Чтение 2–й страницы книги ~Вечный кайф~

- Я лучше Арнольда попрошу, - заключил он. И правильно. Арнольд похлипче
меня раза в два с половиной. На предложение он откликнулся с охотой.

- Сейчас, - он обернул руку тряпкой - такой морды даже кулаком касаться
противно. Привстал. И влепил с кряканьем просителю кулаком в челюсть.

Проситель пролетел метра два и врезался с влажным чмоканьем в стену.
Ощупал челюсть и крякнул:

- Нормально.

- А на хрена? - запоздало осведомился Арнольд, развязывая руку.

- У меня примета такая, - заявил проситель, вальяжно усаживаясь на стул.
- Если по морде дадут, так удача обломится.

- Ну если надо будет, Рок, ты заходи. Отоварим по высшему разряду, -
кивнул Арнольд.

- Вообще-то послабее надо было, - проситель по кличке Рок ощупал щеку.

- А тогда какой интерес? И какая удача, если слабо? - хмыкнул Арнольд.

- Да, - согласился Рок. - Я как-то не подумал. Нет, сосредоточиться тут
невозможно! То галдеж, то в морду кто-то просит дать. А то и дают без
спроса. Ну а чему удивляться? Этот кабинет размером двадцать четыре
квадратных метра принадлежит не офису какого-нибудь банка, где собираются
приличные, в галстуках, чисто выбритые и выглаженные воры. Это кабинет
отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, где обитают несколько
диковатых оперативников. Тут все заставлено истыканными метательным ножом
шкафами, обшарпанными от времени сейфами, исцарапанными столами. Стены
завешаны плакатами. В углу висит цель, в которую бросают стрелки. Как эта
игра называется? Все время забываю - язык сломаешь. В ней майор Асеев -
большой специалист.

- Мужики, а я вчера на улице случайно Светку встретил, - вдруг заявил
скучающий в углу Галицын, прозванный Князем. Действительно, что-то в нем
было аристократичное по виду - высокий, холеный и иногда даже вежливый.

- Это с прокуратуры? - заинтересовался Арнольд.

- Да нет. Секретарша с нарсуда.

- Недотрога, да?

- Да уж. Я машину остановил. Предложил подвезти. Начал с ней
интеллигентный разговор - о жизни на Марсе и об основном законе философии. А
она мне...

- Пойдемте лягемте, нам обоим удобнее будет, так? - гыкнул Арнольд.

- Эх, если бы так пристойно, - скривился Галицын.

- Хи-хи, - скабрезно захихикал получивший по физиономии Рок.

- Как дети! - возмутился наконец Асеев, которого по аналогии со
знаменитой рекламой прозвали "дядя Ася". Он отодвинул от себя бумагу,
отбросил ручку. - Время идет. Кто барыге звонить будет? Опять день впустую
пройдет?

- Звонили же. Нету барыги, - обиделся Рок.

- Еще звони. Каждые пять минут звони. Каждую минуту! - Асеев начал
заводиться. - Нет этого барыги, звони другому. А то без сладкого останешься,
урод!

При словах "останешься без сладкого" рука Рока потянулась в направлении
телефона.

- С того телефона, - заорал Асеев, который всякий раз после того, как Рок
касался его телефонной трубки, протирал ее спиртом.

Остаться без сладкого - кара для Рока страшная. В переводе с
конспиративного на общеупотребительный - это значит остаться без наркоты.

Рока мы зацепили на улице три недели назад с двумя "чеками" - то есть с
распакованными в фольгу дозами в размере одной десятой грамма героина. Он
чуть не умер на месте. Не столько от страха попасть за решетку, сколько от
травмирующего зрелища - его "чеки" исчезали в конверте, опечатывались
печатью. Тогда он и согласился работать на самый лучший в мире отдел по
борьбе с наркотиками - на аш отдел. Он сдал нам одного мелкого торговца
наркотиками - по-простому барыгу. Потом сдал притон, где должна была быть
партия "белого". Там мы позавчера и нашли "жмуриков".

Работал Рок добросовестно, с энтузиазмом - исключительно за идею. А идея
у него была одна - влить в вену раствор героина.

Появлялся он у нас раз в два-три дня. И успел прожужжать все уши о том,
как вместе с нами он выведет на чистую воду всю мафию в городе. Трепался он
без остановки, расписывал теневую жизнь города, обещал сдать торговцев
оружием, живым товаром, членов Малютинской группировки. Голова от его
трескотни начинала болеть уже через десять минут. И разобраться, где он
врет, а где говорит правду, было проблематично даже таким тертым волкам, как
мы.

Сейчас Рок обзванивал знакомых барыг и договаривался закупить несколько
"чеков". ОБНОН не должен простаивать. Конвейер не должен замирать. Ни дня
без задержания! А как задерживать, если такие, как Рок, не подсобят?

- Никто не отвечает, - растерянно развел руками Рок, когда обещанный
барыга опять не подошел к аппарату. Жалко. У нас на него были планы. Мы
хотели дать ему возможность переночевать в изоляторе.

- А в лоб? Уже по-настоящему, - осведомился деловито Асеев.

Рок уже понял, что за дядей Асей не заржавеет. Потому как майор Асеев
сильно не любит Рока в частности. И наркоманов в целом.

- Я еще одной барыге позвоню, - суетливо затараторил Рок. - Она прям с
хаты на Мичуринской торгует.

- Кто такая? - спросил я.

- Ворона... Ну, Воронова.

- Настя? - прищелкнул я пальцами.

- Ага.

- Это та стервь, которая у нас в прошлом году с крючка сорвалась? -
спросил Арнольд.

- Она самая, - не мог не согласиться я. - Звони, Рок.

Неплохо бы нам ее прищучить.

Вдруг раздался такой громкий шлепок, что Галицын, углубившийся в газету
"Совершенно секретно", чуть не подпрыгнул на месте. Нет, никто не дал Року
по физиономии.

Он сам себе влепил по лбу.

- Вспомнил! - завопил он. - Ворона и Бацилла, ну, тот, который на хате на
Приморской вместе с другими дуба дал, кажется, от одного "банкира" товар
имели.

- Что? - уставился на Рока Асеев. - Это тот порченый героин?

- Ну да.

- Так чего ты молчал, урод?! - Асеев хлопнул ладонью по столу. - Работай.

Рок закивал и начал торопливо накручивать диск телефона.

- Ворона, - воскликнул он, когда на том конце провода подняли трубку. -
Это я... Как кто? Рок. Мне два "чека" надо. И быстрее! Чего быстрее? Дохну,
понимаешь! Давай у метро... Когда?.. Ладно. Все, заметано...

Он повесил трубку и торжествующе произнес:

- Все, условился с ней. У кинотеатра "Комета". В четверть пятого.

- Через четыре часа сорок минут, - подсчитал Асеев, посмотрев на часы. -
Как оформлять будем?

- Оперативным экспериментом, - сказал я. - Арнольд, пиши постановление.

- А чего всегда Арнольд? - возопил он.

- Жизнь у тебя такая...

За суетой, бумажной волокитой клонился к закату рабочий день. Начальник
отдела подполковник Романов сегодня в прокуратуре на заслушивании, так что к
начальнику криминальной милиции меня дергали вместо него несколько раз. Да
еще пришлось готовить и подписывать документы для мероприятий по Вороновой.
В общем, за суетой подошло время, когда Асеев заявил:

- Кстати, нам до стрелки сорок минут осталось.

- Я успею еще в столовую сбегать, - заявил Арнольд.

- Я тебе сбегаю, - пресек я это побуждение. - Опять из-за твоего брюха
ненасытного опоздаем на стрелку, как в прошлый раз.

- Из-за меня в прошлый раз опоздали, да? - возмутился Арнольд.

- Из-за вашего раздолбайства. По машинам, - приказал я командным тоном. -
Князь и Асеев - берете рации и папку с документами и бланками. Арнольд,
ствол не забудь.

- Ворону стрелять? - хмыкнул Арнольд.

- Мало ли...

Во время мероприятий могут быть любые обороты. Месяц назад ребята из
ОБНОН Центрального района пасли мелкого барыгу, ждали в машине, тут из
подъезда выскочили трое гавриков и вдарили по ним с двух "АКМ". Операм
повезло - успели выскочить и открыть ответный огонь. Одного бандюка завалили
насмерть. Одного ранили. Но и сами пуль немножко понахватали. Опер чуть не
скончался в реанимации. Глупая история - оказалось, бандиты из
располагавшегося в подъезде офиса их с кем-то перепутали.

- Ладно, - Арнольд полез в сейф и вытащил пистолет. Вытер его о рубашку
Рока и засунул в поясную сумку. Летом, когда в пиджаке жарко, поясные сумки
отлично заменяют подмышечные кабуры.

- По коням, братва, - я встал.

- Хотя бы пирожков с капустой возьму, - просительно посмотрел на меня
Арнольд. Так трогательно смотрят собаки, выпрашивающие колбаски.

- И на нашу долю тоже, - смилостивился я. Мы спустились по прохладной
лестнице, прошли мимо плексиглазового щита, за которым прятался дежурный по
управлению. Арнольд отделился от нашей компании еще на втором этаже и
ринулся в сторону буфета.

- Жара, - сказал Галицын.

- Тебе все, что выше двадцати пяти, - жара, - неодобрительно произнес
Асеев.

- Ненавижу жару. На Кавказе, помню, тогда асфальт плавился, - взор Князя
на миг затуманился воспоминаниями.

Галицын ненавидит жару, Кавказ и кавказцев. Это его жизненное кредо. И он
имел для него основания.

Я кивнул Року на свой "жигуль".

- Давай на заднее сиденье.

- А конфеты будут? - жалостливо спросил Рок.