Конечно, он также привык и к трем квадратным метрам для проживания, достаточному времени для написания своих статей и различной степени уединенности. Как и к постоянно меняющемуся набору партнеров по покеру, каждый из которых был молод, не знал, как потратить свой заработок, и не умел блефовать, когда от этого зависела его жизнь.
Он даже сумел привыкнуть к лейтенанту Своллоу, несмотря на ее хронический идиотский оптимизм, так раздражавший его поначалу. Конечно, он ожидал чего-то в этом роде: какого-нибудь военного атташе, который пыхтел бы у него над плечом, когда он пишет, и следил бы, чтобы Майк не натворил глупостей, например не забросил свою ручку в генераторы подпространственного поля. Но лейтенант Эмили Своллоу будто вышла из обучающего фильма. Из крайне оптимистичного фильма, типа тех, что показывают мамам и папам, отправляя их сыновей и дочерей на военную службу за пять звездных систем. Да и вообще складывалось впечатление, что именно лейтенант Эмили Своллоу создавала эти самые фильмы.
Маленькая, изящная и с постоянной улыбкой на лице. Казалось, она готова выполнить любое указание Майка со всей серьезностью, даже когда оба знали о его почти полной бесполезности. Она не имела недостатков, за исключением сигарет, которые она время от времени выкуривала, улыбаясь и виновато пожимая плечами. Кроме того, когда он решил написать о ней, она отчаянно воспротивилась. Большая часть экипажа давала ему материал, рассказывая о своей жизни дома, однако лейтенант Своллоу вместо этого лишь перестала улыбаться и провела ладонью вдоль лица, будто откидывая длинные волосы, которых там уже не было.
Именно тогда Майк заметил маленькую накладку у нее за ухом, отметину неразрушающей невральной ресоциализации, о которой упоминал Андерсон. Да, ей промыли мозги, и весьма неплохо. Никто не смог бы быть настолько бойким без электрохимической лоботомии.
Больше Майк не поднимал эту тему, однако подкупил одного из компьютерных техников, получив взамен временный доступ к личным делам (это стоило ему двух пачек сигарет, припрятанных на черный день, но в это время он как раз пытался бросить, так что лучше было использовать сигареты для оплаты, чем для потребления). Он разузнал, что до принудительного зачисления в морскую пехоту юная Эмили Своллоу имела крайне интересное хобби: она знакомилась с молодыми мужчинами в барах, приводила их к себе домой, связывала и при помощи узкого ножа снимала кожу и мясо с костей.
Большинство людей смутились бы, узнав такое, но Майкл Либерти нашел это утешительным. Убийца десяти молодых людей на Хальционе была намного более понятна, чем улыбающаяся, преданная женщина, будто сошедшая с рекламных плакатов для рекрутов. Сейчас, шагая за ней по коридору «Норада-II» на мостик, Майк пытался представить, как лейтенант Своллоу ощущает свое насильственное перерождение. Он решил, что она не задумывается об этом, а, узнав ее ближе, Майк решил не публиковать результаты.
На огромном с виду «Норад-II» были на удивление узкие коридоры, о необходимости которых, похоже, вспомнили лишь после того, как впихнули в корабль все посадочные приспособления, кают-компании, орудийные системы, жилые отсеки, компьютеры и прочее. Приходилось вжиматься в стену, чтобы разминуться со встречными. Майк обратил внимание на большие стрелки, нарисованные на полу, которым лейтенант Своллоу следовала во время тревоги, когда солдаты находились в полном боевом облачении. Майк также заметил, что некоторые коридоры были еще уже и явно не предназначались для прохода людей в механизированных боевых скафандрах.
Они миновали несколько крупных отсеков, где техники уже извлекли провода и кабели. Ходил слух, что «Норад-II» будет полностью отремонтирован, а его боевая машина усилена орудием класса «Ямато». Огромное наружное орудие должно было стать эффектным дополнением и к без того впечатляющему арсеналу: лазерные батареи, космические истребители класса «фантом» и, судя по всему, даже ядерное оружие.
Вообще-то Майк предполагал, что полковник Дюк вызвал его именно для того, чтобы сообщить, что «Норад-II» отправляется в док для ремонта, а потому ему, Майклу Либерти, следует отбыть следующим челноком обратно на Тарзонис. Ради таких новостей можно было и пообщаться с этим ископаемым.
Когда они взошли на мостик, он пересмотрел свое мнение, заметив направленный на него, злой взгляд Дюка. К слову, Дюк никогда не был рад представителям прессы, но в этот раз его взгляд был враждебнее обычного.
– Мистер Либерти, доставлен по вашему приказу, сэр, – отрапортовала лейтенант Своллоу, отсалютовав так же четко, как демонстрируется в учебных фильмах для новобранцев.
Полковник, одетый в коричневую командную форму, молча указал корявым пальцем в сторону дежурного помещения. Лейтенант Своллоу проводила Майка туда, а затем вернулась к делам, которыми занималась, когда не следила за Майком.
Беспокойство Майка усилилось, когда он рассмотрел предмет, напоминающий человеческую фигуру, который висел на стене в дежурном помещении. Это был механизированный боевой скафандр, но не один из стандартных СМС-300, а командирский скафандр, снабженный переносной коммуникационной системой. Скафандр полковника Дюка, начищенный и смазанный, готовый принять в себя великого человека.
Майк уже не был настолько уверен, что они собираются отправиться на установку орудия «Ямато». Большинство морских пехотинцев держали свои скафандры при себе и тренировались так же часто, как ели. Либерти ухитрился избежать этой повинности, потому что был признан «легкой мишенью» и не получил допуска к тяжелым скафандрам. Тем не менее, ему было забавно наблюдать, как новобранцы, пошатываясь, передвигаются по узким коридорам в полном боевом облачении.
Но полковничий скафандр, недавно начищенный и готовый, несомненно, сулил большие неприятности.
Скафандр был монументален, своим величием он подавлял находящийся в помещении персонал. Майку казалось, что он прекрасно подходит своему хозяину. Полковник Дюк напоминал Майку огромного седого вожака стаи горилл, которые скакали по небоскребам и сбивали примитивные самолеты на старой Земле. Он умел внушить страх своим подчиненным и добиться их безоговорочного повиновения.
Майку было известно, что Дюк принадлежал к одной из старых семей, исконных предводителей колоний сектора Копрулу. Но, должно быть, он допустил какой-то промах на пути к генеральским звездам. Майк недоумевал, что же могло помешать продвижению Дюка по службе, и, наконец, решил, что это, должно быть, какое-то грязное и глубоко захороненное в военных архивах Конфедерации дело. Он размышлял, во что может вылиться получение этой информации и не располагает ли ею Хэнди Андерсон в своем наисекретнейшем подвале.
Дверь отъехала в сторону, и широким шагом вошел полковник Дюк, подобный бронированному роботу «голиаф», при одном виде которого пехотинцы обращались в бегство. Его взгляд был мрачнее обычного. Он жестом показал Майку, чтобы он не вставал (Майк, в общем-то, и не собирался), обошел свой широкий стол и сел. Положив локти на отполированную столешницу, он сцепил пальцы перед собой.
– Я полагаю, Либерти, вы приятно провели с нами время? – спросил он. Говорил он размеренно, с расстановкой, что являлось характерным для представителей старых семей Конфедерации.
Майк, не ожидавший разговора о пустяках, пробормотал что-то похожее на согласие.
– Боюсь, дальше будет по-другому, – произнес полковник. – Первоначально планировалось, что нас сменит «Теодор Дж. Бильбо», а мы станем в док не позднее чем через две недели. Но события теперь опережают нас.
Майк промолчал. За многие годы он посетил достаточное количество совещаний, в том числе и невоенных, чтобы уяснить, что не следует прерывать собеседника, пока у тебя нет ценных мыслей.
– Мы изменяем курс и движемся в систему Сара. Я боюсь, это в закрытых районах, на самой границе с неизученной частью космоса. У Конфедерации там два колониальных мира – Map Сара и Чау Сара. Это будет длительное патрулирование, выходящее за пределы наших первоначальных инструкций.
Майк молча кивнул. Полковник крайне медленно приближался к сути, напоминая собаку с костью в горле, когда ее и проглотить трудно, но и выплюнуть не легче. Майкл ждал.
– Я должен напомнить вам, что, как представитель прессы, направленный в подразделение «Альфа», вы подпадаете под действие армейского устава Конфедерации в отношении того, что составляет ваши обязанности и как вам их следует исполнять.
– Да, сэр, – ответил Майк со всей возможной серьезностью, дабы показать, что ему не наплевать на армейский устав.
– И это касается как вашего текущего назначения, так и любых событий, которые могут случиться за время вашего пребывания здесь. – Дюк наклонил голову в ожидании ответа.
– Да, сэр, – отчеканил Майк, выделив каждое слово, чтобы подчеркнуть свое понимание.
Во время очередной паузы Майк ощутил дрожание корабля. Да, «Норад-II» вибрировал теперь несколько по-иному – немного сильнее, как-то лихорадочно. Его готовили ко входу в подпространство. А может быть, и к бою?
В этот момент Майк пожалел, что пропускал тренировки в боевых скафандрах.
Полковник Эдмунд Дюк, эта собака с костью в горле, произнес:
– Ты знаешь нашу историю.
Это было скорее утверждение, чем вопрос. Майк поморгал, колеблясь с ответом. И выдавил из себя только:
– Сэр?
– Как мы пришли в сектор и обосновались в нем. Присвоили его себе, – подсказал полковник.
– На борту спальных кораблей, супертранспортников, – ответил Майк, вспомнив занятия в детстве. – «Наглфар», «Арго», «Саренго» и «Риган». Экипажи состояли из преступников и изгнанников со старой Земли. Они потерпели крушение в нескольких пригодных для жизни мирах.
– Они нашли три таких мира, сразу же. И еще несколько рядом, либо земного типа, либо достаточно близких для использования в военных целях. Но жизни там не обнаружили.
– Прошу меня извинить, полковник, но на всех трех первых планетах было достаточно местной жизни. Кроме того, большинство колоний и пограничных миров имели собственные экосистемы. Терраформирование часто, но не всегда уничтожает местные жизненные формы.
Полковник отмахнулся от комментариев:
– Но там не было ничего разумнее обычной дворняги. Несколько крупных насекомых, которых приручили на Умойте, и множество прочей мелочи, что была уничтожена во время заселения мира. Но ничего разумного.
Майк кивнул:
– Разумная жизнь всегда была одной из тайн Вселенной. Мы открывали один мир за другим, но не находили ничего, что указывало бы на существование разума, подобного нашему.
– До сих пор, – добавил полковник. – И ты будешь первым сетевым репортером на месте происшествия.
Майк оживился, услышав это.
– Существует множество загадочных сооружений на разных планетах, которые указывают на возможность существования разумной жизни в какой-то период. Еще существуют легенды космических дальнобойщиков, повествующие о странном свете и кораблях-призраках.
– Это не свет в небе и не древние руины. Это живые доказательства внеземной деятельности. Того, что мы здесь не одни.
Дюк дал ему переварить услышанное и криво ухмыльнулся. Это не сделало его привлекательнее. Где-то внутри корабля переключился рубильник, и громадные двигатели загудели.
Майк погладил подбородок и спросил:
– Что нам известно на данный момент? Был там посланник, представитель? Или это случайное открытие? Мы обнаружили колонию или же там непосредственное посольство?
Полковник хохотнул:
– Мистер Либерти, позвольте мне пояснить. Мы вступили в контакт с чужой нечеловеческой цивилизацией. Контакт заключается в том, что они испарили колонию на Чау Сара. Они спалили ее до основания, а потом и землю под ней. Сейчас мы направляемся туда, но нам неизвестно, остался ли там противник. И вы будете первым сетевым репортером на месте происшествия, – повторил полковник. – Мои поздравления, сынок.
Майк почему-то не почувствовал радости от оказанной ему чести.
Глава 3.
Система Сара
Первый контакт с иной разумной расой, и они взрывают планету. Жуткая визитная карточка.
Взрыв планеты – сейчас в этом нет ничего нового. Господи, мы, люди, сами проделали это не так давно!
На планете Корал IV началась революция. Жителей не устраивали продажность и коррупция, бывшие неотъемлемой частью Конфедерации. Они попытались бунтовать. Вначале Конфедерация применила «мягкий» метод: она уничтожила лидеров восстания руками киллеров, так называемых призраков, снабженных личными маскировочными средствами. К удивлению властей, эта мера лишь еще больше разозлила жителей Корала и привела к разгоранию мятежа. После этого Конфедерация избрала жесткую линию.
Мы нанесли по Коралу IV ядерный удар с орбиты ракетами класса «Апокалипсис». Примерно тысячью. Несколько идиотов на Тарзонисе, имевшие все полномочия, нажали кнопки, и тридцать пять миллионов людей превратились в газ, а их дома остались лишь в памяти.
Естественно, затем властями была представлена официальная версия случившегося, в которой объявлялось, что мятежники с Корала планировали уничтожить Конфедерацию, а потому расправа с населением планеты была вынужденной мерой. К несчастью, доказательства абсурдности этого обвинения находились на планете, покрытой черным спекшимся стеклом.
Я думаю, вот что по-настоящему напугало военных при уничтожении Чау Сара: существует еще кто-то, такой же безумный, как и мы сами.
И этот кто-то даже превзошел нас в этом отношении.
Манифест Либерти
Пока корабль двигался в подпространстве, Майк сосредоточился на изучении общедоступных компьютерных материалов по системе Сара. Это была вполне обычная система на окраине постоянно расширяющейся сферы влияния Конфедерации.
Система была обнаружена одним изыскателем перед Войной Гильдий, Конфедерация прибрала ее к рукам, когда превзошла в космосе своего процветающего соперника. Согласно корабельным архивам, система являлась домом парочки развивающихся колониальных миров. От дюжины подобных систем ее отличало лишь наличие целых двух пригодных для жизни миров вместо обычного одного.
Чау Сара была меньшей и более удаленной планетой, но при этом имела более крупную колонию. По традиции Конфедерации она была основана как тюремное поселение, и большинство ее (теперь уже бывших) жителей продолжали отбывать срок. Население планеты Map Сара состояло из своеобразной смеси бывших изыскателей и солдат, а, кроме того, представителей нескольких религиозных культов, не согласных с ограниченной терпимостью Тарзониса к иным вероисповеданиям. Обе планеты имели богатые возможности для разработки полезных ископаемых, однако Конфедерация, естественно, имела свои планы на эти ресурсы. У местных был небогатый выбор: либо работать на Конфедерацию, либо отправляться в новые пограничные миры.
Майк просмотрел текущие отчеты СНВ. Имелось немного данных о прекращении связи с системой Сара, но большинство репортажей было посвящено последнему террористическому акту «Сынов Корала» (ядовитый газ в общественном комплексе на Гайи) и столкновению нескольких монорельсовых поездов на Мойре.
Майк составил короткое резюме, подводящее итог его беседе с полковником Дюком, отметив для себя, что теперь все его репортажи будут проходить строжайшую военную цензуру. Это означало, что его репортаж будет проверяться до отправки с корабля, а также повторно, перед выходом в эфир. Попутно Хэнди Андерсон будет жаловаться на военную цензуру и отплясывать в своем офисе при виде сенсационного материала.
«Если мне повезет, – подумал Майк, – он будет вытанцовывать достаточно близко от своего проклятого окна».
Майк подготовил второй репортаж, зашифрованный с помощью криптопрограммы, и записал его на мини-диск. Его он никуда отправлять не собирался, однако если с ними что-нибудь случится и их тела будут обнаружены – благодаря этой штуке можно будет восстановить ход событий. Своего рода зловещая страховка.
Как только он закончил второй репортаж, большая тень заслонила свет.
Майк поднял глаза и увидел лейтенанта Своллоу, которая сейчас была на фут[9 - Один фут примерно равен 30,5 см.] выше и на несколько сот фунтов[10 - Один фунт примерно равен 450 гр.] тяжелее. Она облачилась в боевой скафандр, ее природная сила была повышена сервомоторами и механизмами. И когда ей придется вступить в бой, в зажим на боку будет вставлена гауссова винтовка С-14, так называемый прокалыватель. Стекло шлема было поднято, и лицо ее выражало радостное возбуждение. Сейчас она походила на обычную девушку в ожидании своего первого танца на студенческом балу.
– Сэр? Скоро мы выйдем из подпространства. Полковник желает видеть вас на мостике как можно скорее. – Передав приглашение, лейтенант тут же исчезла.
«Значит, прямо сейчас, черт побери», – подумал Майк и вышел вслед за Своллоу.
Коридоры не стали шире, но теперь из-за огромного количества громоздких скафандров движение по ним регулировалось огромными стрелками на полу. На нескольких развилках Своллоу пропускала других членов экипажа, и Майк внезапно почувствовал себя малышом среди старшеклассников.
– Я обязательно должен раздобыть себе такой скафандр, – заявил он.
– Я не подозревала, что вы проходили тренировку в механизированных боевых скафандрах CMC, сэр, – ответила Своллоу.
– Я читал инструкцию.
– Этого маловато для защиты в кризисной ситуации, сэр. Конечно, если что-то случится, я буду обязана убедиться в вашей безопасности.
– Я вам доверяю. – Майк улыбнулся в спину Своллоу, на случай если там находится камера, направленная на него.
Корабль задрожал, проходя через измерения, и двигатели переключились из подпространственного режима. Они прибыли в пространство системы Сара.
Мостик был залит красным светом, подчеркнутым линией зеленых мониторов на нижней палубе. Полковник Дюк, облаченный в боевую броню, выглядел как горилла при дворе короля Артура. Умная горилла в железной кольчуге. Его окружала группа видеоэкранов, на каждом из которых красовался оператор, передающий полковнику данные.
– Мистер Либерти доставлен по вашему приказу, сэр, – произнесла Своллоу, четко отсалютовав, несмотря на тяжелую броню.
– Полковник, – обратился Майк.
Дюк, не отрывая взгляда от главного экрана, сообщил:
– Мы приближаемся к Чау Сара.
Поначалу Майк решил, что главный экран неисправен. Они двигались к Чау Сара с ночной стороны. Огромный диск крайнего мира системы Сара был подобен грязному радужному пятну света на маслянистой воде.
И только тут до Майка дошло, что он видит поверхность Чау Сара. Она переливалась всеми цветами, в нескольких местах выделяясь пятнами ярко-оранжевого оттенка.
– Как… – Майк моргнул, – как это сделали?
– Первый контакт, Либерти, – ответил полковник. – Первый контакт самого экегремального рода. Что со сканированием?
Один из техников отрапортовал:
– Нет никаких показаний о наличии жизни. Большая часть поверхности была расплавлена и стерилизована. Похоже, эта зона глубиной от двадцати до пятидесяти футов.
– Поселения? – спросил Майк.
Техник продолжил:
– Оранжевые пятна, по-видимому, являются прорывами магмы в планетарной коре. Они располагаются на месте известных поселений. – Он запнулся. – Плюс еще как минимум дюжина других мест.
Майк посмотрел на вихрящуюся, смертоносную радугу на экране. Солнце появилось из-за горизонта, и в его свете мир не стал выглядеть лучше. Лишь несколько темных туч, тонких, как вороньи перья, тянулись в направлении солнечной стороны.
– Кроме того, восемьдесят процентов атмосферы было потеряно во время атаки, – добавил техник.
– На орбите есть что-нибудь? – спросил Дюк, нависавший бронированной глыбой над остальными.
– Данные обрабатываются, – ответил техник. И добавил, получив результат: – Нет. Ничего нашего. А также и ничего другого. Возможно, что-то удастся обнаружить при большей области сканирования.
– Увеличьте зону сканирования, – приказал Дюк. – Я хочу знать, есть ли там хоть что-нибудь. Наше или их.
– Обрабатываем… Обнаружены обломки. Вероятнее всего – наши. Для подтверждения необходимо отправить спасательную команду.
– Почему они это сделали? – спросил Майк, но ему никто не ответил. Техники в облегченных боевых скафандрах обрабатывали сообщения с дисплеев, орудуя руками в латных рукавицах, а бесчисленные головы на экранах одновременно докладывали что-то полковнику Дюку.
Майк задал вопрос, на который он надеялся получить ответ:
– Как это сделали? Ядерными ракетами?
Дюк вынырнул из нескончаемого потока информации и взглянул на репортера.
– Ядерное оружие оставляет почерневшее стекло и горящие леса. На Корале и то сохранилось несколько нетронутых зон. Чау Сара в некоторых местах была выжжена до жидкого ядра.
Даже бомбы класса «Апокалипсис» не могут натворить такого.
– Это, – Дюк указал на экран, – сделала чужая раса, протоссы. Как я уже говорил, они выскочили из ниоткуда настолько близко от планеты, как нам не стоит даже и пытаться. Огромные корабли, целая стая. Настигли несколько транспортников и кораблей-мусорщиков, да и спалили их прямо в небе. Потом они обстреляли чем-то планету и стерилизовали ее, будто сварили яйцо всмятку. А затем снова исчезли. Map Сара сейчас по другую сторону от солнца, и население в панике, потому что они могут оказаться следующими.
– Протоссы… – Майк покачал головой, обдумывая услышанное. Что-то здесь было не так. Он посмотрел на дисплей техника, показывающий глубокие радарные дыры на месте пробоин в планетарной коре.
– У вас достаточно данных для репортажа, мистер Либерти, – произнес Дюк. – В обозримом будущем мы останемся на позиции на случай появления другого противника. В любом из своих репортажей вы можете отметить, что в ближайшие дни к нам присоединятся корабли «Джексон V» и «Хью Лонг».
Техник коснулся уха, а затем доложил:
– Сэр, мы имеем аномальные данные.
– Расположение? – рявкнул полковник, отворачиваясь от Либерти.
– Зет-2, квадрант пять, на расстоянии в одну астрономическую единицу. Множество аномалий.
– Пеленг?
– Обрабатываем… – После непродолжительной паузы техник растерянно проговорил: – Направляются на Map Сара, сэр.
Дюк кивнул:
– Приготовиться к перехвату аномалий. Запустить истребители, как только они окажутся в пределах досягаемости.
– Вы спятили? – вскричал Майк, от возмущения забыв о вежливости.
Дюк повернулся к репортеру:
– Надеюсь, сынок, это риторический вопрос?
– Но мы здесь одни…
– Мы – единственный корабль между ними и Map Сара и обязаны их перехватить.
Майк чуть было не произнес вслух: «Тебе-то хорошо, на тебе бронированный боевой скафандр», но вовремя остановился. То, что способно пройти сквозь планетарную кору, не может быть остановлено даже несколькими слоями боевых скафандров.
Майк тяжело вздохнул и покрепче ухватился за поручень, будто надеясь, что это поможет при ударе.
– Появились визуальные данные, – произнес техник. – Вывожу на экран.
Главный экран вспыхнул, показывая светляков на фоне ночного неба. Они выглядели даже красиво во тьме. А потом Майк понял, что их были сотни и что это были лишь главные корабли. Меньшие мошки танцевали вокруг.
– Мы достаточно близко для запуска «фантомов»? – спросил полковник.
– Будем через две минуты, – ответил техник.
– Сразу же запускайте.
Майк перевел дыхание и решил, что, когда все будет позади, обязательно запишется на тренировки в боевых скафандрах.
Даже издалека корабли протоссов были хорошо различимы. Самые крупные имели цилиндрическую форму и напоминали блестящие цеппелины. Они были окружены подобием стаи мотыльков, и Майк предположил, что это, должно быть, их истребители, аналоги «фантомов» А-17, которые сейчас находились в ангарах, ожидая сближения для атаки. Золотистые корабли танцевали меж более крупных кораблей-носителей, мерцая, будто звезды.
Затем Майк заметил, что один из больших носителей исчез. Вспышка света, еле заметное свечение, и его не стало. В следующее мгновение еще один вспыхнул и пропал.
– Сэр, – произнес техник, – аномальные данные исчезают.
– Маскировочная технология? – спросил полковник.
Майк уточнил:
– Такого уровня?
– Обрабатываем… – Затянувшаяся пауза. – Нет. Выглядит так, будто они окружают себя какой-то формой подпространственного поля. Они отступают.
Майк заметил, что все больше кораблей вспыхивают и пропадают. Огромные носители со своими выводками мелких кораблей, небольшие золотистые – все исчезли, будто призраки с приходом рассвета.
«Призраки, которые могут спалить планету до жидкого ядра», – подумал Майк.
Полковник позволил себе улыбнуться:
– Хорошо. Похоже, они боятся нас. Всем постам отбой, но не расслабляться, возможно, это ловушка.
Майк покачал головой:
– Это лишено смысла. Они запросто могут поджарить планету. С чего бы им бояться нас?
– Вполне понятно, – ответил полковник. – Они истощены. У них нет достаточных сил, что бы вступить с нами в бой.
– У нас один корабль. – Майк покачал головой. – А у них – тьма-тьмущая.
– Они опасаются возможных подкреплений.
– Нет, нет. Что-то здесь не то. Это лишено смысла.
– Не ищите логики, мистер. Сейчас мы имеем дело не с людьми, – парировал Дюк, нахмурившись. – Посмотрите на их огневую мощь.
Маркеев Олег
Корнев Павел
Березин Федор
Шилова Юлия
Андреев Николай
Грабб Джеф