привычно проходил со своими людьми через депутатские комнаты, где, как
правило, не досматривали входивших и сопровождающих. Он достал мобильный
телефон, набрал номер. Дождался когда ему ответят.
несколько минут.
Исмаила Махмудбекова обычно встречали у трапа самолета. В комнату
официальных делегаций заранее передавалась заявка. Затем два или три
человека приезжали на встречу.
представителя аэропорта. Встречавший был вооружен и всегда имел при себе
чемоданчик с оружием, который сразу передавался телохранителям
Махмудбекова, как только они оказывались внизу.
первом ряду второго салона, вместе с коммерсантом летела его дочь Ирада.
Девочка училась в Стамбуле, куда отец отправил ее во время войны,
подальше от творившегося вокруг ужаса, еще пять лет назад. За эти годы
Ирада из длинноногого подростка превратилась в симпатичную молодую
девушку, которой едва минуло семнадцать и которая выглядела удивительно
взрослой, несмотря на свой юный возраст. Она не догадывалась, чем
занимается отец, а он старательно скрывал от нее свое настоящее "дело".
последние годы он видел дочь лишь во время своих визитов в Стамбул. Он
давно обещал взять ее с собой в Москву и теперь, воспользовавшись
случаем, взял дочь сначала в Баку, куда они прилетели из Стамбула, а вот
теперь и в Москву. Сейчас он вдруг мрачно подумал, что не стоило брать
Ираду именно в этот раз, когда должны были состояться столь сложные
переговоры. Именно поэтому, в тот момент, когда самолет пошел на
посадку, он посмотрел на дочь и, нахмурившись, коротко приказал: .
самолеты снижались таким образом, что в иллюминаторы было видно здание
другого международного аэропорта - Шереметьево-2, что всегда несколько
смущало новичков, уже известивших родных и близких о прибытии в
Шереметьево-1. Однако затем лайнер набирал скорость и почти как автобус
довозил пассажиров до здания другого аэропорта.
когда к самолету подъехал автобус, обслуживающий гостей зала официальных
делегаций. В окне автобуса мелькнуло строгое лицо миловидной
девушки-пограничника. За ней быстро вышел знакомый сотрудник "фирмы",
уже державший в руке привычный чемоданчик. Он сделал несколько шагов к
самолету, вставая рядом с трапом.
салона, застыв рядом с его креслом. Стюардесса попыталась улыбнуться.
холодные маски-лица обоих. Она вернулась на свое место, уже не пытаясь
помешать этим двоим нарушать сложившийся порядок выхода из самолета.
Махмудбеков тяжело поднялся из кресла.
визит в Москву, где она не была уже несколько лет. Один из
телохранителей прошел вперед и, встав у выхода из самолета, поздоровался
с приехавшим за ними.
двое вооруженных людей. Махмудбеков, тяжело дыша, вышел из самолета. Он
всегда немного задыхался в ограниченном пространстве, но при его ритме
жизни приходилось часто летать самолетами. Дочь вышла за ним. Замыкал
шествие второй телохранитель. Они спустились и привычно быстро прошли к
стоявшему рядом с самолетом автобусу, прибывшему специально за ними.
вошла в автобус, сухо спросив:
четверо здесь.
тронулся.
зал официальных делегаций. Встречавший шел за ним.
Кязим, - говорят, что готовы взять на себя всю реализацию нашей
продукции.
чуть виновато сказал Кязим, - мы ждали вас.
одному из телохранителей.
гибкий, светловолосый, в вельветовых брюках и легкой темной куртке.
Увидев приехавших, он шагнул к ним.
руку. - Познакомься, это моя дочь.
Слава, не протягивая ей руки. Он знал, что в этой среде здороваться с
женщинами за руку не принято.
лет.
в восемьдесят третьем году, Стольников вышел на свободу в восемьдесят
девятом, не имея ни друзей, ни знакомых, ни близких. Его молодая супруга
к этому времени уже успела выйти замуж второй раз и даже настоять на
изменении фамилии своей дочери, которая не должна была носить фамилию
"уголовника" Стольникова.
стране стремительно набирало силу кооперативное движение. Появлялись
первые миллионеры, правда, еще только рублевые. Стольников заперся в
комнате, где раньше жила его старуха-мать, так и не дождавшаяся сына. И
начал пить. Он бы неминуемо оказался на самом дне, если бы не
родственник Исмаила Махмудбекова, с которым он вместе сидел в колонии
под Нижним Тагилом.
заведений Советского Союза, бывших офицеров милиции, прокуроров и
работников КГБ нельзя было отправлять в обычные колонии, где они могли
встретиться лицом к лицу с теми, кого отправляли в подобные заведения.
Только поэтому Стольников и родственник Исмаила Махмудбекова, бывший
прокурор, проколовшийся на крупной взятке, оказались в одной колонии,
где подружились.
предложил ему работу. К тому времени все иллюзии Вячеслава окончательно
развеялись.
навсегда.
мог узнать в обычной жизни, даже будучи сотрудником уголовного розыска.
К тому же на следствии и суде он упрямо отрицал свою вину, вызывая
понятное раздражение у следователей и судей. Именно поэтому ему
"вкатили" все двенадцать лет, половину из которых он отсидел в колонии.
не боявшегося. Вся Москва знала о том, что Стольников работал на
Махмудбекова. Он был беспощаден конкурентам, которых истребляли самыми
разными способами. Любой, кто осмеливался встать на пути хозяина,
неминуемо получал пулю в голову, как напоминание другим об осторожности
в отношениях с организацией Махмудбекова.
тому же после развала страны из органов стали увольнять тысячи
профессионалов КГБ и МВД, часть из которых и пополнила отряды боевиков,
так лихо орудующих на улицах городов России и стран СНГ.
не заняла много времени. Махмудбеков стал спускаться по внутренней
лестнице к выходу. Телохранители и Кязим поспешили за ним. Дочь легко
сбежала по ступенькам. Стольников столь же легко спустился следом.
стеклами. И большой джип. Чуть в стороне стояла машина Стольникова. Он
предпочитал "БМВ" другим автомобилям. При этом он сам разработал систему
охранной сигнализации, которая оказалась куда изощреннее и опаснее, чем
все остальные. В Москве к этому времени нельзя было оставлять без
присмотра новые машины, особенно иномарки. Никакие устройства не спасали
машину от угона.
безопасности, при которой похитителя, забравшегося в его автомобиль и
пытавшегося завести машину, сразу ударял сильный разряд тока, после
которого человек либо терял желание прикасаться к рулю, либо вообще
оставался на месте. Двоих незадачливых воришек, получивших сильный шок
от подобной охраны. Стольников лично извлек из машины.