read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



падать с тюремной стены на страницы, удобряя мое повествование подобно
мертвым листьям. Нужно ли мне рассказывать об их смерти? Все воспримут ее
как смерть того, кто, услышав на суде свой приговор, произнес с прирейнским
акцентом: "Я уже прошел через это" (Вейдманн).
Может случиться, что эта история не во всем покажется вымышленной, и в
ней, вопреки моим намерениям, послышится голос крови: это когда ночи я буду
биться головой о какую-нибудь дверь, высвобождая мучительные воспоминания,
которые преследуют меня с рождения мира; простите мне это. Моя книга
претендует лишь на то, чтобы быть частичкой моей внутренней жизни.
Порой надзиратель в мягких тапочках бросает мне приветствие через
окошечко камеры. Он заговаривает со мной и, сам того не желая, подробно
рассказывает о моих соседях: мошенниках, поджигателях, фальшивомонетчиках,
убийцах, малолетних преступниках, которые катаются по полу с криками:
"Мамочка, помоги!" Хлопает, закрываясь окошечко, и я остаюсь один на один с
этими милыми господами, которые проскользнули ко мне и которых тепло
постели, утренний покой заставляет корчиться, пытаясь ухватить конец нити и
распутать клубок ухищрений, связей, жестоких и хитроумных орудий, с помощью
которых, помимо всего прочего несколько розоволицых девочек превратились
белых покойниц. Их головы и ноги я тоже хочу перемешать с моими друзьями на
стене, они войдут историю о ребенке. А историю о Дивине я переделаю на свой
вкус, чтобы наполнить камеру волшебными чарами (я хочу сказать, что
благодаря этой истории моя камера будет зачарована). Я напишу историю
Дивины, о которой знаю так мало, историю Нотр-Дам-де-Флер, и, уж не
сомневайтесь, свою собственную историю. Приметы Нотр-Дам-де-Флер: рост 171
см, вес 71 кг, лицо овальное, волосы светлые, кожа гладкая, зубы ровные, нос
прямой.
Дивина умерла вчера посреди лужи крови, исторгнутой ею из собственной
груди, она испустила дух, в последнем заблуждении приняв эту кровь за
воплощение той самой черной пустоты, на которую с трагической настойчивостью
указывала разбитая скрипка, увиденная у следователя в груде вещественных
доказательств; так Иисус показывал на свою золотистую язву, в глубине
которой билось Его огненное Святое сердце. Это - божественная суть ее
смерти. Другая - наша - явилась в потоках крови, залившей ее ночную рубашку
и простыни (безжалостное разящее солнце улеглось на окровавленных простынях
ее постели), приравняв ее смерть к убийству.
Дивина умерла святой, и ее убили - убила чахотка.
Наступил январь, и мы, в тюрьме, сегодня утром на прогулке, тайком,
скромно, желаем друг другу счастья в Новом году, как, наверное, делает,
приходя на работу, прислуга. В качестве новогодних подарков старший
надзиратель раздал нам по маленькому пакетику крупной соли. Три часа дня. За
решетками со вчерашнего дня идет дождь, дует ветер. Как на дно океана, я
опускаюсь в глубину мрачного квартала, застроенного тяжелыми и
непроницаемыми для обычного взгляда домами, которые, однако, довольно легки
для внутреннего взгляда воспоминаний, ведь воспоминания состоят пористого
вещества. В мансарде одного из этих домов и жила долгое время Дивина.
Огромное окно зачарованно смотрит на маленькое Монмартрское кладбище.
Лестница, ведущая в мансарду, играя сегодня значительную роль. Она
извилиста, словно коридор пирамиды, ведущий к входу в гробницу, в которую на
время превратилось жилище Дивины. Подземный ход поднимается, напоминая
чистотой своих изгибов мраморную руку велосипедиста смутно белеющую во
мраке. С улицы лестница ведет к смерти. Доходит до последней часовни. Здесь
уже пахнет разлагающимися цветами, восковыми свечами и ладаном. Лестница
поднимается во тьму. С каждой ступенью она истончается и тает, сливаясь с
синевой. Это лестничная площадка перед дверью Дивины. А в это время на улице
в черном ореоле маленьких плоских зонтиков, держа их, как букеты цветов,
стоят Мимоза Первая, Мимоза Вторая, Мимоза Полу-Четвертая, Первое Причастие,
Анжела, Монсеньор, Кастаньета, Регина, словом, целая толпа. Можно было
продолжить этот длинный и скучный перечень существ с громкими именами,
которые ждут, сжимая в другой руке, как зонтики, букетики фиалок; существ,
погрузившихся в грезы, из которых кто-то из них, скажем, Первое Причастие,
выйдет оглушенная и потрясенная красотой похоронной церемонии. Ведь память
ее хранит благоуханные и волнующие, как пение, доносящиеся с того света
строчки сообщения в вечерней газете: "На усыпанном пармскими фиалками черном
ковре отеля "Крийон" стоял украшенный серебром гроб черного дерева с
покоящимся в нем набальзамированным телом принцессы Монако. Первое Причастие
была нежным созданием. На манер английских леди она вытянула подбородок,
потом подобрала его и завернулась в складки прекрасной истории, порожденной
ее мечтами, где все события ее тусклой жизни приобретали значительность, а
сама она была мертвой принцессой.
Дождь способствовал ее бегству.
На головах педерастов-девочек были короны из стекляруса, точно такие же
я делаю в своей камере, они приносят с собой запах мокрой пены и
воспоминания о белых надгробиях кладбища в моей деревне, о следах слизи,
оставленных на камнях улитками и слизняками.
Итак, педерасты собрались внизу у лестницы. Они прижались друг к дружке
и неумолчно болтают, щебечут; девочки окружили великолепных, прямых,
молчаливых и неподвижных, как ветви дерева, мальчиков. Все в черном: брюки,
куртки, пальто, но их лица, молодые и старые, гладкие и морщинистые, словно
гербы, разделены на цветные квадраты. Идет дождь. С шумом дождя смешивается:
- Бедняжка Дивина!
- Ты только подумай, милая! В ее возрасте это было неизбежно.
- Она ведь уже не зарабатывала, как прежде!
- Миньон [4] не пришел?
- Тихо вы!
- Нет, вы на нее посмотрите.
Дивина, не любившая, чтобы кто-то ходил над ее головой, жила на
последнем этаже солидного дома в приличном квартале. У его подъезда и
топталась вся эта шушукающая компания. С минуты на минуту катафалк,
запряженный скорее всего черной лошадью, прибудет, чтобы отвезти останки
Дивины в церковь, а затем - сюда, совсем рядом, на маленькое Монмартрское
кладбище, куда ведет улица Рашель. Проследовал Всевышний с видом "кота".
Болтовня стихла. С непокрытой головой и очень элегантный, непринужденной
изящной походкой приближался улыбающийся Миньон-Маленькая Ножка. При всей
изящности в его поступи были какая-то тяжелая величественность, как у
варвара, который вышагивает по грязи в дорогих сапогах на меху. Верхняя
часть его тела сидела на нижней, как король на троне. Стоит мне представить
его, как ту же моя левая рука лезет через прореху в кармане. И воспоминание
о Миньоне не отступит, пока я не закончу свое дело. Однажды дверь моей
камеры отворилась, и явился он. На мгновение он показало мне таким же
торжественным, как сама смерть выходящая из оправы невероятно толстых
тюремных стен. А вид у него был такой, будто он лежал голый в поле гвоздик.
Уже в следующую же секунду всецело отдался ему, и словно через рот (не помню
кому принадлежат эти слова) он заполнил меня до самого сердца. Заполнил
настолько, что вытеснил меня самого, и теперь я сливаюсь с гангстерами
налетчиками или "котами", и полиция по ошибке задерживает меня. В течение
трех месяцев он наслаждался моим телом, истязая меня как только мог. Я
валялся у него в ногах, а он топтал меня, как половую тряпку. Потом он
освободился и вернулся к воровству, я же не могу забыть его, его жесты, он
весь проявляется в них, как в гранях стекла, его жесты всегда казались
непредсказуемыми, их невозможно было представить следствием долгих раздумий.
Увы, от него, осязаемого, мне остался лишь гипсовый слепок с его гигантского
вставшего члена, слепок, сделанный самой Дивиной. Больше всего меня поражали
крепость, а значит - красота его пениса, от ануса до самой головки.
Я бы сказал еще, что у него были кружевные пальцы, и при каждом
пробуждении его протянутые руки раскрывались, чтобы принять в себя Мир, это
придавало ему вид Младенца Иисуса, лежащего в яслях (пятка одной ноги на
щиколотке другой), но его внимательное лицо было обращено к небу изнанкой. А
стоя, он походил на Нижинского [5] на старых фотографиях, где тот снят в
одеянии из лепестков роз с руками, привычно сложенными корзинкой. Его
гибкое, как у скрипача, запястье изящно изогнулось. А иногда он вдруг сам
себя душит трепетной, как у трагической актрисы, рукой..
Это почти точный портрет Миньона, ведь он - мы это еще увидим - был
гением жеста, одно воспоминание о котором возбуждает меня так, что я уже не
в силах остановиться, пока моя рука не склеится от выпущенного на свободу
наслаждения. Он вошел к смерти, ступая по прозрачному воздуху. Его еще
называли греком или шулером; когда он проходил мимо, все гомики, и
Монсеньер, и Кастаньета и все Мимозы, незаметно сделали грудью винтообразное
движение, и им показалось, что своими телами они, как вьюнки, оплели этого
красавца. Безразличный и блестящий, как сталь ножа, которым забивают скот,
он прошел, расколов их на две части, которые вновь бесшумно соединились,
распространяя легкий запах отчаяния, который ни с чем не спутаешь. Миньон
поднялся по лестнице, шагая через ступеньку, широко и уверено, так что
казалось, что, достигнув крыши, он не остановится и уйдет дальше по
ступенькам голубого воздуха, в небо. В мансарде, ставшей менее таинственной
после того, как смерть превратила ее в склеп (она утратила свою
двусмысленность, вернув себе вместе с чистотой вид беспричинной
бессвязности, который придавали ей эти удивительные похоронные предметы:
белые перчатки, фонарь, артиллерийская куртка и, наконец, все то, о чем мы
упомянем ниже), находилась лишь мать Дивины, Эрнестина, вздыхающая под
траурной вуалью. Она уже старая. Но она наконец-то получила эту
замечательную возможность, которою так долго ждала. Смерть Дивины позволит
ей, через внешние проявления отчаяния, через видимый траур слез., цветов и
крепа, освободиться от сотен ролей которые ей приходилось играть. Во время
болезни, я сейчас расскажу о ней, - когда Дивина-трюкачка была еще всего
лишь деревенским мальчишкой звалась Луи Кюлафруа, удача ускользнула из рук
Эрнестины. Со своей постели больной видел комнату, где ангел (опять это
слово волнует, влечет и в то же время отталкивает меня. Крылья у ни есть, а
вот есть ли у них зубы? Неужели с помощью этих тяжелых, покрытых перьями
крыльев, "этих мистических крыльев", они и летают? А их чудесное ангельское
имя: они меняют его, если падают?, где ангел, солдат в голубой форме и негр



Страницы: 1 [ 2 ] 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.