смотрели на него.
выгоревшую бороду и лоснилась от крема "Идеал", а зубы у него были один под
один -- крупные и свежие, как у подростка, а нос облупился, и Бульбутенко
залепил его бумажкой. Он напился чаю, а недоеденный кусочек хлеба положил
обратно в ящик на корме, где у нас хранилось продовольствие.
уже был один такой, так с него быстро гонор сбили...
слышал про такого?
стреляется лучше -- глаз чистый, понял?
его старшина.
насос -- он знал свое дело, на ботах не было моториста лучше его, а я взял у
Бульбутенко термос и кусок хлеба.
2
сбавил обороты, и тут Счастливчик саданул в него из винтовки -- сразу видно
было, что попал: тюлень уронил голову, спина у него изогнулась горбом...
абгалтером -- острым стальным прутом с ручкой, загнутой в виде кольца. Но
тут тюлень стал тонуть, и мы не успели подобрать его. Он тонул под нами --
весь голубой в воде, похожий на диковинную огромную рыбину, а кровь из него
шла, словно дым из подбитого самолета, и вокруг шлюпки ширилась красная
полынья и дымилась на солнце.
обязательно потонет -- хоть что хочешь делай с ним, а мы их сегодня --
странное дело! -- били всех на выдохе, и они тонули у нас один за другим. Не
везло нам сегодня, это точно.
борта, держа наготове гарпун. Я начал выводить бот на курс, как внезапно
второй тюлень вынырнул рядом с бортом. Бульбутенко кинул в него гарпун.
Тюлень задергался, и Бульбутенко, перегнувшись через борт, поймал гарпун и
воткнул его в тюленя до половины. Гарпун, наверное, до сердца достал, потому
что тюлень сразу затих, глаза у него засветились и стали зелеными. Мы взяли
его на буксир, а потом выволокли на льдину.
пятьдесят весом, отлинявший, с белыми жесткими усами и гладким, лоснящимся
мехом. Бульбутенко взял его за ласты и перевернул на спину. Он вытащил из
деревянного чехла широкий зверобойный нож, отточенный до голубизны, и легко
развалил тюленя от нижней губы до хвоста. Тюлень зашевелился, кровь хлынула
из него на лед, а я воткнул ему нож между ребер, потом сунул туда руку и
вырвал сердце. Оно билось в моей руке, и я бросил его в ведро со льдом.
Бульбутенко уже снял шкуру с черными полосками оставшегося мяса, а я поволок
раушку -- то есть ободранную, скользкую, дымящуюся тушу -- и столкнул ее в
воду. Раушка плавала возле льдины, глаза у нее светились, и чайки
набросились на нее...
какой царапины, потому что я боялся чинги -- случается такая болезнь
суставов, когда трупный яд зверя попадает тебе в кровь. Боль, говорят,
дикая, а пальцы после чинги немеют и не двигаются, и на них образуются
уродливые наросты. А еще я знал, что чинга пока неизлечима. У многих
зверобоев пальцы были повреждены, особенно у молодых. У Счастливчика два
пальца не двигались -- по одному на каждой руке, у Бульбутенко же все пальцы
были как пальцы, потому что Бульбутенко был настоящий зверобой, а
Счастливчик только воображал себя таким.
снова заговорил Счастливчик, который все это время сидел на льдине, наблюдая
за нашей работой. -- Самку. Кормящая была -- когда волокли на лине, у нее
молоко выливалось из грудей... Так самец рядом с ней шел, спина к спине, а
потом вынырнул перед носом судна, загородил дорогу: мол, стреляй заодно и
меня... А я не могу стрелять, просто не могу, и все. Тут Колька Типсин
подбежал, ученик: развернул пушку да как выстрелит в него гранатой ТТ-7! Это
новой системы граната, их теперь дают вместо остроконечных...
только и видели. Инстинкт у нее -- сохранение рода, поэтому убегает... Вот
эту случайно сейчас...
ногой. -- Вот будет шуба для какой-нибудь заграничной сэрши...
тянуться... что до него... -- Бульбутенко показал ножом на солнце.
воде -- она была очень тяжелая -- и бросил ее в бот, а потом расстелил шкуру
на дне трюма, салом кверху, и снова помыл руки. Бульбутенко обтер руки сухой
ветошью. Он никогда но мыл их на промысле, даже когда брался за еду.
и на этом дело с концом, так? А зверя за тебя будет теща разделывать?
учился б у него...
-- Я хоть завтра уйду отсюда!
спасибо сказал, что на бот взял. Я твою биографию знаю, только я тебя взял и
все, так что не валяй ваньку, понял? -- Бульбутенко вырвал изо льда якорь и
пошел к боту, а Счастливчик стоял на льдине с винтовкой в руке, чаек над ним
кружило видимо-невидимо, только ему было не до них.
-- такой у него был потерянный вид. А ведь старшина ему чистую правду
выложил. За эти три с половиной месяца, которые мы вместе работали,
Счастливчик у меня в печенках сидел. Я его поведение никак не мог объяснить:
или у него характер такой дурной, или он вообще малость стукнутый.
Удивительно было другое -- то, что Бульбутенко возится с ним. Ведь попасть
на бот удавалось не каждому, только крикни на судне -- от желающих не
отобьешься. И было отчего: одно дело, когда ты вкалываешь у вонючей
мездрильной машины, где каждый над тобой начальник, и совсем другое, когда
целый день в море, на свежем воздухе... Бульбутенко, можно сказать, впервые
выговаривал Счастливчику, и я был доволен, что он, наконец, добрался до
него. Уж Бульбутенко он не посмеет ослушаться: как ни верти, наш старшина на
судне -- старпом, второй человек после капитана.
так скоро и таким неожиданным образом, что я бы никогда в это не поверил,
если б все не происходило у меня на глазах.
бросился в бот сломя голову, схватил Бульбутенко за плечи.
б ты меня не взял на бот, я сам не знаю, что мог бы себе сделать из
гордости... Ты теперь, можно сказать, как научник для меня! Я знаю, что у
тебя кровь порченая, так бери мою, хоть всю бери... -- Счастливчик говорил
как помешанный.
говорил, -- примирительно сказал он. -- Ведь от меня работу требуют в первую
очередь, а я должен с остальных -- по старшинству. Работай, как надо, --
слова тебе лишнего не скажу.
Счастливчик.
3
Бульбутенко брал поправку на дрейф, поскольку ветер был восточный, и тут мы
увидели много раушек на льдинах, а чайки над ними летали, здоровенные жирные
чайки -- смотреть на них было противно...
приказал он мне, -- тут остров недалеко. На худой случай, медведку
Афанасьев Роман
Орлов Алекс
Махров Алексей
Афанасьев Роман
Конан-Дойль Артур
Майер Стефани