Говорят, рано вырезать. Года три надо еще ждать. За это время Алка мне всю
плешь проест с этими рецептами.
ходить.
сладко потянулся, - погожу. Не к спеху.
концу квартала подвернулась совсем некстати. Раскроешь ее не скоро.
Обычный вор в музей не полезет, это факт, а необычный... доберись до него.
"Повиснет" кража. И будут ему "есть плешь", как выразился сейчас за его
спиной Откаленко. А квартал "подбивается" и так неважно. Он представил
себе хмурое, недовольное лицо Свиридова. "Бухгалтер, а не оперативный
работник", - подумал Цветков. Но мысль о Свиридове возникла и исчезла.
Где-то замаячила мысль о Шурке, но, не прояснившись, исчезла тоже. И
Цветков с удовольствием, со жгучим, как всегда, интересом вернулся к
первой мысли: да, обычный вор в музей не полезет. Что ему этот портсигар!
Интересно!..
уголовном розыске! Сотни дел прошли через его руки. Сотни людей. Кажется,
можно устать, может все надоесть. Ан нет! Дела не повторяются. Конечно,
есть аналогии. Но ни одно дело все-таки не похоже на другое. А это... Вор
понимает, что крадет. Значит, знает цену этому портсигару. Вон Лосев
сказал, на Западе Достоевского ценят... И заспорили о "Бесах". Это
сочинение Достоевского. Но Цветков его не читал. Не пришлось. А эти двое
читали. И Цветков почувствовал легкий укол зависти. Можно, конечно,
показать им, что дело не в том, чтобы читать сочинения Достоевского, что
они еще многого не знают из того, что знает он, Цветков. Так бы сделал
сейчас Свиридов. Но так делать нельзя. Сначала надо бы прочесть этих самых
"Бесов". Название тоже! А ребятки у него ничего, упрямые, с головой и с
желанием работать. О своих ребятах Цветков всегда думал с удовольствием.
Да и в этом деле... Тут придется побегать, подумать. Вот ведь свалилось! И
в конце квартала!
головой, прогнал их и стал смотреть в окно.
квартал, остановилась у старинной железной ограды. За ней виднелся желтый
трехэтажный больничный корпус. Крыло его торцом выходило на улицу. На
желтой стене была прибита большая мемориальная доска, сообщавшая, что
здесь, в этом доме, родился великий писатель.
вверху была разбита, на тротуаре возле него сохранились темные, словно
графитные, следы широких узорчатых протекторов.
машины. - Явно грузовая.
ярко-красном шарфе ворчливо и словоохотливо пояснил:
ход дать не мог. Ошалел совсем. Нешто это дело? В наше-то время кого за
руль сажали? Бывалоча...
досконально вспоминай, мы потом послушаем. А сейчас, извини, некогда.
и, миновав полутемный коридорчик, очутились в маленькой прихожей. Стены ее
были увешаны театральными афишами, в глубине виднелся гардероб. У самых
дверей на столике лежала большая книга.
полувопросительно, полуутвердительно сказала, окинув всех троих быстрым,
любопытным взглядом:
со старинной мебелью и стенами, сплошь увешанными картинами. Ни одного
посетителя в комнатах не было.
нечуткие потомки пошли!
поправил ее шедший рядом Откаленко. А Цветков сочувственно спросил:
том зале Антонина Степановна.
седая женщина в очках. Подойдя, она расстроенным голосом строго спросила:
наверно, заведующая?
и такое же кресло. На столе под стеклянным плоским ящиком без дна лежали
бумаги и какие-то предметы.
сказала:
внимательно осмотрели стол. Потом Цветков спросил:
перерыли, всюду искали. Потом уже Светлана позвонила вам.
Светланой зовем.
сейчас же стало еще строже.
жаль, эксперт задержался!
вам пройдем?
усмехнулся и негромко сказал:
соображения. И все такое прочее.
служащих музея здесь двое: девушка, которая встретила их в гардеробе, и
пожилая, с виду степенная женщина в синем халате - смотритель зала. Этого
самого зала. Пожалуй...
костюме. Самая обыкновенная девушка, но что-то удивительно привлекательное
было в ней, в ее фигуре, в походке, в выражении лица, во взгляде, каким
она посмотрела на Виталия. И с той минуты он, как ни старался отвлечь себя
и чем бы ни занимался, все время ощущал ее присутствие в этой комнате.
пожилой женщине в халате:
так?
выходит, не усмотрела...
внимание на что-нибудь?
лихорадочное чувство не давало ему времени спокойно подумать,
присмотреться к этой женщине, найти нужную интонацию, нужные слова в
разговоре с ней. Он поймал быстрый не то осуждающий, не то удивленный
взгляд Откаленко и сердито буркнул:
рассердился: - И она тоже тупая какая-то".
проговорила Антонина Степановна.
спиной у Виталия (он нарочно старался не смотреть в ту сторону). - Вы
покажите товарищу.