женщиной, взаимное понимание и уверенность друг в друге необходимы, если
хочешь по-настоящему понять человеческую натуру. Они необходимы также для
разностороннего развития характера.
позволила мне шире общаться с людьми. Я хотел подружиться с мужчинами,
которые могли бы научить меня обхождению с девушками. В многочисленных
пансионах, через которые я прошел, хозяйки обязательно хотели постепенно
подчинить своему влиянию каждого жильца; жилец должен был повиноваться
установленным правилам и усвоить определенный кодекс поведения и склад
мышления, приличествующий данному заведению, отчего у хозяек сознание своей
власти, несомненно, увеличивалось.
сосредоточивались на их жильцах: они старательно приглядывались к ним,
следили за ними исподтишка, совали нос в их дела и старались постепенно
прибрать их к рукам.
вечером домой, тем ниже были ваши моральные качества, - так, жильцы,
возвращающиеся до одиннадцати часов ночи, были в их представлении людьми
образцовой нравственности, те, кто приходил домой между одиннадцатью и
полуночью, играли с огнем, те же, кто, крадучись, пробирались к себе после
этого часа, глубоко погрязли в пороке.
соседей, - самое время сматывать удочки.
жестокой конкуренции, чтобы интересоваться личной жизнью своих постояльцев.
Они жили отдельно. Дом был просторный, и та его часть, где помещались
хозяева, была отделена от комнат жильцов узким проходом, вход куда нам был
заказан. Из своих покоев супруги Шринк каждое утро выходили бодрым,
целеустремленным шагом, словно бросая вызов и своим ноющим суставам, и
затруднительным жизненным обстоятельствам.
решительность - но заряда бодрости хватало не надолго: ведь для того, чтобы
сохранять ее, нужна была цель и уверенность в том, что она достижима.
где он поднимал шторы и кое-что менял в расположении ножей и вилок,
тщательно разложенных им же самим накануне вечером. Миссис Шринк шла на
кухню, наполняла чайник ц начинала жарить отбивные котлеты.
тостером, погруженный в молчание, но мысли его витали далеко. Он механически
переворачивал ломтики, намазывал их маслом и накладывал грудой на блюдо,
занятый думами, которыми он иногда делился со мной.
он мне как-то. - Я говорю жене - это, говорю, избавило бы нас от всяких
забот. А сделать надо вот что - мне один парень советовал. Он уж который год
такими делами занимается. Нужно, говорит, ходить по аукционным залам.
Знаете, вроде того, что на Фицрое. Там бывает немного покупателей, люди
думают, что в таком месте ничего хорошего не купишь.
в хорошем состоянии. Может, кто из рабочих потерял, а то заложил и не
выкупил. В конце концов все они оказываются там. А еще бывает, жены загоняют
эти вещички, чтобы разжиться парой монет. Чего там только не найдешь. Тот
малый видел, как мебельные гарнитуры уходили за пятерку. Никто не подымал
цену... Вот я и говорю - надо накупить всякой всячины, сложить у себя в
комнате и затем давать объявления в "Эйдж", - о каждой вещи в отдельности,
разумеется. И за все можно выручить втрое. Тот парень говорил, что он купил
раз совершенно новый электрический чайник за пять монет. Чудеса просто. А
эти проклятые меблираш-ки - что они дают? Одна только маета с ними. Никакой
выгоды. Даже выйти из дому нельзя. Только зайдешь в пивную, и тебя сразу же
зовут - то одно нужно, то другое. Да что там говорить.
мягкими ненавязчивыми манерами. Зайдет в комнату, поправит картину,
повернется и выйдет. Стучась в дверь, чтобы вручить счет за комнату, он
виновато покашливал. Поливая аспидистрии, он принимал важный вид, а если
просил о чем-нибудь, то лишь шепотом, словно хоронясь от жены; таким тоном
он говорил, например: "Гасите свет пораньше, ладно?"
заставляло думать, что перед тобой человек, многое переживший, - на самом же
деле он просто всегда был чем-то недоволен. Ходил он слегка прихрамывая -
результат несчастного случая, происшедшего с ним на фабрике пятнадцать лет
назад и уложившего его на несколько месяцев в постель.
и, раз убедившись, что жена может содержать его, пуская на квартиру
постояльцев, он решил остаться в этом положении, пока не выиграет в лотерее
или не разбогатеет благодаря удачной торговой сделке.
находясь непрестанно на глазах у супруги, которая с каждым днем все яснее
давала понять, что считает себя мученицей, - но все же это было лучше, чем
работать под наблюдением хозяина.
ее светилась покорность судьбе. В ней было что-то привлекательное. Стоило ей
взглянуть на вас из-под свисавших на влажный лоб прядей седых волос, и вы
мгновенно проникались к ней симпатией. Наверно, когда-то она верила, что
болезнь ее мужа преходяща, но это было давно. Как только она поняла, что ему
мешает искать работу вовсе не недуг, а твердое намерение никогда больше не
работать, она покорно приняла на себя роль кормильца.
далеко не исключением. Эти женщины были надежной опорой; они трудились не
покладая рук, чтобы содержать мужей, исполнявших роль кухонных мужиков, и
продолжали любить их, сами не зная за что.
доброжелательность и не приставала с расспросами. Она не считала себя
женщиной, способной возбудить интерес мужчины, и поэтому когда к кому-нибудь
из постояльцев приходила девушка, она не встречала ее завистливым,
оценивающим взглядом. И все же иногда и в ней сквозило любопытство,
свойственное юным девушкам.
гостья, она рассматривала его с особым интересом и едва заметной усмешкой.
нетерпеливо звонил у их двери, и то, что они открыли мне не сразу, создало у
меня неприятное представление о владельцах пансиона.
несколько кварталов, стояло у ворот, накручивая счетчик.
муж. По-видимому, столь поздний звонок был в их доме делом не совсем
обычным, и, должно быть, поэтому мистер Шринк решил сопровождать жену до
двери; рассерженный тем, что ему пришлось оставить постель, он был полон
решимости проучить позднего гостя и всячески старался продемонстрировать эту
минутную решимость своей жене.
никакого вопроса.
прочесть, что хотя она не имеет оснований мне не верить, но в глубине души
подозревает, что не так уж разумно пустить меня в качестве жильца. Она
видела, что у ворот дожидается такси, а то, что я приехал в столь поздний
час, доказывало, что мне пришлось поспешно оставить свое прежнее обиталище,
по всей вероятности, из-за семейной ссоры.
комнату? - сказала она. - Заходите завтра.
жестом добавил: - Да не бойтесь! Посмотрите на меня еще разок.
домами. Взгляните на нее.
правильно догадалась миссис Шринк, со своей прежней квартиры я действительно
бежал. Бежал я от миссис Эдуард Блумфилд.
рассчитанного на четырех джентльменов с хорошей репутацией, предпочтительно
посвятивших себя изучению какой-нибудь профессии. Обязательно из хорошей
семьи.
Я прочел его с таким же чувством, с каким читал бы сообщение о том, что у
носорога в зоологическом саду родился детеныш. Я обязательно посетил бы
зоопарк в этом случае и, движимый тем же любопытством, на следующий вечер
явился в дом миссис Эдуард Блумфилд, сознавая, что отнюдь не отвечаю
перечисленным в объявлении требованиям, но исполненный решимости пустить в
ход нахальство.
покрывавшая массивную дверь, растрескалась от времени и отставала
лепестками, обнажая дерево. Чугунный дверной молоток был сделан в виде
головы козла, трясущего бородой. Взяв его за бороду, я побарабанил в дверь и
молча уставился на козлиную голову.
немигающих глаз, который я, однако, выдержал.
грудь. Сухие бесцветные волосы плоскими кудельками покрывали всю голову,
Березин Федор
Ильин Андрей
Роллинс Джеймс
Эриксон Стивен
Посняков Андрей
Шилова Юлия