чем пришел?
подписывал на него приказ, парень шустрый. Думаешь? Молодой ведь... Хо-
тя...
сорвать постаревшую морщинистую кожу, задумался.
полминуты и принял решение. - Ладно, пробуй Попова!
рал не стал давать напутствий и указаний, свидетельствовало о полном до-
верии Викентьеву. Полковник это понял и оценил.
работу.
внутреннего телефона и, не здороваясь, сказал:
старший оперуполномоченный уголовного розыска Сергеев не был подчиненным
Викентьева, он ответил коротким: "Вас понял" - традиционным оборотом,
принятым для общения с начальством.
культуриста мешковатой гражданской одежде, свернул в не просматриваемый
из длинного коридора "аппендикс", ведущий к лестнице черного хода, и без
стука распахнул дверь единственного здесь кабинета. Это не было проявле-
нием невоспитанности - просто Сергеев последние семь лет входил в группу
захвата особо опасных преступников и по-другому открывать двери не умел.
предисловия.
надежный.
жит, пьет - не пьет...
самбо и бокса до экзотических карате и кунг-фу. Эти увлечения и регуляр-
ные задержания вооруженных бандитов не могли не сказаться на его внеш-
ности. Даже в минуты благодушия суровое лицо майора - со сплющенными
ушами, перебитым носом, плохо и хорошо заметными шрамами, холодным нас-
тороженным взглядом, не располагало к доверительным расспросам. Сейчас
боевая маска закаменела окончательно.
процедил Сергеев, но казалось - чуть разомкни он сжатые губы, и выглянут
клыки. "Волкодав" есть "волкодав". В такие минуты от него исходила волна
ледяной решимости, парализующая глубоко-глубоко, на животном уровне, са-
мого дерзкого блатаря.
Викентьева происшедшая с Сергеевым метаморфоза никакого впечатления не
произвела.
Викентьев. - Разве я когда-нибудь компру на ребят сдаивал?
я и присматриваюсь к Попову.
дом, и тот заметно сник.
ральном райотделе?
Васильевым. Вот у них четверых и поинтересуйся - как да что. Если все
нормально - в - выходные вывези его на природу и присмотрись сам...
работу.
из своих ребят, хочешь - возьми Наполеона. Даже обязательно возьми, -
поправился подполковник. - У него глаз - как рентген!
бой последнее слово.
портит. Нам у него многому можно поучиться... Конечно, с поправкой на
современность.
сильными пальцами по крышке стола.
бы его слушались, и умел этого добиваться, хотя Сергеева повел в столо-
вую не наказ подполковника, а элементарный голод.
друзьями, заговорил с ним и сел за один столик. Как-то сам собой разго-
вор зашел об участии в охране порядка на Олимпиаде, и Куприн охотно
рассказал, как они с Васильевым и Поповым провели полтора месяца в сто-
лице.
вопросов и поболтал со старыми приятелями Петровым и Свиридовым. Хотя
разговаривал он с ними порознь, каждый раз речь случайно заходила о По-
пове, и Сергеев внимательно, не перебивая, выслушивал собеседника, что
бывало с ним нечасто.
школе, и когда однокашники встретились на улице у райотдела, то обрадо-
вались и решили вместе провести вечер. Зашли к Гальскому, поужинали,
немного выпили; углубились в воспоминания, Васильев подробно рассказал,
как он с замечательными парнями Куприным и Поповым работал на Олимпиаде,
и пожалел, что Гальский до сих пор незнаком с такими отличными ребятами.
выезд на восемнадцать тридцать. Гальский и Тимохин ушли раньше, а Серге-
ев с Поповым покинули здание УВД, когда стрелки часов на проходной сло-
жились в вертикальную линию. Они неспешно прошли по широкому неприбран-
ному проспекту мимо шумного, даже перед закрытием, базара - Попов дер-
нулся было в пеструю толпу, но майор легко удержал его за плечо: "Не на-
до, все есть".
проститутки и мошенники, специализирующиеся на приезжающих с товаром се-
лянах. Вся эта публика либо знала оперативников в лицо, либо вычисляла
по коротким прическам, достаточно строгой одежде, а главное - по манере
держаться, уверенной походке и "рисующим" взглядам.
угол, кто-то просто отворачивался, закрываясь растопыренной пятерней, но
без особого страха, скорее по привычке - чувствовалось, что в данный мо-
мент опасности опера не представляют.
колко смотрел по сторонам, резко поворачивался, и чувствовалось, что в
драке он - не подарок.
узорчатой чугунной, проломанной в двух местах решетки и ровно в восем-
надцать тридцать подошли к четвертому причалу.
сидел улыбающийся старичок с выцветшими зеленоватыми глазами, большим, в
красных прожилках носом и седым венчиком волос, обрамлявшим гладкую, ро-
зово отблескивающую лысину. В руках он держал старомодную клеенчатую
сумку и соломенную шляпу.
и, довольно бодро вскочив с разогревшейся за день тумбы, поздоровался за
руку вначале с Сергеевым, потом с Поповым. - А где же остальные? Неужели
опаздывают? Водка-то небось скисает!
которое относилось не к внешности или чертам характера, а к излюбленной
истории о том, как в сорок седьмом году он чуть не насмерть отравился
пирожным, съеденным в буфете наркомата. Наверное, отравление и впрямь
было сильным, раз происшествие так врезалось в память. К тому же оно да-
ло побочный эффект: заядлый курильщик Ромов на всю жизнь получил отвра-
щение к табаку. "Ты бы запатентовал этот способ и лечил от курения, стал
бы миллионером", - подначивал Викентьев, когда Наполеон с увлечением в
очередной раз начинал про присыпанное подрумяненными крошками пирожное,
которое он съел почти через силу, можно сказать, из жадности. Но пере-
бить мысль рассказчика удавалось редко и только одним способом - надо
Суворов Виктор
Конюшевский Владислав
Мацумото Сэйте
Шилова Юлия
Суворов Виктор
Скальци Джон