в пятый кабинет.
Кешка захихикал.
частью коллекции.
немалые. Получили мы их весьма необычным образом. Корни истории уходят в
конец семидесятых годов, когда я однажды под Новый год задержалась на
работе. Преподавала тогда французский язык и техническом вузе, бегала по
частным урокам и вечно пыталась связать концы с концами. Но они упорно
развязывались. Наши лаборантка Наташа, плача, рассказала мне, что развелась
с мужем, ушла из дома и спит теперь на кафедре. Я пожалела дурочку и позвала
к себе. Несколько лет мы радостно прожили вместе, воспитывая двух моих
детей: четырнадцатилетнего Аркадия и годовалую Маню. Но потом вдруг
приключилась невероятная история. Наташка неожиданно вышла замуж за француза
и укатила во Францию. Теперь ее следовало величать госпожа баронесса
Макмайер. Нечего и говорить, что я вместе с детьми и молодой невесткой
получила предложение приехать в гости.
рога изобилия. Жана Макмайера, супруга Наташки, убили. В руки вдовы попало
немалое состояние; трехэтажный дом в предместье Парижа, коллекция картин,
хорошо налаженный бизнес. Поколебавшись, члены семьи решили сначала стать
эмигрантами, но тут вышел новый закон, разрешающий двойное гражданство.
Теперь живем на два дома, вернее, на две страны: полгода в Москве, полгода в
Париже. Вместе с нами катаются туда-сюда дети и. домашние животные. И тех, и
других у нас много. Аркадий - счастливый отец двух очаровательных близнецов:
Ани и Вани. Тринадцатилетняя Маша хочет стать ветеринаром и рисует жуткие,
но почему-то пользующиеся спросом картины.
нами обитают пять собак: питбуль Банди, ротвейлер Снап, английский мопс Хуч,
йоркширский терьер Жюли и пудель Черри. Начиналась коллекция псов с пита и
ротвейлера. Их купили для охраны. Но, увы, ничего не вышло. И Банди, и Снап
самозабвенные обжоры. Пасти страшных охранников вечно заняты какой-нибудь
вкуснятиной. Поэтому любой, предлагаюЩий лакомство, автоматически становится
другом, а едят они все, особо не кривляясь: сыр, творог, яйца, печенье, суп,
оладьи, чипсы, соленые огурцы и орехи. Человека, первый раз пришедшего в
дом, псы встречают, отчаянно крутя хвостами и заглядывая в руки. Им и в
голову не придет залаять или оскалить зубы.
нанятая для близнецов. Пуделиху Черри в пятимесячном возрасте оставил на
недельку близкий приятель, уезжавший в командировку. С тех пор прошло пять
Лет, а он так и не вспомнил про собачку. Хуч... Появление Хуча - особая
история, о ней в другой раз.
кабинет. Через минуту выглянула медсестра. Очевидно, она не привыкла
улыбаться, потому что губы растянула до ушей, но в глазах сохранила холод
Арктики.
комнаты стояла ширма, делящая кабинет на две части. В первой находилась
кушетка, на которую было велено ложиться Катюше. Во вторую проводили меня и
усадили на стул. Медсестра погремела какими-то железками в лотке и
недовольно пробормотала:
кушетке, я на стуле. Болтать не хотелось, да и ситуация не располагала. В
дырочку между складными частями ширмы было хорошо видно Катю, ее бледное
лицо и аккуратный кудрявый паричок.
роста, лицо закрыто хирургической маской, довольно крупное тело затянуто в
чуть тесноватый халат, на ногах не тапочки, а ботинки. В руках женщина
держала большую бутылку. Не говоря ни слова, вошедшая вставила принесенный
сосуд в штатив, ухватила Катю за руку и воткнула иголку.
было в ней странное.
собаки, а все потому, что мы бесплатные. Вот девица, например, что сейчас
приходила, явно новенькая, а тоже злая.
названий которых никогда не видела: циклофосфан, зофран, метод-рексат.
странный синеватый оттенок, на лбу блестели крупные капли пота. Рот
судорожно подергивался.
моментально выдернула капельницу и принялась делать искусственное дыхание.
Откуда ни возьмись принеслась куча народа. В несчастную Катюшу втыкали
шприцы, громыхали какие-то аппараты. Потом ворвались двое мужчин с чем-то
похожим на утюги, стали прикладывать к голой груди бедняжки и кричать:
"Разряд!" Тело подпрыгивало на кушетке, но на мониторе по-прежнему ползла
прямая линия. Тут медики заметили меня и незамедлительно выгнали в коридор.
Примерно через полчаса появились санитары с носилками, на которых лежало
тело, с головой закрытое простыней. Аделаида Петровна высунулась в дверь и
поманила меня пальцем. Как агнец на заклание, вошла я снова в уже знакомую
процедурную. На кушетке валялись грязные, скомканные простыни, стоял ужасный
запах. Медсестра Галя рыдала у окна, судорожно повторяя:
инъекцию ввела?
вмешаться.
глаза.
и ушла, я все в дырку видела!
вы единственный свидетель!
платком вспотевший лоб, сама сделала мне пункцию, оказавшуюся самым
обыкновенным уколом, и усталым голосом протянула:
на последнем уколе - аллергический шок! Ничего поделать не смогли.
упаковывает пробирку с какой-то жидкостью.
и ввели что-то совершенно неподходящее. Дело подсудное. Никак не пойму, что
за медсестру вы видели? Высокая, крепкая, в хирургической маске?
четкое разделение труда. Галя работает только в процедурном. Она делает
уколы и капельницы. В другую смену приходит
подъезда в машине сидел Кешка. Мы поехали домой цугом - сын впереди в
"Мерседесе", мать позади него в "Вольво". Конечно, он на бешеной скорости
умчался вперед. Я же, как всегда, тащилась в правом ряду. Ну боюсь гонять по
улицам, да и вижу не слишком хорошо.
радующаяся жизни Катюша, потом возникла кушетка, медсестра... Стоп! От
неожиданности нога сама собой нажала на тормоз. "Вольво" покорно замерла.
Сзади раздались гудки и нетерпеливый крик. Но мне было все равно. Я поняла,
Корнев Павел
Сапковский Анджей
Каргалов Вадим
Шилова Юлия
Андреев Николай
Распопов Дмитрий