игрушке, а Витька - хлоп, больно ударил по руке.
рубаху. Надел ботинок, собрался уходить.
глазами. - Чего тебе, Сморчок?
взгляд. Все было в глазах у Васьки - и просьба, и подобострастие, и жалость
к себе, и молчаливый страх. Страха было больше всего.
него появились слезы. Вот Сморчок, и дела от него никакого нет, а если
начнет просить, не отстанет.
Если бы разозлился настолько, что ударил, то еще бы тогда разозлился и смог
бы побить Ваську. А сейчас только заорал на него:
съежился, когда Витька протянул ему этот блестящий, как часики, компас. Не
поверил, что от' даст, и правда: только протянул руку, как Витька зажал
компас в кулаке и сунул ему кулак под нос:
и упал ему прямо в руки. Васька сжал компас в двух руках, не в силах
поверить, что он его...
такой драгоценной вещицы, если бы не острая мысль о том, что Васька может
проболтаться. Дело-то было нешуточное, тут фонарик, да компас, да еще
что-то, чего не видал Васька, - пустячки. А главное... Пусть возьмет этот
компас и молчит. Как-никак, а с компасом он соучастник. Компас ему замком на
язык.
Одурел он или выпил... Как мертвый... Хотели шинель из-под него вынуть, да
побоялись... Проснется...
куда-то внутрь себя. Попробуй-ка разыщи теперь.
да? А хочешь, компас заберу?
компас, стал смотреть. Пощелкал стопором, нашел север и юг, покрутил,
пытаясь обмануть стрелку, но ничего у него не вышло. Наигравшись, спрятал
Васька компас снова и рысцой двинулся к детдому. Он и без часов, минута в
минуту, мог сказать, когда у них обед.
- 2 -
пересчитала. Выходило, что нет шестерых. Ну, Сычева, или Кольку Сыча, никто
никогда и не спрашивал. И он никого не спрашивал, хотел - приходил, а не
хотел - не приходил. Да и попробовали бы его спросить. Он тут никого не
боялся. Это его боялись, в том числе боялись и воспитательницы.
воспитатели - были только рады, что нет сегодня Сыча.
уехали к родне. Куда пропали еще трое - никто не знал. Может, кто знал, да
помалкивал. То ли гуляли, то ли сбежали, сели на проходящий санитарный поезд
да подались на фронт. Многие так делали. Или на крыше товарняка поехали
искать край по-сытнее нашенского. На восток, на юго-восток. Там, говорят,
из-за корочки хлеба не давятся, там даже мясо настоящее жрут. Потому что в
тех местах война не проходила.
действия на рынке с честными советскими гражданами, сидят и ноют, скулят
через замочную скважину: "Дяденька милиционер, отпусти... Отпусти, мы
детдомовские..." А что с них возьмешь, у них ничего и никого нет. Подержат
да отпустят, припугнув для острастки. А наш беспризорный брат - пуганый. Чем
больше пужают, тем больше не боится.
такая дура - не доится. Держали ее под домом в подвале, пока она не заблеяла
от голода на весь поселок.
вывернули, и Васька вывернул, размышляя над тем, что вот Анна Михайловна,
воспитательница, - не дура, не чета той козе. А простой истины не понимает.
Кто же станет прятать ценные вещи в дурацких карманах? И без них в одежде
столько тайных мест, что на спор мешок картошки вынес бы со склада, если бы
тебя пустили на тот склад... А уж для всяких там мелочей вроде ножичка,
денег или корки хлеба - тысяча самых загашных мест, попробуй-ка их сыщи!
Можно в ботинок под стельку положить, сунуть в манжетину штанов, в трусы
между ног или сбоку под мышкой... А то за подкладкой, а то и в кармане у
самой воспитательницы, пока она проверяет.
громко сосал и чмокал. Вот тоже вариант - положить в рот и молчать, покуда
шарят. Анна Михайловна проверила у Васьки карманы, посмотрела у Грачева,
пошла дальше.
тут же убрал обратно.
руками не лапай!
не грызи, он тоненький.
Васька только засунул в рот жмых, впился зубами. Авось отколется краешек.
Напрасные усилия, жмых был как каменный. Повезло Грачу: неделю можно сосать.
Интересно, где он свой жмышок прячет на ночь? Небось так и держит во рту.
Полезешь, полруки отхватит. А что, если компас попробовать прятать в рот? Не
залезет разве? Рот как резина, его и растянуть можно. Но ведь компас не
жмых, он от слюней испортиться может...
время, затеял с Грачом отвлекающий разговор.
жмых, а то ничего не останется, будь он трижды каменный. Получив свой жмых,
Грач внимательно осмотрел его со всех сторон, произнес с обидой:
секрету:
валяется в кучах, на него никто и не смотрит.
жмышком. Вот бы был номер, если бы Грач проглотил его! Он бы заплакал от
жалости.
чтобы его жевать... Не свинья какая-нибудь.
синие, этот цвет шел откуда-то из глубины ее, он не согревал. Временами даже
казалось, что она никого кругом не видит, а взгляд ее сосредоточен на
чем-то, что за пределами окружающего.
произнесла быстро, чтобы ребята приготовились к обеду, помыли руки.
Михайловна предусмотрительно перекрыла вход, встав в дверях, и крикнула, что
пускать будет с чистыми руками, когда накроют. Ее не слушались, толпились у
дверей, заглядывали в щелку.
Максимов Альберт
Русанов Владислав
Каргалов Вадим
Пехов Алексей
Пехов Алексей
Андреев Николай