решающего дня шел по свету с тайной в самом себе и с всегда
готовым к бою мужским копьем под животом. Именно тогда его
одиннадцатый палец выпрямился и начал считать звезды. И
оставался таким всегда. Ему это не мешало, скакал верхом он
по-прежнему весело, но о своей тайне, которая могла быть
причиной всего, не рассказывал никому и никогда.
продолжали марш на северо-запад, в направлении неизвестности.
На покрытую грязью солдатскую дорогу он вступил по желанию
отца, но самого его, капитана Харлампия Опуича, почти никогда
не встречал. Иногда ему вспоминалось, как отец ночью в их
огромном доме в Триесте среди мрака поднимает с подушки голову
и бесконечно долго прислушивается.
себя мальчик. -- К дому? Войне? Времени? Морю? Французам?
Своему прошлому? Или он прислушивается к страху, который
проникает из будущего? Ведь будущее -- это конюшня, из которой
является нам страх.
чтобы он не заснул в таком положении, с вытянутой шеей и
настороженными ушами. Опуич-старший вызывал страх и у
подчиненных, и у тех, кто им командовал, а сына своего любил
больше, чем его мать. И заботился о нем через огромные
расстояния постоянно перемещавшихся на протяжении жизни полей
боев. Сын не видел его давно и даже не знал, как выглядит отец
и сможет ли узнать его при встрече. Не говоря о матери в
Триесте. Не случайно она сказала о сыне:
Бессонницу хочет превратить в радугу, а сон -- в лавку, где
торгуют.
борзых. Он слышал и видел из-за угла. Он давно уже стал
солдатом, он видел и победу при Ульме, когда ему только что
исполнилось четырнадцать лет, и поражение в Пруссии в двадцать
два года, но в глубине души по-прежнему оставался сопляком. Он
все еще за одним углом видел отца, а за другим слышал мать. И
страстно желал встречи с ними. Он не знал, кто он такой.
lieutenant? -- спросила молодого Опуича девушка, стоявшая перед
большим шатром в предместье Ульма.
сильном ветре летела, оставаясь на одном месте, будто была
привязана. Из шатра раздавался мужской голос, певший
"Воспоминанья -- это пот души", и Опуич заплатил и вошел.
рту свой хвост, и пел. В его волосах были красные розы.
Заканчивая песню, он, словно прицелившись, направил свой
высокий голос через один из клыков во рту прямо на птицу,
застывшую в воздухе над шатром, и сбил ее голосом, как стрелой.
Затем предложил свои услуги посетителям. Он мог съесть имя
любого из присутствующих всего за четверть наполеондора, а за
чуть большую сумму не только имя, но и фамилию.
же, как звали до прихода сюда! Если у вас есть ключи от дома, а
сам дом разрушен войной, я могу его восстановить в самых
мельчайших деталях, просто бросив ключи в медный котел, потому
что каждый ключ отзывается звуком, описывающий в ухе с
абсолютной точностью форму и размеры того помещения, которое он
запирает.
желанию, с тем что он попытается способствовать их исполнению,
а mademoiselle Marie на выходе каждого из присутствующих господ
с радостью угостит молоком из собственной груди в знак
благодарности за то, что они посетили это место. Когда пришла
очередь загадывать желание Опуичу, Маг, несмотря на то что
присутствующие свои желания вслух не сообщали, заметно
забеспокоился, слез со стола и выскочил из шатра.
-- хоть немного меда", -- подумал Опуич и, догнав Мага, схватил
его за шиворот, а затем, усевшись на стоявшую тут же бочку,
усадил себе на колено.
исполнено. -- Дождь идет?
как с той птицей, которая летит, оставаясь на одном месте, над
твоим шатром? Тебе известно, кто я такой?
Харлампия Опуича из Триеста.
помочь исполнению желаний?
И расскажу тебе по секрету. В Константинополе в одном храме
есть колонна, к которой прикреплен медный щит. В центре щита
отверстие. Тот, кто думает о своем желании, засовывая в это
отверстие большой палец и ладонью описывая круг так, чтобы
ладонь ни на миг не отделилась от медной поверхности щита, а
большой палец не покинул отверстия, -- будет услышан. Но только
смотри, будь осторожен, мой господин. Когда Бог хочет
кого-нибудь наказать, он одновременно одаряет его и исполнением
желания, и бедой. Возможно, он поступает так только со своими
любимцами, мы этого не знаем, но в любом случае нам это
безразлично, мы люди маленькие. Поэтому, мой господин,
берегись. И не забывай песню "Воспоминанья -- это пот души".
-- но все же задам тебе вопрос. Можешь ли ты помочь мне
разыскать моего отца? Я не видел его с тех пор, как камень
похудел, а ветер прибавил в весе. Знаю только, что он отступал
в сторону Лейпцига, а где находится сейчас, не имею
представления.
самый шатер по четвергам приходит компания жуликов и
шарлатанов, они показывают здесь представления для легковерных.
И есть у них одно о смертях капитана Харлампия Опуича, твоего
отца.
представление: "Три смерти капитана Опуича".
отправился спать.
действительно в шатре Мага давали представление о трех смертях
Харлампия Опуича, его отца. Войдя в шатер, молодой Опуич
схватил первого попавшегося из ряженых и спросил, как они
посмели изображать смерть живого человека, на что тот спокойно
ответил:
капитан Харлампий Опуич, который, сударь мой, очень любит
артистов и оказывает покровительство и помощь и нам, и театру.
Сейчас он находится где-то на Эльбе.
театральными меценатами, поручику Софронию Опуичу не оставалось
ничего другого, как сесть и посмотреть спектакль. Артисты,
находившиеся в шатре, увидев его, просто окаменели. Они узнали
его. Он попросил их, не стесняясь, начинать.
бородой и во французском мундире. Он играл капитана Опуича.
Вокруг него стояли четыре женщины и девочка. Одна из женщин
обратилась к нему:
вовсе не дух твоего прадеда по материнской линии и не он сам в
обличии вампира. Он умер, и от него не осталось ничего, ни
духа, ни тела. Но постольку, поскольку смерти не умирают, здесь
стою я. Я его смерть. А рядом, возле меня, смерть твоей
прапрабабки. Это все, что от нее осталось. Если с этим все
ясно, двинемся дальше. Твои предки, таким образом, имели только
по одной смерти. С тобой не так. У тебя будет три смерти, вот
они. Эта старуха, что стоит здесь, и красавица рядом с ней, и
девочка -- это три твои смерти. Посмотри на них хорошенько...
капитан, ты не заметишь своих смертей, ты верхом проскачешь под
ними, как под триумфальной аркой, и продолжишь свой путь так,
будто ничего не случилось.