Туда и провели молодого француза. Старая леди держалась горделиво, но без
чопорности. Ее надменную осанку смягчала насмешливая прямота.
человека...
рекомендации моей лучшей подруги. Я читала ваши книги. Я давно жду человека,
который мог бы тактично поведать миру эту историю. Думаю, что вы как раз
подходящее лицо для этого.
опубликовал ваших документов?
не разрешал показывать дневник своей прабабки ни одной живой душе. На этот
счет у него были старомоднейшие предрассудки.
почерка можно ослепнуть, да к тому же все мы прекрасно знаем, что пишут в
дневниках двадцатилетние женщины, когда они влюблены.
доказательство... м-м... связи Байрона с
право ничего не скрывать?
презрение:
вопреки всякой очевидности, защищают добродетель своих предков до тридцатого
колена.
своей молодой жены и вдобавок обманывал ее со всеми окрестными девками. Она
встретила лорда Байрона, который был не только великий поэт, но и мужчина с
ангельской внешностью и сатанинским умом. Леди выбрала лучшего. Кому придет
в голову ее порицать?
удержавшись, добавил:
откуда вы знаете, что Байрон гостил в Виндхерсте не только в качестве друга
хозяина дома?
знал об этом от своего отца, а тот от своего. Впрочем, вы сами сможете во
всем удостовериться, потому что, повторяю, бумаги в вашем распоряжении.
Сейчас я вам их покажу, а вы мне скажете, где вам удобнее работать.
и дайте мне ключи от сейфа. Я провожу туда господина Марсена.
воображение. В подземелье, расположенном под нижним этажом здания и обитом
красным штофом, в отличие от остальных помещений не было электричества.
Пламя свечей отбрасывало вокруг дрожащие тени. К одной из стен был придвинут
громадный сейф, отделанный под средневековый сундук. Напротив стоял широкий
диван. Старая леди величественно спусти-
повернула их в трех скважинах замка с секретным шифром, после чего Миллер
широко распахнул тяжелые створки сейфа.
футляры из кожи, но хозяйка протянула руку прямо к толстому альбому в белом
сафьяновом переплете.
собственноручно перевязала этой розовой лентой.
дубовым столом вам будет удобно? Да? Ну что ж, отлично... Миллер, поставьте
два подсвечника по правую и левую руку от господина Марсена... Теперь
заприте сейф и пойдем. А молодой человек пусть себе работает...
а мне хотелось бы прочитать все.
хорошему не приводит, но делайте как знаете. Вам принесут сюда обед, и
больше вам никто мешать не будет. Утром подадут завтрак в вашу комнату,
потом вы опять можете работать. Мы встретимся с вами в час за ленчем...
Подходит вам такое расписание?
и с замирающим сердцем открыл сафьяновый альбом. Старуха была права--почерк
и в самом деле был мелкий и неразборчивый. Должно быть, Пандора сознательно
стремилась к тому, чтобы ее записи было трудно прочитать. Альбом мог попасть
в руки мужа. Разумнее было принять меры предосторожности. Но Марсена был
искушен в расшифровке самых замысловатых почерков. Он без труда разобрал
каракули Пандоры. С первых же строк он не мог удержаться от улыбки. В манере
изложения чувствовалась совсем молодая женщина, почти ребенок. Пандора часто
подчеркивала слова -- признак горячности или волнения. Днев-
Уильям уехал на охоту. Не знаю, чем заняться. Начну вести дневник. Этот
альбом мне подарил мои нежно, нежно любимый батюшка. Как я сожалею, что
покинула его! Боюсь, что мой муж никогда меня не поймет. У него не злое
сердце, но он не догадывается, что женщине необходима нежность. Я не знаю
даже, думает ли он когда-нибудь обо мне? Он чаще говорит о политике, лошадях
и фермерах, нежели о своей жене. Со времени нашей свадьбы он, кажется, ни
разу не произнес слово "любовь". Ах нет, произнес. На днях он сказал
Бриджит: "До чего же трогательно любит меня моя жена". Я и глазом не
моргнула".
была беременна и без всякой радости ждала появления ребенка. Он должен был
еще теснее связать ее с человеком, который не сумел внушить ей ни малейшей
привязанности. Из наивных заметок молодой женщины постепенно складывался
весьма непривлекательный портрет сэра Уильяма. Малейшее проявление его
эгоизма, тщеславия, вульгарности безжалостно заносилось на бумагу
свидетелем, затаившим на него горькую обиду. Меж тем сквозь строки дневника
все яснее проступал другой образ--соседа, лорда Пе-терсона, столь же
любезного, сколь отвратительным был сэр Уильям.
подарок обворожительного щенка. Я была, как всегда, одна, но приняла лорда
Петерсо-на -- ведь он гораздо старше меня. Он говорил со мной о литературе и
об искусстве. Если бы я могла записать все его блистательные мысли! Какое
наслаждение слушать его! У него изумительная память. Он читал мне наизусть
стихи Вальтера Скотта и лорда Байрона. Это доставило мне громадное
удовольствие. Я знаю, что, будь я женой такого человека, как лорд Петерсон,
я сделала бы огромные успехи. Но он стар, и к тому же я навеки связана с
другим. Увы! Несчастная Пандора!"
впечатление поэма Байрона "Паломничество Чайльд Гарольда". Она даже сказала
об этом мужу и услышала в ответ:
когда он, как и я, странствовал по свету... Мы провели вместе немало веселых
ночей в Италии... По возвращении он приглашал меня к себе в Ньюстедское
аббатство, где он содержит целую труппу нимф, о которых я мог бы
порассказать немало забавных анекдотов,-- да только они не предназначены для
целомудренного слуха моей супруги... Ха-ха-ха!
заставить мужа пригласить Байрона к ним в Виндхерст, плела целую сеть
хитроумных уловок. Вначале муж противился:
Из-за хромой ноги он не сможет сопровождать меня в далеких прогулках. К тому
же он не охотник.
чтобы я позволил жене оставаться наедине с человеком вроде Байрона. Да у
меня нет ни малейшей охоты разрешать этому бездельнику браконь-ерствовать в
моих владениях.
деревенский эсквайр похвалялся своей дружбой с поэтом. Он начал рассказывать
о ней соседям. Рождение дочери подсказало леди Спенсер-Свифт великолепную
мысль--почему бы не попросить лорда Байрона быть крестным отцом малютки?
Разве не лестно, если воспреемником маленькой леди будет прославленный поэт?
Сэр Уильям сдался: "Хорошо, я ему напишу, но он никогда не согласится. У
него и без того довольно хлопот с женщинами и стихами". Но Байрон