Чтение 2–й страницы книги ~Ритуал после брачной ночи~

для того, чтобы довести себя до такого скотского состояния, недели явно
недостаточно.

- Насчет "накинуть"... Мы с тобой не на рынке, голубка Варенька. Так что
исходи из имеющейся суммы. Фотографию оставляю тебе для более полного
вхождения в образ.

- Как звали... м-м.. покойную?

- Зачем это тебе? - удивился Стас.

- Ну... Ты же сам сказал - вхождение в образ. Я могу назваться ее именем
и...

- Это перебор. А интеллектуалы не любят излишнего педалирования.

- Господи, ну ты-то какое отношение имеешь к интеллектуалам? - Я даже не
запнулась на последнем слове, с чем себя мысленно и поздравила.

- Олев Киви! - Стас поднял палец. - У тебя ровно неделя. Готовься. В
пятницу проинспектирую лично.

Я взяла под козырек, попятилась к двери и приоткрыла ее задом.

Есть о чем задуматься, но сначала - дрянное платьишко от Версаче в бутике
на Литейном. Я это заслужила.

...Вернувшись в офис с итальянским трофеем под мышкой, я провела весь
остаток псевдорабочего дня в тягостных размышлениях. Во-первых, на этой
неделе придется отказаться от услуг массажистки Ленусика (в среду) и
маникюрши Светика (в четверг), пропустить солярий, тренажерный зал и два
занятия шейпингом. Во-вторых, (о, куррат! ) задвинуть
до лучших времен скраб, гель и два экспериментальных крема от морщин. А
водостойкая тушь, а новехонькие тени, а дивного оттенка английская пудра...

Куррат-куррат-куррат! Будьте прокляты, интеллектуалы от виолончели и вы,
их покойные неряшливые музы!..

Я перевернула фотографию, врученную мне Стасом:

"Алла. Кронштадт. Мартовские тени". И дата, на которую я даже не обратила
внимания.

Интересно, что такое "мартовские тени" - название респектабельного
мини-борделя или поэтические экзерсисы виолончелиста?..

В любом случае мне удалось выудить из красноглазо-любительской Аллы еще
кое-что, кроме внешней непрезентабельности: она была русской (Олев Киви,
Олев Киви, куда же смотрела твоя добропорядочная эстонская семья?!) и в
свободное от муженька время шастала в Кронштадт. Но почему Стас так
настаивает на моем уподоблении покойной? Мне, конечно, плевать на приметы,
но все же, все же...

Я выкатилась из офиса ровно в пять, оседлала свою дышащую на ладан
"шестерку" и на каждом красном светофоре думала о Стасе и его
экстравагантном поручении. Нет, на Стаса грешно обижаться. Ведь именно он, -
Стас, Стасик, Станислав Дремов, - вытащил меня из погрязшего в копеечном
национализме Таллина, отмыл, отскреб, приодел и устроил работать по
специальности. А месяц назад даже прикупил мне однокомнатную халупу в
спальном районе. За выслугу лет и высокие показатели в работе.

И вот уже четыре питерских года я при мужчинах, как кухарка при котлах.

Вот только ему, главе продюсерской фирмы, которая заделывает концерты
вышедшим в тираж зарубежным исполнителям в замшелом жанре рок-н-ролл, -
ему-то зачем непуганый виолончелист?

Это же совсем другое направление в исполнительском искусстве...

...В понедельник я узнала, сколько струн у виолончели - их, к моему
удивлению, оказалось четыре. Не густо, но по сравнению с балалайкой прогресс
очевиден.

А во вторник отправилась к Наденьке, в парикмахерский салон "Олеся".

Мой внеплановый приход поразил Наденьку в самое сердце, а просьба
соорудить из волос, которые я пестовала два года, куцый ретро-"паж" добила
ее окончательно.

- Ты офигела, подруга, - промямлила она. - Портить такую гриву... У меня
рука не поднимется.

Я призывно помахала перед носом Наденьки светло-зеленой полусотенной
бумажкой и кротко сказала:

- Прости мне этот каприз.

Еще пять минут ушло на то, чтобы вспомнить раритетную стрижку. И Наденька
хищно щелкнула ножницами возле моего уха.

- По-моему, он извращенец, - ленивая парадоксальность была отличительной
чертой моей любимой парикмахерши.

- Кто?

- Тот хрен, который заставляет тебя расстаться с волосами.

Я вздохнула. И была полностью солидарна с ней. Вот только извращенец был
не один, а целое гнездо: пиликающих на виолончели, отбрасывающих мартовские
тени и сующих мне в зубы пачку долларов, - чтобы превращение из красавицы в
чудовище прошло по наиболее благоприятному сценарию.

...Спустя полчаса стрижка была готова. Но к своему новому имиджу я
отнеслась более чем критически, - и только потому, что привыкла
неукоснительно следовать всем указаниям Стаса.

- Не пойдет, - вынесла вердикт я.

- В смысле? - Наденька пошла красными пятнами: она была мастером
экстра-класса и последнее в своей жизни замечание получала, должно быть, еще
в школе, за прогул урока физкультуры.

- Чересчур роскошно.

- Точно - офигела, - еще больше утвердилась в своих подозрениях Наденька.
- Что значит "чересчур роскошно"?

- То и значит. Эта стрижка... - Я пощелкала пальцами, подбирая выражение.
- Эта стрижка должна быть более небрежной. Ну, как будто я стриглась не у
тебя, а в каком-нибудь районном Доме быта. Причем бесплатно. Задача ясна?

Дружочек Наденька дулась ровно две минуты, а потом снова взялась за
ножницы.

- Ты сумасшедшая, Варька, - причитала она, по наитию выхватывая целые
космы из моей многострадальной головы. - А если учесть, что я никогда не
работала в районном Доме быта...

Вторая попытка оказалась более удачной, и я почти приблизилась к
фотографическому идеалу жены Олева Киви.

- Отвратительно, - Наденька шмыгнула носом, а я удовлетворенно
улыбнулась.

- Замечательно. Теперь осталось покраситься. Я должна выйти от тебя
затрапезной шатенкой с блеклыми волосами. Плачу двойную таксу, так что
включай воображение...

...Салон "Олеся" я покинула по всем правилам конспирации: солнцезащитные
очки в полморды и предусмотрительно захваченный платок на голове. Видел бы
меня Лешик Богомол, мой последний воздыхатель и самый щедрый клиент из всех,
кого навязывал мне Стас.

Просто счастье, что Лешик сейчас кукует в Крестах и в обозримом будущем
вряд ли получит увольнительную на берег!

Теперь оставался только прикид: нелепое кроваво-красное платье с
короткими рукавами и чересчур бросающимися в глаза вытачками. Похоже, при
жизни оно сильно жало покойнице в груди.

Никаких аналогов Аллочкиному фотографическому безобразию в моем гардеробе
не было, сэконд-хенды тоже безмолвствовали, и весь остаток недели я
посвятила портнихам. Это стоило мне нескольких седых волос, но к пятнице я
уже имела на руках красную дерюгу. На Стаса дерюга произвела неизгладимое
впечатление. Так же, как и постылый "паж", к которому я так и не смогла
привыкнуть.

- Замечательно, - он забегал по кабинету, потирая руки. - Замечательно,
голубка Варенька. Я даже не предполагал... Профессионально растешь, придется
со следующего квартала повысить тебе жалованье.

- Откуда ты знаешь, что я профессионально расту? - Удивилась я. -
По-моему, мы с тобой не спали.

- Слухами земля полнится, - осклабился Стас. - А теперь поговорим о деле.

Я раскрыла блокнот и приготовилась писать.

- Он прилетает завтра из Вены.

- Рейс?

- Никаких рейсов.

- Я не должна встречать его в аэропорту?

- Ни боже мой!

Обычный расклад летит к черту, любопытно.

- Подожди, я не поняла... Разве не ты заделываешь ему гастроли?

Стас подошел ко мне и легонько постучал пальцами по моей восхитительно
невостребованной лобной кости.

- Да меня к нему и на пушечный выстрел не подпустят, соображать надо. Это
же совершенно другой уровень.

- Тогда какого черта...

Вот он, нож в спину, самое неприкрытое предательство стоило ли из-за
сиюминутной прихоти патрона так себя уродовать? Я вспомнила свое утреннее
отражение в зеркале прихожей и заплакала.

Стас утер мне нос рукавом.

- Не реви и слушай внимательно. Это - не обычный... эскорт. Это моя
личная просьба.

- Это авантюра.

- Оставь свои резюме для кожно-венерологического диспансера. И дай мне
договорить, черт возьми!.. У него будет пресс-конференция в аэропорту, потом
еще одна, а вечером - сольный концерт в Большом зале филармонии. Вот билет,
- Стас протянул мне билет. - Сходи, вдохновись.

Филармония, бр-р. Одно только это слово действует на меня, как
снотворное.

- Учти, Стас, я иногда всхрапываю, так что старухам - любительницам
Чайковского-и-иже-с-ним, это может не понравиться.

Но Стасу было наплевать на мои сомнения.

- Киви остановится в гостевом особняке на Крестовском, ты должна о нем
знать.

Еще бы, трехэтажная VIP-гостиница в немецком стиле.

- И я должна стоять у ее ворот с хлебом-солью? Тогда придется прикупить