приказали своим водителям и охранникам также отъехать от самолета. Около
них остался только помощник министра. Когда все автомобили отъехали,
помощник достал мобильный телефон и позвонил.
спросил у стоявшего рядом с ним напарника:
будут здесь через пять минут. Я распорядился убрать их, пока мы все не
закончим.
генерал.
"Мерседеса" с затемненными стеклами. Все знали, кому именно принадлежат
эти автомобили. Машины затормозили у трапа. Из первого вышли два
человека, у одного из них в руках был легкий чемоданчик. Из второй
машины вылезли еще три атлетически' сложенных человека и, не глядя по
сторонам, поспешили в самолет. У всех троих в руках были сумки, из
которых торчали дула автоматов. Третий автомобиль - большой серый "Ауди"
- привез какого-то чиновника, который вышел из автомобиля последним и
направился к стоявшим на летном поле.
машины высокий красивый молодой человек, обращаясь к министру внутренних
дел.
небрежно кивнул ему.
он должен отчитываться перед человеком намного моложе его, да к тому же
всего лишь руководителем коммерческого банка, тем не менее он
докладывал. Он знал, что за этот рейс отвечает именно племянник
президента. К племяннику приблизился вышедший из "Ауди" еще один
родственник президента - заместитель министра национальной безопасности.
Он сдержанно поздоровался с обоими министрами, но спрашивать ничего не
стал. В руках у спутника племянника президента был небольшой чемоданчик.
когда мы разрешим им подъехать сюда.
задерживаете рейс?
лицо, но он ничего не сказал. Обернувшись к руководителю авиационного
ведомства, он только прохрипел напряженным от ненависти голосом:
самолета. Он не стал даже прощаться с заместителем министра национальной
безопасности, который тоже был родственником президента. Но он был всего
лишь братом его супруги, тогда как поднимавшийся в самолет племянник был
сыном сестры президента, что в патриархальных обществах ценилось гораздо
выше, чем родство со стороны жены. Оставшийся у трапа родственник
президента молча взглянул на министра внутренних дел.
чиновникам, поспешил и второй пассажир. Он был среднего роста, плотный,
лысоватый, в очках, постоянно потевший и поминутно вытиравшийся носовым
платком. Оба министра сразу признали в нем иностранца. Только министр
внутренних дел в отличие от своего коллеги знал Марка Зильбермана,
швейцарского гражданина и гостя их страны, в лицо. Поднимаясь по трапу,
Зильберман несколько раз споткнулся. Когда он споткнулся в очередной раз
уже перед входом в самолет, племянник президента, обернувшись, шутливо
заметил:
входя в салон.
министрами и, сев в свой автомобиль, отъехал от самолета, не подождав,
пока тот взлетит. Достаточно и того, что он приехал сюда провожать этого
мальчишку, недовольно подумал он. Он вовсе не обязан ждать, пока улетит
этот выскочка, который пользуется доверием главы государства только в
силу своих родственных связей.
связей с президентом, вернее - с его супругой, заместитель министра
как-то не думал.
быть министром. Он сел в свой автомобиль, раздраженно повертел головой и
спросил у водителя и сидевшего рядом с ним телохранителя:
знавший, на ком выместить свою злобу.
доложил о готовности экипажа.
этом.
оглядел экипаж и дал разрешение на вылет.
нервничали. - У вас будет шесть пассажиров. Пятеро уже там, и с вами как
член экипажа полетит еще один человек. - Он показал на помощника
министра внутренних дел.
вопросов.
последним, подошел к министру внутренних дел. Тот коротко улыбнулся.
самолете, улыбка не сходила с его лица.
нужно отсюда уходить.
Потом снова посмотрел на авиалайнер и снова улыбнулся.
обернулся, глядя, как самолет разворачивается и выруливает на взлетную
полосу.
интересовать полет этого загадочного самолета. Как будто такого рейса не
было вообще.
внутренних дел, - и доложить, что все в порядке. Самолет взлетел точно
по графику.
министр. В полуфеодальных режимах, установившихся на территории стран
СНГ, значение силовых ведомств и их руководителей не шло ни в какое
сравнение со значением других высших чиновников. Именно поэтому министр
авиации говорил своему коллеге только "вы", а тот обращался к нему на
"ты". Это была своеобразная иерархия чиновников, которую все соблюдали
неукоснительно.
Глава 1
обедать один, когда никто не отвлекает от раздумий и не мешает
сосредоточиться.
удовольствие лишь от самой пищи. Почти всегда он обедал один и не любил,
когда кто-то был рядом. Точно так же он не мог заснуть, если в комнате
находился кто-то еще.
люди, он больше всего не любил тишины. Именно поэтому он старался как
можно больше говорить, чтобы разрядить тишину, которая казалась ему
многозначительной и пугающей в присутствии людей и такой обычной, когда
он оставался один.
ресторанов, чтобы там можно было обедать или ужинать, не опасаясь
отравиться плохой пищей и испортить себе желудок. Если в Москве это
стало почти нормой, правда, в очень дорогих ресторанах, то в Баку
выглядело еще экзотикой, и даже очень дорогие рестораны зачастую не
могли гарантировать качества мяса или рыбы.
могли быть уверены, что вам подадут самую лучшую пищу, как, собственно,
и было принято на Востоке. Вместо дорогих ресторанов для иностранцев
можно было отправиться в любой ближайший ресторанчик, где качество пищи
и ее количество были гарантированы именем хозяина заведения.
после распада единой страны и теперь чувствовал себя так, словно его
разрезали пополам между городом, где прошло его детство и жили его
родные, и городом, где он иногда давал консультации как эксперт, работал
и где жили его немногочисленные друзья. Единственное, что он мог себе
позволить, это сделать так, чтобы квартиры в обоих городах были похожи
друг на друга. В них была одинаковая мебель, одни и те же книги, стояли