Чтение 2–й страницы книги ~Рыцарь двух миров~

- Кто из вас рыцарь Энинг? - Его взгляд остановился на мне - офицер разглядел обруч с камнем. Он даже не старался скрыть удивления. - Ты рыцарь Энинг?

Стыдно признаться, но в этот момент я так перепугался, что смог только кивнуть в ответ. Офицер же так растерялся, что не заметив, перешел ан "ты" и явно не знал, что следует делать дальше.

- Э... Командир пятого гвардейского полка центурион Александр Загерий. Ты действительно рыцарь Энинг?

Откровенная растерянность Загерия помогла мне взять себя в руки и справиться с волнением.

- Разве здесь есть еще один рыцарь?

- С ними был еще один. Он недавно вышел из гостиницы, но он точно не рыцарь. По крайне мере обруча на нем не было, - всунулся мажордом.

Холодный взгляд офицера заставил его умолкнуть. Александр повернулся ко мне.

- В таком случае вынужден объявить, что вы, рыцарь, арестованы.

- За что?! - одновременно вскричали я, эльф и Далила.

- Не могу знать. Ко мне поступил приказ арестовать рыцаря Энинга, подписанный прокуратором Константинополя. Я только исполнитель. Мне приказано сопроводить вас прямиком к прокуратору. Прошу следовать за мной.

Если я правильно помнил, то прокураторы были начальниками внутренней стражи и одновременно являлись прокурорами, каждый в своей префектории. Над ними стоял верховный прокуратор.

- У вас приказ арестовать только меня?

- По поводу остальных у меня нет никаких указаний. Так как? Вы пойдете добровольно или нужно будет применить силу?

Насчет силы это, конечно, зря. Илья Муромец и один справится со всеми четырьмя солдатами вместе с офицером, а тут еще были я и Эльвинг. Так что сила была вовсе не на его стороне. Только вот стоило ли затевать драку? Муромец, кажется, уже всерьез настроился помахать булавой. Беда только в том, что если мы сейчас вышвырнем стражу, то нам сразу же стоит забыть о нашей миссии и как можно быстрее бежать из империи. Значит, придется подчиниться. Сверкающий сильно ошибся, когда оставил на свободе моих друзей. Это давало надежду, что в тюрьме я надолго не задержусь.

- Я пойду добровольно.

- Энинг! - Далила и Муромец удивленно посмотрели на меня.

- Это же явно ловушка, - продолжила Далила.

Я печально вздохнул.

- Знаю, но ничего сделать нельзя. Поверь. Сейчас гораздо важнее найти корабль с алым парусом на гроте.

- Алым парусом на гро... - удивленно начала Далила.

- И еще, узнайте обвинение. Оно ведь явно фальшивое. Постарайтесь как можно быстрее вытащить меня.

Далила кивнула.

- Не бойся, мы тебя не оставим.

В этот момент Загерий положил руку мне на плечо.

- Ваше оружие, милорд. - По крайне мере он не вмешивался в наш разговор, за что я был ему крайне признателен. Похоже, Загерию не доставляла удовольствия та роль, которую навязал ему прокуратор. Он явно чувствовал себя крайне неловко, арестовывая ребенка, но было ясно, что приказ он выполнит любой ценой.

- Офицер, вы не будете возражать, если я свое оружие оставлю у своих друзей? Мне не хотелось бы оставлять его в чужих руках.

Несколько мгновений Загерий пристально смотрел на меня.

- Хорошо.

Я быстро расстегнул пояс с мечом и кинжалом, потом снял перевязи с метательными ножами, достал ножи из сапог. Солдаты только глаза вытаращили, наблюдая за растущим перед ними арсеналом. Под конец я стянул с себя кольчугу и снял плотный кожаный камзол, который надевается под нее, оставшись в одной легкой рубашке и свободных штанах, заправленных в сапоги.

- Я готов, господин офицер. - Сейчас я больше всего опасался, как бы не выдать свое волнение.

Тот махнул солдатам. Те замкнули меня в кольцо и двинулись к выходу.

- Энинг! - неожиданно раздался крик. Я обернулся - из комнаты выскочил растрепанный Рон и кинулся ко мне. - Ты ведь скоро вернешься? - От избытка эмоций мальчишка задохнулся и, прижавшись ко мне, всхлипнул. - Они ведь не сделают тебе ничего плохого?

Я криво улыбнулся.

- Конечно. Скоро прокуратор поймет, что обвинение ложное, и меня отпустят. Ступай к Далиле, помоги ей.

Рон кивнул и остался стоять, взяв за руку подошедшего Илью Муромца. Тот мрачно смотрел на все происходящее, с силой сжимая рукоятку меча и вопросительно глядя на меня. Я покачал головой. Муромец еще сильнее сдавил рукоять, так что пальцы побелели. Загерий, от которого не укрылось происходящее, расслабился, хмуро посмотрел на Рона, на меня и двинулся вперед.

В этот момент из-за спин выскочил мажордом.

- Господин офицер, а что делать с остальными преступниками?..

- Они не преступники.

- Конечно, господин офицер, но может стоит их выселить? Вы ведь понимаете, что здесь добропорядочная гостиница и нам не нужны никакие проблемы.

Офицер остановился и в упор посмотрел на мажордома.

- Они заплатили за номера?

- Да, господин офицер, но может вы прикажете им уйти...

- Они будут жить здесь столько времени, за сколько заплатили. Пошел вон! - Загерий обошел мажордома и двинулся дальше.

- Вы не смеете так разговаривать со мной, - взвизгнул мажордом, неожиданно выказывая мужество, которого не проявлял до этого. - Я человек, который имеет право носить оружие, и я не позволю так разговаривать с собой! Я имею право...

Офицер снова остановился и посмотрел на управляющего.

- Я сказал пшел вон! - не повышая голоса, повторил он.

Мажордом хотел еще что-то сказать, но наткнулся на взгляд офицера и побледнел. Потом попятился и поторопился уйти.

- Спасибо, - поблагодарил я.

Загерий молча кивнул и прибавил шаг. Я тоже был рад поскорее покинуть это место и избавиться от любопытных, которые выглядывали из своих номеров, глазея на происходящее.

У гостиницы нас ждала карета, и один из моих конвоиров распахнул передо мной дверцу. Я уже поставил ногу на ступеньку, как почувствовал на плече чью-то руку. Обернувшись, я увидел Загерия.

- Энинг. Тот самый Энинг Сокол? - спросил он.

Почему-то этот вопрос меня совершенно не удивил, и я только молча кивнул головой, залезая внутрь кареты. Напротив уселись два конвоира.

- Черт возьми! - услышал я удивленное восклицание Загерия, прежде чем карета тронулась.

Глава 2

Вот уж никогда не думал, что меня будут арестовывать. И теперь, когда первое потрясение прошло, стало даже интересно, и я с любопытством разглядывал своих конвоиров. Те старались на меня не смотреть, что было довольно странно. Если бы я захотел сбежать, то они вряд ли успели бы мне помешать.

- Энинг, ты уверен в том, что делаешь? - поинтересовался Деррон. - Ведь если это ловушка Сверкающего, то ты прямо в нее и направляешься. Не лучше ли было скрыться, пока твои друзья не докажут твою невиновность?

- Невиновность в чем? Я даже не знаю, в чем меня обвиняют. А если бы я сбежал, то почти наверняка моих друзей арестовали бы за содействие преступнику. Значит, бежать надо было всем, а тогда очень трудно было бы что-либо доказать властям. Нет, думаю, именно на побег и рассчитывал Сверкающий. Как бы на моем месте поступил обычный рыцарь?

- "Рыцарь" не значит "дурак". Без необходимости он не стал бы сопротивляться. К тому же, думаю, Сверкающий уже понял, что ты далеко не обычный рыцарь. Но в одном ты прав - если бы ты сбежал, то Пирра вам найти было бы гораздо сложнее, если вообще возможно. Мне остается только рассчитывать на твое поразительное умение выпутываться из сложных ситуаций...

- В которые, с не менее поразительным талантом, ты умудряешься влезать, - добавил Мастер.

- Спасибо на добром слове, - буркнул я, но в этот момент карета остановилась, и Мастер с Дерроном замолчали.

Некоторое время ничего не происходило, потом отворилась дверь, и в карету заглянул Загерий.

- Прошу вас, милорд. Мы прибыли.

Окно моего "автомобиля" было плотно занавешено, и я никак не мог понять, куда мы едем, поэтому, едва оказавшись на земле, с интересом огляделся. Карета стояла во дворе какого-то трехэтажного здания прямо перед крыльцом. Весь двор был обнесен высокой каменной стеной. Двое солдат как раз закрывали тяжелые дубовые ворота, через которые мы, очевидно, и въехали. В последний момент я все же успел разглядеть сквозь них дома, улицу, редких прохожих. Судя по всему, мы находились не в самом бедном районе города, но и богатым назвать его тоже было нельзя.

К нам приблизились три человека из тюремной стражи, один из которых, по-видимому, командир, подошел к нам. Загерий молча передал ему приказ на мой арест. Тот бегло пробежал его, свернул, взглянув без всякого выражения на меня.

- Хорошо, центурион, дальше наша забота. Вы свободны.

Загерий заколебался, повернулся было чтобы уйти, но вдруг снова развернулся к тюремщику.

- Я хочу поговорить с прокуратором. Я знаю, он сейчас здесь.

На лице тюремщика впервые мелькнула тень какого-то чувства, слишком мимолетная, чтобы успеть понять какого.

- Зачем? Насколько я понимаю, вы свою работу сделали, это будет отмечено...

И тут Загерий рассердился. Даже не рассердился, а пришел в ярость. В одно мгновение его лицо побагровело, и он заорал на совершенно опешившего начальника тюремной стражи, который в испуге попятился назад:

- Проклятье! ЭТО НЕ МОЯ РАБОТА!!! Моя работа - защищать город в случае опасности, а не ловить преступников! Ловить преступников - ваша работа! Я лишь подчиняюсь приказу своего начальника, которого ваш прокуратор упросил помочь! - офицер немного успокоился и продолжил каким-то приторным голосом, явно кого-то передразнивая. - "Необходимо незамедлительно оказать помощь нашей доблестной полиции, господин квестор. Вы понимаете, дело государственной важности, господин квестор. Мы должны арестовать очень важного преступника и боимся, что сил полиции будет недостаточно, господин квестор. Нам нужна помощь вашей гвардии, господин квестор". - Александр неожиданно схватил меня за плечо и вытолкнул вперед. - Вот он ваш опасный преступник, с которым не смогла справиться вся ваша "доблестная" полиция и для ареста которого понадобилась помощь гвардии.

Я едва сдерживался, чтобы не расхохотаться, настолько забавным мне казалось все происходящее. Картинка была, действительно, та еще. Перед взрослыми, хорошо вооруженными людьми стоит обычный мальчишка, а те испугано пялятся на него, как на какое-то чудовище. Когда же Загерий толкнул меня на собеседника, тот испуганно отпрянул, обнажив меч. Сообразив, что выглядит смешным, он покраснел и вернул меч в ножны.

- Вы забываетесь, - тюремщик прилагал неимоверные усилия для того, чтобы его голос звучал с достоинством, но это явно ему не удавалось. - Ваша помощь нужна была потому, что у него могли оказаться сообщники...

- А может потому, что его имя Энинг Сокол? - усмехнулся Загерий.

Я, конечно, предполагал, что мое имя стало известным после амстерских событий, но даже не догадывался насколько. Не знаю уж, какие слухи обо мне дошли сюда, но все стражники разом отшатнулись, а один даже наставил на меня копье. Мы переглянулись с гвардейским офицером и расхохотались.

Командир стражников быстро сообразил, что он и его люди выставили себя на посмешище, и раздраженно махнул своим подчиненным, чтобы те успокоились.

- Как бы то ни было, это не ваше дело, господин гвардейский офицер, - прошипел он.

- Возможно, - легко согласился Загерий. - Но отказать во встрече с прокуратором вы мне не можете.

Некоторое время двое собеседников молча буравили друг на друга взглядом. Наконец тюремщик не выдержал.

- Я доложу, - буквально выплюнул он.

Загерий кивнул, потом повернулся ко мне и подмигнул.

- Не переживай, Энинг. Я постараюсь разузнать, в чем там дело, и помочь тебе.

- Спасибо, - искренне поблагодарил я и обратился к Мастеру:

- Мастер, а вы говорили, что здесь сложно встретить хороших людей. И что все имперцы относятся к другим свысока.

-Такого я тебе не говорил. Я говорил, что с помощью подлости здесь проще сделать карьеру, но это не значит, что все, кто находится у власти, подлецы. Честные люди нужны и самым отпетым негодяям.

- К тому же, Загерий военный, - вмешался Деррон. - Понимаешь, у солдат жизнь каждого зависит от другого и относиться в их среде свысока друг к другу равносильно самоубийству. Каждый из них должен быть уверен, что если потребуется, его товарищ придет ему на выручку. И хороший офицер всегда старается поддерживать такие товарищеские отношения среди своих солдат, а Загерий явно хороший офицер.

Подобные слова были наивысшей похвалой в устах Деррона. Но время для разговоров сейчас было не самым подходящим, о чем мне немедленно и напомнил один из стражников, древком копья толкнув меня в спину. Кажется, именно на мне он решил отыграться за свое недавнее унижение.

- Давай шевелись, сопляк, - зло сказал он и ткнул меня второй раз... вернее попытался ткнуть. Я нагнулся, пропуская копье над собой, и ударом руки переломил его пополам. Раз уж эти тюремщики опасаются меня, то пусть хоть у них будут для этого более существенные основания, чем слухи. А копье все-таки паршивое. Я никак не ожидал, что оно переломится так легко. Казна явно экономила на вооружении тюремщиков. Это же надо было додуматься сделать древко копья из такой непрочной древесины!

Впрочем, на окружающих это все равно произвело сильное впечатление. Мои конвоиры отодвинулись подальше и уже не пытались тыкать копьями. Их командир, хоть и кипел от ярости под насмешливым взглядом гвардейского офицера, но при нем ничего сделать со мной не мог.

- Ну и зачем ты это сделал? - осведомился Мастер.

-Не знаю, - честно признался я. - Но не терпеть же, когда тебе тычут в спину всякие идиоты?

- Мне кажется, ты совсем не боишься.

Я прислушался к себе. Страха действительно не было. Нет, тревогу я ощущал, но не страх. Почему-то я был уверен, что эта ситуация ничего опасного для меня не представляет.

- Не боюсь.

- А зря. Если бы не Загерий, то стражники вполне могли тебя попытаться тебя убить при попытке к бегству.

- Если бы не Загерий, я не стал бы и копье ломать. Это я проделал в основном для него. Мне кажется, что ему это понравилось. И, думаю, он сможет мне помочь.

Меня повели по узким каменным коридорам, потом мы поднялись на второй этаж и снова двинулись по такому же унылому бесконечному коридору. Последним шел Загерий, и его присутствие явно не доставляло удовольствия начальнику стражи.

Наконец мы подошли к какой-то двери. За ней оказалось довольно просторное, но совершенно пустое помещение. В нем, кроме той, через которую мы вошли, была еще одна дверь, а одна из стен представляла собой сплошную решетку из толстых металлических прутьев, крепко вмурованных в стены и потолок. Начальник моего конвоя отпер в ней дверь и махнул мне рукой. Жест был достаточно красноречив, и я нехотя зашел туда. За спиной лязгнул замок. Обернувшись, я увидел, что оба конвоира устраиваются на скамейке напротив моей клетки. А их командир и Загерий заходят во вторую дверь. Все ясно. Эти собрались меня охранять, а их командир спешит на доклад. Я вздохнул и оглядел свою клетку, впрочем, осматривать здесь было совершенно нечего. Решетка отделяла совершенно пустое пространство метра два на четыре. Я опустился на каменный пол и приготовился ждать неизвестно чего.

Минут десять ничего не происходило, а затем хлопнула дверь и оттуда буквально вылетел рассерженный Загерий. Мои охранники испуганно приподнялись со скамейки, но Загерий, не обращая на них внимания, быстрым шагом проследовал к выходу. Мне он ничего не сказал, лишь бросил короткий взгляд и едва заметно кивнул. Но вот его шаги затихли в коридоре и я внезапно понял, что остался один. Совсем один... Охранники, вновь опустившиеся на лавку, являлись такой же неотъемлемой частью этого мрачного здания, как и бесконечные двери, решетки, замки и засовы, стены выкрашенные казенной краской. Я ждал, что сейчас меня вызовут к прокуратору, но время шло и все оставалось по-прежнему. Охранники, обращавшие на меня не больше внимания чем на муху на стене, вполголоса переговаривались, обсуждая какого-то старшего надзирателя, который "слишком уж много себе позволяет", и безбожные цены на выпивку в соседнем трактире. Время тянулось мучительно медленно.

Пришлось ждать еще около часа прежде, чем дверь снова отворилась, и показался какой-то человек. Раздалось короткое распоряжение, и мои охранники неохотно поднялись. Один из них открыл дверь.

- Выходи, малец. Тебя прокуратор требует.

Наконец-то. А я уже думал, что мне до вечера здесь придется сидеть. Слава богу, это наконец закончилось. Никогда не любил ждать.

Я вошел в небольшой коридорчик, где ждал уже знакомый мне начальник стражи. Он молча распахнул передо мной дверь, и я оказался в кабинете прокуратора. За столом сидел... как бы это поточнее сказать, в меру упитанный лощеный мужчина в нарядном костюме. В руках он держал батистовый платочек, которым постоянно протирал лоб. Мне это показалось странным, поскольку я не чувствовал, чтобы здесь было жарко, да и человек не выглядел вспотевшим. С какой-то приторной улыбкой он кинулся ко мне и радостно вскричал, как будто я был его старинный друг, с которым он не виделся тысячу лет:

- Милорд! Счастлив вас видеть! Прошу вас, проходите, не стесняйтесь. О! Вы так молодо выглядите. Как вам это удается? - Мужчина захихикал. - Всего лишь шутка. Прошу не обижайтесь, милорд. - Он обнял меня за плечи и повел к столу. От него нестерпимо несло какими-то духами. Как вообще можно выдерживать такой запах? Я попытался отстраниться, но тот держал меня крепко. - Если бы вы знали, милорд, как здесь скучно. Тоска. Поговорить абсолютно не с кем, ни одного приличного человека. Местное общество составляют люди хоть и усердные, но без всякого воображения. - Он опять поднес платочек к лицу и тут я понял, что пахнет духами вовсе не от него, а именно от этого платка.

- Э-э, простите, - я сделал еще одну безуспешную попытку отстраниться. - Мы, кажется, незнакомы?

- О, прошу прощения. Я прокуратор Валейского района Либиус Марзофл. О, нет-нет, милорд. Вам представляться не надо. Вы - Энинг Сокол. Тот самый знаменитый рыцарь, который спас Амстер. Мы все тут наслышаны о вас.

Этот тип был мне попросту противен и с каждой минутой нравился все меньше и меньше. Его постоянная болтовня, из которой так и не стало ясно, почему я здесь, его приторная улыбка, как будто приклеенная к губам, его холеный вид, слащавые манеры - все вызывало отвращение. Хотя, должен признать, что, несмотря на некоторую полноту, он был довольно красив. Впрочем, подобная красота скорее присуща женщинам, но никак не мужчинам.

- Польщен, - просипел я, пытаясь не дышать носом, чтобы не вдохнуть ядовитых испарений его платка.

- Ну что вы, не надо скромничать...

- Только не понимаю, почему я здесь, - невежливо перебил я Либиуса. Если позволить этому человеку говорить, что ему хочется, то я застряну здесь навсегда.

Либиус, наконец, отпустил меня и, обойдя стол, опустился в свое кресло. Я усиленно задышал, пытаясь поскорее провентилировать легкие от аромата его духов.

- Мне очень неприятно это говорить, но вас обвиняют в очень скверном преступлении. О-о, не надо оправданий. Я верю, что вы невиновны, но закон, знаете ли...

- Так в чем же меня все-таки обвиняют, - опять перебил его я. В его дружеские чувства не верилось ни капли, как не верилось и в остальные его заверения. Этот человек был фальшив насквозь, и он даже не делал попыток, чтобы это скрыть.

- Вас обвиняют в связях с отвергателями. Это очень серьезное обвинение.

- Что?! В связях с кем? - я усиленно вспоминал уроки Мастера. Вроде бы, рассказывая о Византии, он ни о каких отвергателях не упоминал. - Кто такие, к дьяволу, эти ваши отвергатели?

- Как, вы не слышали об отвергателях? Хотя конечно. Вы же только что прибыли в город, а до этого вы никак не могли слышать о них...

Здесь я не выдержал.

- Тогда какого черта вы разыгрываете эту комедию?!! Вы сами говорите, что я не мог никак слышать об этих отвергателях, и сами же обвиняете меня в связях с ними!!! В связях с людьми, или кто они там, о которых я слышать никак не мог! Где же логика?

Либиус невозмутимо выслушал мою тираду, продолжая улыбаться своей "приклеенной" улыбкой.

- Не стоит так нервничать, милорд. Я понимаю, что вы не могли слышать об отвергателях и, следовательно, никак не можете быть с ними связаны, но есть обвинение, и я обязан провести расследование. Долг призывает меня. Вы мне нравитесь, милорд, но перед законом мы все равны. И я просто обязан выяснить, с какой целью вы прибыли в нашу чудесную столицу.

Теперь все стало ясно. Сверкающему не просто надо избавиться от меня. Он еще и хочет узнать, для чего я так стремился в Константинополь. Что ж, логично, только вот со шпионом ему не слишком повезло.

- Все просто, господин Либиус. Я прибыл сюда по торговым делам своей фирмы.

- К-какой фирмы? Ты же рыцарь?

Кажется, мне удалось сильно удивить прокуратора, раз уж он сказал мне "ты".

- Рыцарям тоже надо есть. К тому же, я хоть и возглавляю фирму, но делами занимается мой младший партнер. Так что мое рыцарское звание мне в этом совсем не мешает. Даже помогает. С ним я могу кое-что, чего не может мой партнер. - Надеюсь, он не спросит, что конкретно дает мое звание в торговле. На ум, как назло, ничего не приходит.

- И кто твой младший партнер? - Либиус снова поднял свой кошмарный платок, оправившись от удивления. Что ж, постараемся еще разок удивить его.

- Да вы его, наверное, знаете. Это Вильен Нарнах.

Рука с платком резко замерла, так и не коснувшись лба. Либиус побледнел, а его неизменная улыбка сбежала с губ.

- Кто?! - хрипло спросил он.

- Нарнах.

- Вы шутите, милорд.

Я с удивление посмотрел на бледного Либиуса.

- Нет, господин прокуратор. Договор между мной и Нарнахом заключен в Тевтонии и подтвержден в Амстере. Если хотите, можете послать запрос.

- В этом нет никакой необходимости. Хорошо. - Кажется, Либиус принял какое-то решение и успокоился. - Как и обещал, я лично займусь вашим делом, милорд. А сейчас прошу извинить, у меня много дел.

Ага. До этого он явно никуда не торопился. Интересно, что его так поразило в том, что я сказал? И какое отношение ко всему этому имеет Нарнах?

- Я прикажу отвести вас в камеру. Еще раз прошу извинить за неудобство, но таков мой долг.

- Понимаю. Только один вопрос: кто же все-таки эти отвергатели?

- Отвергатели - это новая религиозная секта. Они появились полгода назад в городе Ашалоне. А два месяца назад объявились здесь. Они утверждают, что бога нет, и что мир на самом деле создал дьявол, а потом, чтобы затащить людей в свои сети, он придумал и бога. А Господа нашего Иисуса Христа они считают жертвой дьяволу, которую принесли для доказательства могущества Сатаны. Они еще множество подобных глупостей говорят, я не очень-то в курсе. И еще они практикуют жертвоприношения.

- Жертвоприношения?

- Да. Они утверждают, что каждый год надлежит приносить жертву, чтобы умилостивить Господина. Но самое отвратительное то, что они приносят в жертву в тот день, когда принял мученическую смерть Иисус Христос. Мол, их мерзкие жертвоприношения должны проходить в тот же день, когда совершилось первое. В этом году они совершили первый обряд. По их учению в жертву должен быть принесен один праведник и двое грешников. Что-то напоминает, неправда ли? Кстати, их символом тоже является распятие - только перевернутое.

С Библией я был знаком плохо, но помнил, что вместе с Христом казнили двоих преступников.

- Знакомо, - согласился я.

- Но они, правда, внесли в процесс разнообразие. Есть еще и четвертая жертва - ребенок. Всех четверых стража нашла распятыми под Ашалоном во время Пасхи. Теперь вы понимаете, что наш богобоязненный император не мог позволить существовать такой мерзости на земле? Отвергателям была объявлена война. Их секту в Ашалоне разгромили, но они укрылись в других городах. Вас же обвиняют в том, что вы связной между отвергателями из разных городов.

Либиус звякнул в колокольчик. Слегка шокированный рассказом, я послушно вышел вслед за стражей. Мир создал дьявол. Надо же было такое придумать! Да еще в мире, где религия значит так много. Понятно, почему их так быстро прищучили. Интересно, а не была ли эта секта детищем Сверкающего? Я мотнул головой. Еще немного, и в каждом происшествии мне начнет мерещиться рука Сверкающего. Так и до психушки недалеко.

Меня подвели к какой-то двери, открыли ее и втолкнули внутрь с такой силой, что я не удержался на ногах. Дверь за спиной захлопнулась, лязгнул засов. Я приподнялся на руках и оглядел свою камеру. Ничего, просторная. Мебели только никакой, зато солома свежая. Даже окно есть, зарешеченное, естественно. Но всю картину портили десять типов уголовной наружности, глядящих на меня без всякого дружелюбия.

- Привет, - вежливо поздоровался я, садясь на пол. - Не ждали? А я пришел!

- Шут, - буркнул Деррон. - Как выкручиваться будешь? Тебе тут явно не рады.

- Еще не знаю. Работаю над этим.

- Работай, только поскорее.