Чтение 2–й страницы книги ~Разборка (Пропавшие без вести)~

лежали в ельнике Артист и Боцман.

Отказ клиента сесть в "Ниву" поломал план этих ребят. А другого у них
не было. Так ни о чем и не договорившись, водитель "Нивы" вернулся к
остановке и начал прохаживаться возле нее, ожидая удобного момента, чтобы
еще раз подкатиться к клиенту. Но тот вдруг встал, закинул вещмешок за плечо
и вышел на дорогу. Судя по всему, он решил не ждать автобуса, а идти пешком.
Через некоторое время "Нива" тронулась с места, подобрала второго и медленно
двинулась следом.

Артист передал из ельника:

- Им что-то сообщили.

- Что делают? - спросил я.

- Матерятся.

- Он пошел пешком. Будет возле вас примерно через час с четвертью.
Действуйте по обстановке. Двоих на "Ниве" мы задержим. Как понял?

- Понял. До связи.

Так мы некоторое время и двигались: клиент, за ним в полукилометре
"Нива", а за "Нивой" мы с Мухой на "Жигулях". Лагерь скрылся за сопкой,
никаких машин на дороге не было. Самое время было перехватить "Ниву", но
неожиданно она резко прибавила скорость.

- Это еще что такое? - удивился Муха. - Он что, рванул стометровку?

Через пять минут мы поняли, в чем дело. "Нива" стояла на обочине, а
черные куртки мурманских ребят мелькали в распадке среди красных кустов
боярышника.

- Пастух, слышишь меня? - раздался голос Артиста. - Они уезжают. Джип
уезжает. Что-то им передали.

- К лагерю?

- Нет. К станции. Наши действия?

- Ждите.

- Он пошел напрямик, через сопки, - сообразил Муха. - Эти двое идут за
ним. А те, на джипе, перехватят его на выходе.

- Забери Боцмана и Артиста и дуйте за джипом, - приказал я. - Этих я
остановлю.

- У них стволы, - возразил Муха. - Ты пустой. А у меня ствол законный.

Он передернул затвор служебного "ИЖ-71", а попросту говоря - слегка
модернизированного "ПМ", разрешение на который имел как совладелец частного
детективно-охранного агентства "МХ плюс", выскочил из тачки и устремился в
сопки. Я дал по газам. Артист и Боцман уже вылезли из ельника, ждали.
Километров через восемь мы увидели джип. Его бросили на обочине дороги рядом
с тропкой, которая уходила в распадок.

Тут у этих мурманских ребят было перед нами явное преимущество. Они
знали местность. А у нас была только карта. Никаких троп в сопках на ней
отмечено не было. Между джипом и тем местом, где бросили "Ниву", по прямой
было километра три. С учетом рельефа, около четырех. Судя по изгибу дороги,
клиент мог сэкономить километров десять. Но недаром сказано: "Коли три
версты околицей, прямиками будет шесть".

Я приказал Артисту замаскировать "Жигули", вести наблюдение за джипом и
держать с нами связь, а сам с Боцманом углубился в распадок. У Боцмана был
ижевский "макаров", такой же, как у Мухи, с разрешением, у меня не было
ничего. Поэтому я двинулся вперед, а Боцман меня страховал. Наш расчет был
на то, что эти двое из джипа не ожидают никакой опасности с тыла. Скорее
всего они залягут по сторонам от тропы и будут поджидать клиента.

Мы оказались правы. Их выдала сорока. Она перелетала с лиственницы на
лиственницу и так разорялась, что один из них не выдержал и начал швырять в
нее камнями. Это обнаруживало в нем городского жителя, не имеющего опыта
ведения боевых действий в условиях лесисто-гористой местности. Он
пристроился с "калашом" между двумя огромными замшелыми валунами, выставив
на обозрение с тыла мощную спину и бритый затылок, крутой, как у молодого
бычка. Второй замаскировался лучше, влез в куст орешника, из него торчали
лишь его ноги в остроносых ковбойских сапогах с высокими каблуками.
Соответственно распределились и мы. Я взял на себя бычка, а Боцман ковбоя.

Прошло полчаса. Ничего не происходило. Еще полчаса. Тишина. Я уже начал
беспокоиться за Муху, но тут ожила моя рация, включенная на прием.

- Я чего-то не понимаю, - озадаченно сообщил Муха. - Кто меня слышит?

- Я тебя слышу, - ответил Артист. - Что у тебя?

- Он его прикончил.

- Ты не мог бы выражаться точнее? Кто прикончил кого?

- Наш клиент. Водилу "Нивы". Ничего не понимаю. У него немного крови из
носа. И все.

- Может, он жив?

- По-твоему, я не могу отличить живого от мертвого? - огрызнулся Муха.

- А как ты отличаешь? - поинтересовался Артист.

- Он молчит!

- Многие молчат. Есть люди разговорчивые, а есть неразговорчивые.

- Он не дышит!

- Давно?

- Минуты три.

- Это серьезней. Но я не стал бы делать из этого далеко идущие выводы.

- Минуты три он не дышит при мне!

- Может, еще задышит?

- Жопа! - разозлился Муха. - У него пульса нет!

- Совсем нет?

- Совсем!

- Другое дело. С этого надо было и начинать. Значит, и в самом деле
труп, - согласился Артист. - Так что тебе непонятно?

- Как он его сделал? Нигде ничего.

- Так не бывает. Поверти.

- Вертел.

- И что?

- Ничего!

- Может, инсульт? - предположил Артист.

- Какой инсульт? При инсульте кровь приливает к лицу. А этот бледный,
как поганка!

- Инфаркт?

- С чего?

- Не знаю. Тебе видней. Может, от испуга? Я не выдержал

и три раза щелкнул ногтем по микрофону рации.

- Намек понял, - сказал Артист. - Уж и поговорить нельзя.

- До связи, - бросил Муха и отключился. Снова

потянулось время. Наши подопечные начали прояв- лять беспокойство.
Бычок что-то побубнил в рацию. Послушал. Снова побубнил. Свистнул ковбою.
Тот высунулся из орешника, жестом спросил: в чем дело? Бычок пожал плечами.
Ковбой жестом приказал: ждем.

Затрещала сорока, откуда-то издалека, из глубины распадка.

- Артист, это снова я, - раздался в моем наушнике голос Мухи. - Слышишь
меня?

- Слышу.

- Тут, это. Второй. То же самое.

- Труп?

- Ну да.

- Это становится интересным. Точно?

- Да! Точно! Только не спрашивай, как я это определяю!

- И что?

- Ничего. Даже крови из носа нет.

- Вертел?

- Вертел! Вертел!

- Бледный?

- Ну!

- Твою мать! - сказал Артист. - Чем же он их пугает?

Я поспешно скатился по косогору и вышел на связь:

- Муха, это я. Где клиент?

- Ушел вперед.

- За ним не ходи. Ты понял? Ни шагу. Возвращайся на до- рогу, спрячься
и жди нас. Это приказ. Как понял?

- Понял тебя, Пастух, приказ понял. Что у вас?

- Пока ничего.

- Помощь нужна? - спросил Артист.

- От тебя только одна: не треплись в эфире.

Ну? И что же там происходит?

Этот вопрос волновал не только меня. Наших подопечных он волновал еще
больше. Они выбрались из укрытий, побубнили в рации, пытаясь связаться со
своими. Ответа не дождались. О чем-то посовещались, покурили и двинулись по
тропе в глубь распадка, держа наизготовку свои "калаши". Двигались грамотно:
один проскакивал вперед и занимал позицию для стрельбы, пропускал второго,
страховал его, потом менялись местами. То ли служили в армии, то ли
насмотрелись боевиков. А вот курить им не следовало. Обычно запах табачного
дыма слышен метров за шестьдесят - семьдесят. А в этих краях, не изгаженных
заводскими выбросами и выхлопами машин, - намного дальше.

Некоторое время мы крались за ними. Неожиданно Боцман остановился и
придержал меня за плечо.

- Дальше не пойдем, - сказал он. - Нельзя.

- Почему? - спросил я, хотя сам только что об этом подумал.

- Не знаю. Внутренний голос. Говорит: не суйтесь. Клиент же не знает,
что нас наняли охранять его, а не наоборот.

- А эти?

- А что эти? Они выбрали не ту профессию. Но их же никто не заставлял,
верно?

Мы вернулись к началу распадка и укрылись на склоне сопки таким
образом, чтобы можно было видеть и тропу, и стоявший на обочине дороги джип.