитиных, князь и
камергер. Я узнала стороной, Павлинька, его нарочито выписали, он у них
гостил во время твоих исканий и помог им уехать без следа. Забудь, мон анж
[мой ангел (фр.)], Ирену: она, очевидно, в батюшку - гордячка; утешишься,
даст бог, с другою!
Я сам был обидчив и горяч. "Бабушка права, - мыслил я, решаясь все
бросить и забыть. - Если бы Ирен была с сердцем, она нашла бы случай
написать мне хотя бы строку".
Помню одну ночь, когда я у себя нашел добытый у одного любителя,
переписанный для Ирен и ей не отданный, гимн из "Ифигении", новой и тогда
еще не игранной оперы Глюка. Я со слезами сжег его.
После долгих душевных страданий и отчаяния, я уехал из родных мест.
Прощание с бабушкой было трогательным. Оба мы как бы предчувствовали, что
более не увидимся.
Аграфена Власьевна в тот же год, без меня, простудилась, говея в
ближнем монастыре, недолго хворала и умерла. Я остался на свете одинок,
как былинка в поле.
Покинув Концовку, я некоторое время скитался в Москве, где имел доступ
в семейство графов Орловых, потом в Петербурге, все допытываясь о родичах
Ракита - на, живших за Окой, все надеясь еще перекинуться вестью с
изменницей Ирен, - никто мне о них не дал сведений. Мой отпуск еще не
кончился; я был свободен, но уже ничто меня не манило в свете. Что
оставалось делать, предпринять?
Вести с юга, из-за моря, между тем, наполняли в то время все умы. Было
начало турецкой войны. Счастливая мысль меня озарила. Я обратился в
коллегию морских дел и стал хлопотать о немедленном своем переводе на
эскадру в греческие воды. Мне помог граф Федор Орлов, давший рекомендацию
к графу Алексею, командиру нашего флота в Средиземном море. Как я прибыл
туда и что испытал, не буду рассказывать. Повторяя имя, некогда мне
дорогое, я кидался во все опасности, искал смерти в Спецции, под Наварином
и Чесмой.
- Ариша, Ариша, что сделала ты со мной и за что? - твердил я. - Боже!
когда бы скорей конец жизни!
Но смерть не приходила; вместо того, я был схвачен и, после славной
Чесмы, попал в долговременный плен в Стамбул.
Навещавший меня мулла становился все ласковее, а рядом с тем и
настойчивее. Мы виделись ежедневно и подолгу беседовали. Иногда он сердил
меня, даже приводил в бешенство, а порой был забавен. И я в шутку склонял
его, для компании, отступить от заповедей пророка, которые он мне с таким
жаром объяснял, просил его выпить со мной, - и сам для этого пил; мой
учитель, делать нечего, в угоду мне, стал усердно пробовать приносимого
мне хиосского и иного вина. Наши свидания не прекращались. Мы говорили о
Востоке, о России и иных делах.
Однажды - это было еще в половине лета 1774 года, в то время, когда
муэззин с вышки звал к вечерней молитве народ, - мой наставник таинственно
и не без злорадства спросил меня, знаю ли я, что в Италии проявилась
нежданная и опасная соперница царствующей нашей императрице Екатерине,
могучая претендентка на российский престол?
Я был удивлен и некоторое время молчал. Мулла повторил сказанное. На
мой вопрос, кто эта претендентка, он ответил:
- Тайная дочь покойной императрицы Елисаветы Петровны.
- Это вздор, - вскричал я, - бессмысленная сплетня ваших базаров!
Мулла обиделся, его глаза сверкали.
- Не сплетни, читай! - сказал он, вынув из-под халата истертый листок
утрехтской газеты. - Лучше подумай, что ждет твою родину?
Сердце мое, преданное великой, правящей нами монархине, болезненно
сжалось. Прочтя газету, я убедился, что мулла был прав: сперва в Париже и
немецких владениях, а потом в Венеции действительно объявилась некая,
называвшая себя "всероссийской княжной Елисаветой". Претендентка, по
слухам, собиралась в ту пору к султану, искать защиты своих прав в его
армии, воевавшей с нами на Дунае. Мулла посидел и вышел, поглядывая на
меня.
Узнанные вести сильно опечалили меня.
"Как? - рассуждал я. - Судьбе мало было наслать на нас страшный бунт
Пугачева, о котором я слышал в плену, - туркам являлась еще и эта помощь!
Тот разорил, сжег и обездолил Поволжье, эта собирается пустить огонь и
смуту с юга!"
Я выходил из себя. Шагая из угла в угол по тюрьме, я стал у окна,
схватился за его решетку и, потрясая ее, готов был грызть железо.
- Крылья мне, крылья! - молил я бога. - Улететь бы к родному флоту,
предупредить верного государыне графа Орлова, все ему передать...
И совершилось по моей мольбе в те дни чудо. Не забыть мне вовек
испытанного.
Придумывая тысячи способов вырваться, бежать, я остановился на мысли
прежде всего изготовить как-нибудь ключ, чтоб отомкнуть тяжелые цепи.
Обточив о дно глиняного кувшина вырванный из стены полусломанный гвоздь,
на котором вешалась одежда, я из него с большим трудом выпилил о камень
задуманный ключ. Радость моя, когда в первую же ночь я отомкнул, снял цепи
и заснул без них, была неописанная. Утром я опять надел цепи, а ключ
спрятал в расщелину стены. Мое решение было: освободившись быстро от
цепей, убить ими ренегата-муллу, незаметно выйти из тюрьмы и бежать. Но
куда? Об этом я делал тьму разных предположений.
Господь, правящий сердцами, избавил меня от напрасного греха. Мулла,
заходя ко мне, по-прежнему попивал вино, присылаемое мне в изобилии,
вероятно, по его же ходатайству. Время наступило. Выбрав вечер, я решился
сказать мулле, что внял его мудрым наставлениям и что готов перейти в
ислам. Он пришел в восхищение и на радостях так усердно приложился к
кувшину с хиосским, что совсем охмелел и начал дремать.
Я не переставал его потчевать.
- Нет, - повторял он, - не могу, не пропустить бы молитвы; заметят,
донесут...
Я ему еще налил. Он, лукаво щурясь и грозя, опорожнил еще кружку, скоро
зашатался, прилег и, напевая какую-то болгарскую песню, крепко заснул.
Попробовал я его толкать, не слышит, снял с него туфли, расписанный халат
и чалму, оделся в них, - он лежал как убитый.
Мы были с ним почти одного роста; борода в заточении у меня отросла
большая, как и у него, была только светлее.
"Боже! Неужели? - думал я в радостном содрогании. - Неужели свобода?"
Надвинув на глаза огромную белую чалму и набожно склонясь, я тихо, с
четками в руках, как бы шепча молитву, вышел из тюрьмы, сделал несколько
шагов по двору. Часовые у крыльца и в воротах мечети, молча прохаживаясь с
мушкетами на плече, не узнали меня в сумерках и пропустили.
Шум улицы меня смутил, я было растерялся, но оправился. Не спеша,
добрел до берега, махнул перевозчику, сел в первую подплывшую шлюпку и,
еще более склонясь, молча указал на один из близ стоявших давно мною из
окна намеченных, иностранных кораблей.
То была готовая к отплытию одна из торговых французских шкун. Я узнал
ее по флагу.



4
Бравый, смуглый красавец-француз, командир шкуны, не замедлил оправдать
имя великодушной нации, к коей он принадлежал. Узнав во мне русского
моряка, он взглянул на меня, помолчал и тихо спросил:
- Не Концов ли вы?
- Почему вы так думаете? - спросил я в тревоге.
- О, я бы желал, - ответил он, - чтобы это было так. Храброго Концова
мы все жалели и справлялись о нем... Я был бы счастлив, если бы мог ему
служить.
Делать нечего, я решился назвать себя. Капитан очень обрадовался. Он
свел меня в каюту, обещал заплатить лодочнику, но для безопасности велел



Страницы: 1 [ 2 ] 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.