опередили. Все трое навалились на него, а Дичук, улучив момент, нанес
удар металлической булавой по голове. Из раны тут же хлынула кровь и
Василий, воспользовавшись замешательством - бандиты боялись запачкаться,
опять бросился к окну, сумел дотянуться до стекла, осколки брызнули в
разные стороны, но после удара гвоздодером по голове упал и потерял
сознание.
Это была его кровь. Некоторое время прислушивался. Откуда-то сверху, со
второго этажа доносились глухие удары. Василий понял, что там взламывают
дверь в кассу. Оглянулся. Рядом никого не было. Попробовал подняться -
не удалось. Оказалось, связан. Надо же - давнее повреждение на руке
помогло ему освободиться от веревок. Была слабость, сильная боль в
голове, но не было страха, обреченности. Добравшись до окна, вывалился
наружу, упал, сразу почувствовав все свои раны и чуть было вновь не
потеряв сознание от боли.
будить людей. А потом, поняв, что его услышали, увидев, что в окнах
вспыхивает свет, вышел на дорогу и побрел в сторону города, туда, где
была надежда встретить машину.
человек, который, кажется, уже сделал все, что мог. Хотя и непонятно,
почему бы за милицией не пойти кому-нибудь из общежития, кому-нибудь из
этих здоровых, заспанных, потягивающихся ребят, которые собирались у
главного входа в Дом культуры? Не пошли. Может быть, в голову не пришло,
может быть, не сообразили спросонья. Но скорее всего сочли, что есть
человек, который должен это сделать по долгу службы. Есть, дескать,
охранник, ему и идти.
ответственность? Хулиганье распоясалось? Есть милиция. Дерево под окном
рубят? Надо в ЖЭК позвонить. Человека обидели? Пусть докладную пишет,
жалобу, заявление. А самому вмешаться, вроде, духу не хватает, да и
отговорка всегда под рукой - есть люди, которые по долгу службы обязаны
этим заниматься, которые деньги за это получают.
заинтересованности ищем корысть, участие чужого человека настораживает,
ждем подвоха, потому что подвох оправдает наше равнодушие...
Телефон у Дома культуры, как водится, не работал. Отчаянные ребятишки
шутки ради и в восторге от собственной отваги отрезали трубку, это
произошло накануне. И рассмеялись довольные. Знай, мол, наших. И тут же
забросили трубку на пустырь, молодецки раскрутив ее над головой. Это они
сумели. А вот в дом войти, зная, что там преступники, или уж на худой
конец милицию вызвать - тут сложнее. Такими они оказались эти остроумные
ребята в синих джинсах с широкими поясами, в облегающих рубашках, с
цепочками на шеях, с обостренным чувством собственного достоинства и с
завидной уверенностью в каком-то своем превосходстве.
людей с интересом и нетерпением ждут их появления. Конечно, нельзя
требовать, чтобы неподготовленные люди, к тому же безоружные, без
раздумья бросались в схватку. Но выставить несколько человек у черного
входа, вооружиться хотя бы камнями, палками, сбегать за подмогой - все
это можно было сделать, ничем не рискуя...
толпа у подъезда этого дома - явления одного порядка. И вообще, чем
больше знакомишься с этим делом, с историей образования банды, с ее
недолгой деятельностью, тем больше убеждаешься, что все это стало
возможным только благодаря таким вот спокойным людям, которые сами вроде
бы и не нарушали законов, но и не очень интересовались, когда эти законы
нарушал кто-то другой...
управления внутренних дел уже позвонили в Ленинский районный отдел - он
был ближе всех к правлению совхоза. Старший лейтенант Алексей Мартыненок
передал в дежурную часть райотдела сообщение об ограблении и просил
немедленно выслать на место происшествия оперативную группу. И добавил,
что опергруппа из городского управления выезжает через несколько минут.
выезжать. Шофер Анатолии Берневега спал прямо в машине. Он не должен был
дежурить в эту ночь, но ему нередко приходилось замещать своих товарищей
и он не возражал, хотя знал, что проведет ночь без сна, что прикорнуть
удастся только на руле машины, что домой вернется только под утро, но
зато все это время он будет со своими ребятами, будет, как говорится, в
деле.
встрече. - В тот вечер уже из дома вышел, но потом вернулся, дочку
поцеловал, с женой попрощался. Никогда этого не делал, а тут вдруг
накатило. Почему? Не знаю.
уголовного розыска райотдела. Они выехали через три-четыре минуты после
получения сообщения, а на месте были минут через десять. Это был их
последний выезд на место происшествия. Павел Кравцов и Николай Плыгун
погибли этой душной ночью. И не было в их действиях ни глупой
оплошности, ни бессмысленной отваги. Была схватка с бандитами, - они
дали бой, и погибли.
бы им быть осторожнее, предусмотрительнее, не мешало бы подождать
подкрепление - ведь они знали, что где-то по ночным улицам Одессы уже
несется машина с оперативной группой городского управления, знали. Но не
стали тянуть время в надежде, что кто-то сделает за них главное. Путь
каждого из них в ту ночь был прямым и закономерным, а те несколько
минут, которые продолжалась схватка, стали естественным продолжением
предыдущей жизни.
***
машине, по тем же улицам. Ехали ясным днем, под жаркими, слепящими
лучами солнца, и мелькали за стеклами машины те же дома, светофоры,
переезды. Как и тогда горячая пыль покрывала листву деревьев, а над
раскаленными трамвайными рельсами дрожал воздух, и поскрипывала на
ухабах брезентовая кабинка газика...
от земли... Коля Плыгун и говорит мне... Ты, говорит, не очень-то, а то
у меня двое детей... Надо же, какие вещи вспоминаются... А Павлик
Кравцов шутя добавил, что сон плохой видел... Чепуха, конечно, но когда
все произошло, начинаешь вспоминать такие мелочи, которые наверняка бы
забылись, если бы не беда, - Анатолий Берневега, рыжий, веснушчатый,
обычно оживленный, вел машину сосредоточенно и печально. - Это мы сейчас
едем медленно, движение большое, а той ночью не встретили ни одной
машины... А вон та куча песка, за которой Митров прятался... Но когда мы
подъехали, там никого не оказалось. Он уже к тому времени успел
драпануть.
совсем недалеко от Дома культуры, на противоположной стороне улицы,
почти рядом с тем местом, где стояли вышедшие из общежития ребята.
Кое-кто из них видел приникшего к земле человека, они показывали на него
друг другу, знали, что в здании орудуют преступники. Казалось бы, совсем
несложно сделать вывод, что уж если кто прячется здесь, в это время, то
явно имеет отношение к происходящему в здании. И такой вывод ребята
сделали, сообразили что к чему. А вот самим задержать... Чего-то не,
хватило. Смелости? Отваги? А чего бояться - целая толпа успела
собраться. По легендам Одесса славится отчаянной бесшабашностью... И
здесь тоже были одесситы...
побежали к главному входу. Они уже знали, что один человек все-таки
решился войти в Дом культуры - Петр Черный. Но подняться на второй этаж
не смог. Вывалившийся из темноты вестибюля Зиновий Дичук оглушил его
обрезом по голове и снова бросился наверх сообщить своим об опасности.
услышали лязг металла, увидели свет из двери, почувствовали резкий запах
автогенной сварки. Коридор бухгалтерии был наполнен едким дымом, а в
глубине, в полумраке копошились у сейфа фигуры.
ночь он сделал самое большое, что мог - в нарушение инструкции, оставив
машину, он бросился расставлять людей вокруг здания, стараясь чтобы не
осталось без внимания ни одно окно, ни одна дверь. Уговорил ребят взять
в руки хоть, что-нибудь, вооружиться рейками из забора, сваленными
невдалеке половинками кирпича. После этого вернулся к машине, чтобы
связаться с отделом и доложить, что преступники все еще находятся в Доме
культуры, что нужно подкрепление. Берневега не успел связаться с
дежурным райотдела.
раздумывая, бросился в здание.
движении, замирает, как если бы и поныне звучал в его ушах предсмертный
крик товарища.
на несколько секунд оцепенел, мне до этого не приходилось слышать, чтобы
люди вот так кричали... Дело не в том, что громко или тихо... Как-то
сразу понял, что Николай в страшной опасности... Тут уж не до
Буджолд Лоис
Зыков Виталий
Круз Андрей
Смит Кордвейнер
Каменистый Артем
Махров Алексей