длинные монтажные кольца она, конечно, все ведала. Но, глав-
ное, ей так же не хотелось скандала, как и Стасику, и репли-
ка про "каштанок" была не более чем проходной. Не без тайно-
го смысла, понятно, но без злого умысла. Кольнула чуть-чуть,
получила толику удовольствия, а потом спокойно налила бы
Стасику вчерашнего борща, дала бы котлет с макаронами и зак-
рыла тему. Но Стасик, на свою беду, поспешил, спросив про
Ксюху, потому что как раз о ней-то Наталья и собиралась
всерьез поговорить с летающим мужем, поговорить где-нибудь в
перерыве между озвучанием и спектаклем, или после спектакля,
или, на худой конец, рано утром - перед тем, как ей самой
умчаться к горячему от последних известий микрофону.
не знала, с какой стороны к ней подступиться. А тут как раз
Стасик очень кстати влез со своим дурацким "кстати".
воздуха, как будто собиралась нырнуть на большую морскую
глубину и долго оттуда не выплывать, пугая родных и близких.
- Кстати, - сказала Наталья, даже не подбирая слов помягче,
пообтекаемее, потому что нырять так нырять, чего зря разду-
мывать: или вынырнешь, или нет, третьего не дано, - Ксюха,
представь себе, собирается замуж.
ции.
лялся, выронил ложку, и она упала в тарелку, подняв малино-
вый свекольно-картофельный ураганчик. Ураганчик пересек гра-
ницы тарелки и принес некоторые стихийные бедствия на чистую
территорию клеенки. Стасик натужно кашлял, вытирая слезы,
выступившие на глазах вполне натурально - не от сообщения
Натальи, конечно, но единственно от кашля. От сообщения -
тут был бы явный перебор в краске, типичная натяжка, а Ста-
сик, актер профессионально-жесткий, легко ловил даже малей-
шую фальшивинку в поведении. У других ловил и себе не позво-
лял.
титься этим беспардонным наигрышем - пусть даже талантливым,
пусть даже сверхубедительным. В самом деле: отцу - отцу! -
сообщают о судьбе дочери. И судьба эта, похоже, уплывала
из-под родительского крыла. Кто бы не встревожился, подними-
те руку. Ну? Нет таких! Потому что речь идет об опасности
реальной, а не мнимой, как в случае с "каштанками"! Но
суть-то в том, что мимоходом брошенное упоминание о пресло-
вутых "каштанках", об этих нежных и веселых цветочках много-
численных киностудий нашей страны, было для Стасика более
тревожным, или как сейчас принято говорить, волнительным,
нежели факт о грядущем замужестве восемнадцатилетней Ксении,
студентки второго курса театрального института. А почему
так, откуда такое равнодушие, вы немедленно узнаете из снай-
перски точного вопроса Стасика.
спросил у жены Натальи, специалиста по самым последним из-
вестиям. Спросил и тут же принялся за борщ, потому что, как
мы видим, ни на йоту не поверил в реальность очередного бра-
ка. А что вздрогнул, ложку выронив, так это от неожиданнос-
ти. Вполне адекватная реакция...
вет мамуля, но с сомнением добавила: - Похоже, на этот раз
что-то серьезное.
всякий раз это было очень серьезно, очень важно, просто
смертельно, умопомрачительно! Но я, мамуля - ты это заметь,
- я никого не видел и не хочу видеть, потому что ни на се-
кунду не верю этой брачной аферистке, этой влюбчивой козе,
этой типичной провинциальной инженю. Из нее никогда не вый-
дет настоящей трагической актрисы. Она наивна до соплей. Она
во все верит без оговорок. Она идет с очередным хахалем в
кино на индийский фильм и, видимо, под влиянием высокого ис-
кусства, мгновенно облагораживается и выпархивает из зала в
мечтах о большом и чистом. Она дура, мамуля, хотя не исклю-
чено, что это пройдет со временем. Но что меня и вправду
волнует, так это твое отношение к происходящему. Вместо того
чтобы послать Ксюху к чертовой бабушке со всеми ее ухажера-
ми, ты мне портишь настроение перед сложным спектаклем, а я
хотел полчаса покемарить, переварить твой, скажем прямо, не
самый свежий борщец.
сию законченной. Его действительно раздражали частые влюб-
ленности Ксюхи и мамулины по сему поводу трепыхания. Здоро-
вая девица, с жиру бесится, ищет повсюду замшелую антиквар-
ную романтику чувств, что уж абсолютно несовременно, и перья
страуса склоненные в ее качаются мозгу. Зеленая бредятина!
На дворе - двадцатое столетие, и уж если оно, столетие это,
почему-то к "ретрухе" тянется, прямо-таки стонет по ней, по
чиппендейлам всяким, по амурчикам бронзовым - так ведь в об-
ласти чувств век наш куда как прагматичен и даже склонен к
авангардизму. Стасик, к слову, ничего не имел против аван-
гардизма чувств и Ксюху в том убеждал постоянно. А она волю
батюшки вовсю нарушает. Нехорошо.
удалиться в спальню и, выражаясь интеллигентно, отойти ко
сну. Но не тут-то было.
никла не на шутку разъяренная дочь Ксения, тоненькая, как
струночка. (Да простится мне наибанальнейшее сравнение, но
она, Ксения, действительно была худющей и длинной, а разъ-
ярена так, что только тронь - порвется. Отсюда хочешь не хо-
чешь а струночка в текст так и просится. Еще раз прости-
те...)
себе Стасик и сказал с должной на его вкус долей сарказма:
ся, сорвалась на крик, резко махнула рукой матери, которая
приподнялась было с табуретки, чтобы скорей вмешаться, ути-
шить страсти: сиди, мол, не лезь! - Я была рядом!
добрым тренингом перед спектаклем, своего рода полировочным
лаком для работяг-нервов. Стасик скрестил руки на голой гру-
ди, прислонился плечом к стенному шкафчику с посудой. Плечу
было неудобно, его прямо-таки резал пополам алюминиевый
рельс-ручка, продукт нехитрого мебельного дизайна, но Стасик
не хотел менять позы.
лая, - ласково объяснил он дочери. Шуткой, дурацким алогиз-
мом он действительно хотел ее успокоить, сбить с темпа. - Ты
сфальшивила в интонации. - Передразнил: - "Я все слышала!"
красные пятна вспыхивали у нее на лице, как предупреждающие
сигналы светофора. Она была блондинкой, в мать, и тоже бело-
телой и белолицей. Стасик отлично знал про это пигментное
свойство кожи у жены и у дочери, знал, что Ксения злится
всерьез, на полную мощность, но, как бесшабашный "водила",
не затормозил даже, погнал дальше на прямой передаче.
рике, что я не требую твоего избранника к священной жертве,
что я, наконец, не даю тебе родительского благословения?
Так, птица?
вам еще одно банальное сравнение: она стала похожа на панте-
ру перед прыжком. Во всяком случае, так подумал Стасик - про
пантеру. - Меня раздражает, нет, меня просто бесит твое пос-
тоянное фиглярство, твое дешевое актерство. Ты ни на секунду
не выходишь из какой-то дурацкой роли, непрерывно смотришь
на себя со стороны: мол, каков? Да никакой! Пустой, как ба-
рабан. Ничего понять не хочешь. И не можешь уже, не сможешь,
поезд ушел...
Роль следовало менять на ходу.
что, серьезно - про замужество? Если так, давай сядем, пого-
ворим... - Он оттолкнулся плечом от шкафчика, машинально,
боковым зрением отметил на теле у предплечья темно-красную
полосу, шагнул к дочери, развел руки: - Ну, Ксюха...
поздний Радзинский?.. Иди-ка ты, папочка... - куда идти, не
уточнила, развернулась и исчезла из кухни, а Стасик повернул
Акунин Борис
Роллинс Джеймс
Афанасьев Роман
Каргалов Вадим
Орлов Алекс
Афанасьев Роман