Чтение 2–й страницы книги ~Дорога на Урман~

вооруженных формирований из бывших белогвардейцев и заброской в наш тыл
шпионско-диверсионной агентуры. Особенно настораживает такой факт: в
последнее время ведомство Доихары вело широкую работу в Маньчжурии по
выявлению тех, кто когда-либо жил на нашей стороне Амура и состоял в
старательских артелях.

Нефедов прошел к карте Дальнего Востока, занимавшей простенок между
окнами. Все, как по команде, повернулись к нему.

- В это же время зарегистрировано пятнадцать нарушений границы
японскими самолетами и воинскими подразделениями. Причем половина из них
приходится на участок, сопредельный с вашим районом. А в начале июня у вас
банда объявилась...

- Но как истолковать то, что она хватает все, что под руку попадет:
мануфактуру, спирт, продукты? - с сомнением в голосе спросил Гончаров. -
Не доказывает ли это, что тут замешаны местные? Ведь если бы то были
диверсанты, пришедшие из-за Амура, они сосредоточились бы на самом главном
- золото важнее тряпок. Логично?

- Логично, - согласился Нефедов. - Вот эта-то неувязка нас и
беспокоит. Не совсем ясны и другие действия бандитов, например, почему они
оставляют в живых свидетелей?..

- В Робин-Гудов играют, сволочи, - сказал Жуков.

- А что, я думаю, это правильная оценка, - кивнул Нефедов. -
Действительно, бандиты играют в этаких добрых разбойников - отпускают
сторожей, сопровождающих, экспедиторов... Уполномоченный НКВД с последней
золототрестовской машины, если не ошибаюсь, пока единственная жертва - и
то застрелен при попытке оказать сопротивление...

- Да, шофера и охранника связали и бросили в кузове, - подтвердил
Гончаров.

- Возможно, таким образом бандиты надеются парализовать волю к
сопротивлению, - раздумчиво произнес Боголепов. - Они как бы говорят:
будешь вести себя тихо, останешься жив...

- Довольно дальновидный расчет, - заметил начальник отделения службы
Вовк.

- И еще одно косвенное свидетельство в пользу закордонного
происхождения бандгруппы, - сказал Нефедов.

- Так тем более нет смысла заниматься классификацией примет, -
ядовито глянув на Гончарова, заговорил Жуков. Он повернулся к
представителю области, как бы взывая к его авторитету: - Да и знаем-то мы
о банде с гулькин нос. Первое: обычно число нападающих невелико, около
десятка человек, причем среди них несколько ороченов*. Второе: главарем у
них крепко сложенный детина лет сорока пяти - пятидесяти. Но внешность его
никто описать не смог - мол, до глаз бородищей зарос, а на самые брови
войлочная шляпа нахлобучена. Вот и все... Да, шофер золототрестовской
машины заметил, что атаман был в перчатках.

_______________

* Устаревшее ныне название эвенков-оленеводов, живущих в

Северном Приамурье.

- Сколько ни рядить, а пока на самом простом придется остановиться, -
как-то нехотя отозвался Вовк. Он помолчал и, прихлопнув ладонью по лежащим
перед ним бумагам, пояснил: - Продолжать устраивать засады. Думаю, если
постараться, еще человек тридцать наскребем по приискам:
партийно-комсомольский актив, охотники...

- Выходит, никаких стоящих предложений нет и возвращаемся к
первоначальному плану? - Боголепов, прищурившись, смотрел на Гончарова. -
И неизвестно, придут ли бандиты отведать нашу наживку. Что скажешь,
стратег? Как-никак ты у нас и начальник угрозыска и уполномоченный по
борьбе с бандитизмом.

- Продолжать, - лаконично ответствовал Гончаров.

- Есть контрпредложение, - резко заговорил Жуков. - Шансы на успех
засад очень малы. Несмотря на всеядность банды, несомненно, что главная ее
цель - машины с золотом. Следовательно, максимально усилить охрану...

- Да невозможно это, Андрей! Не хватит людей! - взорвался Гончаров.

Глаза его смотрели зло, пальцы нервно выбивали дробь по столу.

- Значит, золото вывозить пока не будем? - с легкой усмешкой спросил
Боголепов. - Дадим телеграмму в область: ввиду бессилия райотдела
обезвредить бандгруппу, действующую на приисковых коммуникациях, просим
рассмотреть вопрос о временном прекращении поставок драгметаллов для нужд
обороны.

Нефедов жестом остановил спорящих и веско заговорил:

- То, что делалось в районе до сих пор, - самодеятельность. Я
направлен к вам руководством, чтобы помочь в проведении операции. Первое,
что необходимо сделать, - это выделить в составе райотдела штаб по
ликвидации бандгруппы. Поскольку дело взято на контроль Главным
управлением по борьбе с бандитизмом, вам будет оказана помощь - по линии
как центральных, так и областных органов: транспорт, ориентировки,
эксперты... Но замечу вам прямо: уповать на прямое вмешательство центра не
следует. В теперешней тяжелой обстановке на Западе ГУББ вряд ли сможет
выделить специалистов. Вся оперативная работа ложится на вас, товарищи, -
только вы в достаточной мере знакомы с местными условиями...

Когда он умолк, сотрудники райотдела некоторое время подавленно
молчали, избегая встречаться глазами друг с другом.

- Так что, будем давать добро Золототресту на отправку транспорта? -
наконец произнес Боголепов.

- Если не можем гарантировать сохранность продукции приисков? -
вопросом на вопрос ответил Вовк и демонстративно отвернулся к окну.

Гончаров, будто не слышавший этого обмена репликами, раздумчиво
сказал:

- Местные условия?.. Наша беда еще в том, что в райотделе практически
нет старожилов...

- Так надо поискать стариков, тех, кто служил в милиции десять -
пятнадцать лет назад, - оживился Жуков. - Тогда, говорят, и бандиты
баловались в районе.

- Рылись уже в местных архивах, - отозвался начальник отделения
службы. - Ничего там интересного.

- Надо память живых людей перерыть, - возразил Жуков.

- Опять-таки задача для штаба по борьбе с бандитизмом, - сказал
Нефедов и повернулся к Боголепову. - Кого, кстати сказать, вы предложите в
начальники штаба нового оперативного подразделения?

- Товарища Гончарова, - не задумываясь, отозвался начальник
райотдела. - По роду службы...

* * *

Гончаров шел по широкой заросшей травой улице, поглядывая на номера
домов. Избы кряжистые, рубленные из толстенных лиственниц. За высокими
воротами, украшенными резьбой, бесновались собаки.

У одного из домов начальник штаба по борьбе с бандитизмом
остановился. Внимание его привлекла жестяная табличка: славянской вязью с
ятями было выведено: <Страховое общество <Саламандра> обеспечивает ваше
спокойствие>. Легкая усмешка промелькнула на лице Гончарова. Он повернул
кольцо замка и шагнул во двор, обнесенный поленницами дров.

Отворив дверь из сеней в горницу, начальник штаба едва не столкнулся
с хозяйкой - пожилой, но все еще миловидной женщиной в чистом голубом
переднике, в такой же косынке.

Ответив на приветствие гостя, она быстро взглянула на мужа, сидевшего
за сапожной работой на лавке подле печи. И вышла в сени, так и не
появившись потом за все время его беседы с сотрудником милиции.

Хозяин, седоватый пожилой мужчина, увидев Гончарова, несколько секунд
выжидательно смотрел на него поверх очков в тонкой стальной оправе. Потом
снял их, отодвинул в сторону сапожную лапу с надетым на нее ботинком и,
поднявшись во весь свой богатырский рост, перешагнул через груду
поношенной обуви. Застегнул ворот синей косоворотки, плотно обтягивавшей
его мощный торс.

- Здравствуйте... Николай Семенович? -
полувопросительно-полуутвердительно произнес Гончаров.

- Он самый... И вам здравствовать.

Пока хозяин прибирал свое сапожное снаряжение, Гончаров исподволь
рассматривал обстановку. Этажерка с книгами: собрания классиков, учебник
политграмоты, <Краткий курс истории ВКП(б)>. Фотографии по стенам. Большой
раскрашенный портрет Николая Семеновича: каракулевая шапка набекрень, лихо
закрученные усы. Свадебный снимок: Николай Семенович и миниатюрная девушка
в фате. Николай Семенович в военной форме, со скаткой через плечо и
винтовкой в руке, на груди - два Георгия.

Хозяин, проследив за взглядом Гончарова, объяснил:

- Это в японскую. За Мукден и за Шахэ.

- А в империалистическую не призывались? - поинтересовался тот.

- Какое! Я ведь семьдесят четвертого года рождения. Да к тому же в
горноприисковой страже состоял...

- А ведь я к вам именно из-за этого и пожаловал, - заявил Гончаров. -
По нашим данным, из всех ветеранов милицейской службы...

Панов молча кивнул. Потом взял с этажерки металлическую коробочку
из-под монпансье. Открыв ее, вытащил небольшую пачку газетной бумаги,
отслюнил один листик и, достав со дна коробочки щепоть крупно нарубленного
самосада, смастерил цигарку.

Затянувшись, заговорил:

- Мне ведь уж за тридцать было, когда в горную стражу уговорили
перейти. А все почему - сами старатели упросили. Уж больно донимал хунхуз
в то время. В охране приисковой, как на беду, горький пьяница Венька
Шарапов служил - никакого проку от него не видели... А меня, не хвалясь