Чтение 2–й страницы книги ~Свидание с богом~

своим делом в полном смысле "голыми руками", что давалось ему нелегко,
учитывая габариты, вес и неуклюжесть боевой машины, рассчитанной в основном
на дальние дистанции стрельбы.

Но жить-то надо. Приходилось приспосабливаться.

Часа через полтора движения Охотника стали менее уверенными и мощными.
Запас энергии в накопителях стремительно таял, а он не нашел еще ничего
стоящего внимания и охоты. Один раз тусклое око его видеосканера зацепилось
в чаще решетчатых конструкций за силуэт одиноко пасущегося шагающего крана,
который угрюмо ковырял обшивку своим длинным стреловидным носом, но
нападать в таком состоянии Охотник не решился. Кран, судя по движениям, был
вполне исправен, да и подобраться к нему в теснине решетчатых ферм совсем
непросто, чего доброго заметит да долбанет раскачивающимся во все стороны
полутонным крюком, что болтался на коротком, но прочном мономолекулярном
тросе... Нет, сначала нужно найти что-нибудь попроще и хоть немного
подзарядиться, а уж потом думать, как подобраться к такой крупной добыче и
завалить ее, используя лишь сервоприводную энергию титановых мышц...

Рассудив таким образом, Охотник обошел опасный участок стороной. Вообще-то,
если соизмерить его мыслительные процессы мерками живых прототипов, в
последнее время "Центурион" чувствовал себя не вполне нормально. Здесь
уместна аналогия со старым, но еще полным сил львом, у которого выкрошились
зубы, обломались когти, исчезла былая стремительность и опасная грация
движений, присущая царю зверей, и вот этот некогда грозный хищник вынужден
на склоне лет заниматься ловлей мелких грызунов или, того хуже, выискивать
там, где он когда-то был полноправным властелином, остатки чьего-то
обильного пиршества...

Однако сегодня "Центуриону" повезло. После долгих и бесплодных блужданий по
"местам боевой славы" он вдруг наткнулся на щедрый и нежданный подарок
судьбы.

Этим подарком оказался кронг, одиноко устроившийся на самой макушке длинной
фермы обслуживания в одном из ремонтных доков космического порта Станции.

Вообще-то Охотник справедливо полагал, что глупые ходячие лазеры, этот
пришлый бич Станции, давным-давно вывели всех кронгов, но, оказывается, он
ошибся. Накопитель сидел на самой макушке фермы, растопырив свои ажурные
поглощающие уши, и преспокойно всасывал реликтовый водород из окружающего
пространства. "Центуриону" даже показалось, что он видит свисающий вниз от
цилиндрического туловища накопителя короткий заправочный кабель.

Охотник медленно и очень осторожно двинулся вперед.

Через некоторое время, подойдя ближе, он заметил, что с другой стороны к
ферме, на которой сидел накопитель, подбираются конкуренты.

Конечно, это был целый выводок наглых бродячих излучателей. Если бы не они,
то жизнь на Станции была бы куда лучше. Программы запрещали уничтожать
кронгов, относя их в разряд полезных для выживания агрегатов. Накопители
следовало периодически опустошать и сажать на место, чтобы те могли
продолжать свое полезное и жизненно важное занятие по сбору и внутренней
конвертации нейтрального водорода, но разве для этих ходячих безруких
недоумков писан хоть один цивилизованный программный закон? Естественно,
они не могли вскарабкаться на ферму обслуживания - только сбить оттуда
несчастный накопитель, потом высосать из него всю накопленную энергию и
бросить омертвевший механизм...

В данной ситуации "Центуриону" оставалось лишь горячо поблагодарить свою
внутреннюю базу данных за то, что эти шагающие механизмы определены в ней в
графу "десантированных противником вражеских машин", что давало ему полную
свободу действий.

Чем он и воспользовался с яростным удовлетворением.

На свою беду, стайка из пяти шагающих лазеров оказалась так увлечена охотой
на кронга, что не заметила неумолимо надвигающегося на них сбоку
"Центуриона". Будь у того хоть несколько снарядов в обоймах вакуумных
орудий, носатые обидчики беззащитных кронгов уже бы прочувствовали на себе
всю силу праведного гнева Охотника, но, увы... Его пушки уже давно годились
лишь для выбивания уцелевших стекол в окрестных надстройках...

Зато у него были руки. Какие-никакие, а вполне пригодные для того, чтобы
переломать ступоходы беспринципным браконьерам. Конечно, оружейные пилоны
"Центуриона" мало походили на универсальные конечности приматов или людей,
но все же они имели по одному шарнирному локтевому суставу и клешнеобразные
выдвижные манипуляторы на концах.

В отсутствие оружия приходилось изворачиваться. Охотник знал, что, несмотря
на кажущуюся беспечность, лазеры не подпустят его на дистанцию удара, а
если у них достаточно заряжены батареи, то могут и изрядно покалечить его
жалящими уколами ослепительного когерентного света.

Воспользовавшись тем, что в вакууме полностью отсутствует звук, он выпустил
клешни и ухватил ими ближайшую крепежную штангу, которая поддерживала на
весу давно обесточенную и потому бесполезную гроздь прожекторов.

Мощным рывком вырвав ее из обшивки станции, "Центурион" на секунду замер,
пока его внутренние системы обсчитывали новый центр тяжести, сместившийся в
результате того, что в манипуляторах Охотника теперь оказалась зажата
десятиметровая решетчатая дубина.

Лазеры, ощутив заметное колебание обшивки, обеспокоенно вскинули свои
непомерно длинные, унизанные изоляторами и излучающими линзами носы.
Заметив надвигающегося на них двадцатиметрового "Центуриона", они издали
дружный, заполошный радиовизг и кинулись врассыпную, пытаясь скрыться в
решетчатых джунглях, образованных сотнями заправочных и обслуживающих ферм
ремонтного дока, что некогда подсоединялись к брюху зависающего над ними
космического корабля.

Охотник ринулся следом, вломился в решетчатую чащобу, оставляя за собой
просеку погнутого металла, но излучатели уже скрылись...

Он остановился, пытаясь при помощи функционирующих сенсоров определить,
куда делись ходячие длинноносые пушки, но в металлической чаще подобное
сканирование оказалось бесполезной тратой бортовых ресурсов - металл
отражал и множил сигналы, внося на экран радара полнейшую неразбериху
разноцветных точек.

Прекратив преследование, Охотник развернулся и посмотрел вверх. Кронг
по-прежнему сидел на самой макушке заправочной фермы. От его корпуса вниз
действительно свисал размотавшийся из бухты полутораметровый отрезок
заправочного кабеля с контактным разъемом на конце.

Если истощенная машина способна ощущать голод, то сейчас Охотник
почувствовал именно его. Сводящее с ума, острое чувство энергетической
недостаточности накатилось, как приступ дурноты у голодного человека, - его
движения вдруг стали вялыми, индикационные панели внутри пустой рубки едва
светились, механические псевдомускулы будто налились свинцом...

Если бы не мизерная сила тяжести на поверхности Станции, то ему нипочем бы
не достать оседлавшего макушку сорокаметровой фермы кронга.

Поджав ступоходы, "Центурион" лег передней частью своего торса на наклонную
поверхность заправочной фермы, вытянул вперед манипуляторы, впившись
клешнями захватов в ближайший переплет металлической конструкции, и
медленно, метр за метром пополз вверх...

Полностью сосредоточившись на этом совершенно не свойственном грозной
боевой машине занятии, он, естественно, не видел ни вновь закопошившихся в
решетчатой чаще излучателей, ни яркой, двигающейся по угольно-черному
полотнищу космоса искры, которая постепенно увеличивалась в размерах,
медленно превращаясь в освещенный пламенем маршевых двигателей корпус
космического корабля, такого же древнего и дряхлого, как и сама космическая
Станция, к которой, судя по всему, был проложен его курс...

Глава 2

Нельзя сказать, чтобы Джону Шефорду везло в жизни, скорее, наоборот, он был
законченным неудачником. Иначе как объяснить тот факт, что некогда
высококлассный пилот, способный водить большие космические лайнеры, вдруг
оказался на борту дряхлого космического корабля, который выглядел намного
хуже, чем любой самый заштатный экспонат в орбитальном музее боевой славы
системы Кьюига?

Ведь там за действующими моделями старых кораблей следили заботливые руки
музейных работников, а тут по внешнему виду старинного армейского
транспорта класса "Небулонг" можно было с уверенностью сказать, что его
обшивки давно уже не касалась ничья рука...

Тем не менее он еще был в состоянии дотащиться своим ходом до места
последней, вечной парковки.

Джон Шефорд, что сидел за пультом управления "Небулонга", был пьян и зол
одновременно. Собственно, пристрастие к выпивке и явилось первопричиной его
сегодняшнего бедственного положения, но злился он почему-то не на себя, а
по очереди то на судьбу, то на тех, кто его нанял в этот рейс, то на
диспетчера окраинной станции, что не хотел поддерживать с ним бессвязный и
абсолютно лишенный смысла разговор, то на компьютер старого транспорта, что
сначала "завис", а потом и вовсе отключился после его садистских попыток
отвлечь навигационную машину от ее прямых обязанностей игрой в покер, на
которой пьяно настаивал Джон.

Угораздило же его сунуть в информационное гнездо кристалл с игрой... Откуда
же он знал, что военная машина не ориентирована на развлечения пилотов?!..

"Тоже мне, хрен великий... - с пьяной злобой подумал Джон, глядя на
потемневший навигационный дисплей отключившейся бортовой машины. - Что
теперь делать-то?!"

В первую очередь он приложился к початой бутылке, а уж потом водрузил свои
не на шутку дрожащие пальцы на подсветившуюся изнутри панель ручного
управления "Небулонгом".

"Вот гады - укатали корабль до полного безобразия, а мне теперь
расхлебывай..." - естественно, Джон имел в виду нанявших его для этого
рейса бывших теперь уже хозяев отслужившего свое военного транспорта.

Неизвестно, как руководители небольшой коммерческой фирмы,
специализирующейся на внутрисистемных перевозках грузов, узнали о
заброшенной со времен войны старой космической станции, но они вполне
справедливо решили, что на ней можно дешево и без лишних затруднений
похоронить принадлежащий фирме древний "Небулонг".