Нинка.
ли?
считай, без работы, жить на что-то надо. Какие ни на есть, а деньги...
выметались.
холодильника. И хватит об этом. - Передать ничего не просили? - помедлив,
задала я вопрос.
отправить меня подальше от квартир и холодильников. Достала из сумки большой
конверт и протянула мне. Конверт был с сургучными печатями. Славка хорошо
знал мою сестрицу. Нинка завороженно смотрела на конверт, я отложила его в
сторону, немного повертев в руках.
паспорт?
ж еще? Паспорт остался у меня случайно. Мне было восемнадцать, когда я
решила, что потеряла его, перерыли весь дом, но паспорта так и не нашли.
Пришлось выправлять новый. Только-только получила новый документ, как
обнаружился старый: каким-то образом он оказался за подкладкой в сумке. Да,
давно это было...
ты...
чаю.
Пачка долларов, перетянутая резинкой. Я пересчитала купюры: две тысячи.
Хмыкнула и покачала головой:
оставила их на столе, полторы тысячи сунула в карман. Вернулась Нинка,
заметив деньги, замерла возле стола как вкопанная. - Это тебе, - сказала я,
поднимаясь, - Билет денег стоит, и все такое. Спасибо. - Я подхватила сумку
и шагнула к двери.
гостиницу.
отправилась пешком, надеясь, что меня подберет попутка. Так и оказалось, не
прошла я и двух километров, как меня догнал видавший виды грузовик. Я
устроилась в кабине и минут сорок тряслась на колдобинах, всерьез опасаясь,
что грузовик может развалиться. Однако к местным дорогам он был привычен, и
добрались мы вполне благополучно.
Правда, был еще вокзал, а напротив двухэтажное здание с красными буквами по
фасаду: "Ресторан". Я купила билет на автобус и, ожидая его отправления,
зашла в ресторан. Через полчаса, попробовав местных блюд, поняла - деньги
выбросила на ветер, но огорчаться не стала, в такой день, как этот, грех
расстраиваться по пустякам.
вокзале областного центра, где к прочим благам цивилизации еще добавился
аэропорт. С билетами проблем не возникло. Побродив по городу несколько
часов, я оказалась в самолете, а поздно вечером уже прогуливалась по
набережной Сочи и почти сразу нашла вполне подходящее жилье в частном
секторе. На ближайшие две недели ветхий сарай в глубине большого сада стал
моим жилищем. Дни я проводила на пляже, а вечерами лежала в гамаке все в том
же саду, прикрыв глаза, размышляя и наслаждаясь одиночеством. У хозяйки жили
еще квартиранты, кажется, из Москвы, две молодые пары, но, так как заняты
они были исключительно собой, общение сводилось к утреннему приветствию и
вечернему пожеланию спокойной ночи.
ну и, конечно, загорела дочерна. Я пристально вглядывалась в свое отражение
в витринах и с удовольствием констатировала, что, в общем-то, ничем не
отличаюсь от тысяч других отдыхающих. Правда, во второй день моего
пребывания здесь произошел забавный случай. Я возвращалась с пляжа, когда
навстречу мне из-за угла вывернул милиционер. Я опустила глаза и сделала шаг
в сторону. Милиционер, молодой парень, едва не налетев на меня, торопливо
извинился, а потом улыбнулся во весь рот, а я засмеялась и продолжила путь,
качая головой. Парень, должно быть, решил, что я чокнутая.
сообщив, когда вернусь, чтобы она поторопилась освободить комнату.
Добираться до моего города поездом почти двое суток, этого времени должно
было хватить на то, чтобы все продумать и наконец решить, как жить дальше.
Впрочем, вопросы эти в основном были риторическими, ибо решение зависело от
других людей, а как меня встретит родной город, мне виделось смутно. Может,
поэтому я и не торопилась там оказаться.
ничего не значащие разговоры со своими соседями на пляже, при этом спокойно
глядя им в глаза. В общем, можно было сказать, что адаптация в мире
свободных людей прошла успешно, с чем я себя и поздравила. В кармане у меня
почти тысяча баксов, я красавица (тип, у которого я вчера покупала
мандарины, минут десять убеждал меня в этом), и вся жизнь еще впереди. Так
что повода для отчаяния я не видела, и все же чувство было такое, точно
внутри меня что-то рушится, как карточный домик. Перед отправкой на вокзал я
извлекла из сумки два блестящих кубика, подержала их в ладони и бросила на
стол, решив проверить удачу. Выпало две шестерки.
самой себе счастливого пути.
часы, решила, что успею купить мороженое и какой-нибудь детектив, чтобы
скоротать время в дороге.
обратила внимание на эту троицу. Печатая шаг, мужчины шли мне навстречу,
народ на перроне оборачивался, а проводница, сообразив, что трио
направляется в ее вагон, поджала губы. Конечно, понять ее можно, троица в
самом деле впечатляла.
форме буквы Т, узкие губы, взгляд исподлобья. Одет в светлые брюки и легкую
рубашку с короткими рукавами. Несмотря на дорогие тряпки и золотистый загар,
зоной от него разило за километр. "Неужели и от меня тоже?" - с усмешкой
подумала я. Двое парней лет по двадцать пять, высоких, плечистых, с суровыми
и волевыми лицами, шли, поотстав от него ровно на полшага. Легкие пиджаки
широкого покроя требовались им для одной цели: скрыть оружие. Впрочем,
ребята не особо его прятали. Тот, что слева, нес тяжелую сумку, у того, что
справа, - в руке потертый кейс.
облизнула губы и попыталась улыбнуться.
кивнули, один из них достал из кармана билеты и предъявил проводнице. Когда
все трое прошли в вагон, она посмотрела на меня и сказала скороговоркой:
всю дорогу только и жди...
спешно поднялась в вагон и прошла в свое купе. Попутчиков у меня было трое:
пожилая пара из Москвы и мальчик лет десяти, их внук. Мы познакомились,
разобрались с вещами, я и Олежка (так звали мальчика) заняли верхние полки.
Лежа на животе, я смотрела в окно, улыбалась без причины и чувствовала себя
девочкой-школьницей на каникулах. Сейчас мама позовет пить чай, а потом мы с
папой будем играть в шахматы, вагоны плавно покачиваются, а за окном
проплывают полустанки, огни, чужая жизнь.
на стол традиционные копченую курицу и вареные яйца.
жениха найдете.
Федор Иванович.
конфеты в импровизированной вазочке, которая совсем недавно была банкой
из-под майонеза, сказала тоном, не терпящим возражений:
Лиечка?
поингересовалась:
Буджолд Лоис
Шилова Юлия
Гюго Виктор
Березин Федор
Березин Федор
Посняков Андрей