read_book
┴юыхх 7000 ъэшу ш ёт√°х 500 ртЄюЁют. ╨єёёър  ш чрЁєсхцэр  ЇрэЄрёЄшър, Ї¤эЄхчш, фхЄхъЄшт√, ЄЁшыыхЁ√, фЁрьр, шёЄюЁшўхёър  ш  яЁшъы■ўхэўхёър  ышЄхЁрЄєЁр, ЇшыюёюЇш  ш яёшїюыюуш , ёърчъш, ы■сютэ√х Ёюьрэ√!!!
уыртэр  | эютюёЄш сшсышюЄхъш | ърЁЄр сшсышюЄхъш | Ёхъырьр т сшсышюЄхъх | ъюэЄръЄ√ | фюсртшЄ№ ъэшує | ёё√ыъш

╦шЄхЁрЄєЁр
╨└╟─┼╦█ ┴╚┴╦╚╬╥┼╩╚
─хЄхъЄшт
─хЄёър  ышЄхЁрЄєЁр
─Ёрьр
╞хэёъшщ Ёюьрэ
╟рЁєсхцэр  ЇрэЄрёЄшър
╚ёЄюЁш 
╩ырёёшър
╧Ёшъы■ўхэш 
╧Ёючр
╨єёёър  ЇрэЄрёЄшър
╥ЁшыыхЁ√
╘шыюёюЇш 

└╦╘└┬╚╥═█╔ ╙╩└╟└╥┼╦▄ ╩═╚├

└╦╘└┬╚╥═█╔ ╙╩└╟└╥┼╦▄ └┬╥╬╨╬┬

╧└╨╥═┼╨█



╧╬╚╤╩
╧юшёъ яю Їрьшышш ртЄюЁр:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
╧ю тёхь тюяЁюёрь яшёрЄ№ эр allbooks2004(ёюсрър)gmail.com



Десять... Девять шагов.
Журналист снова облизал корочку на губах, проглотил слюну и вздохнул. По
телу шагавшего, казалось, побежали зеленые искорки, промелькнули и
рассыпались, как светлячки в траве.
Восемь шагов.
Журналисту подумалось, что светляков стало больше. Все тело шагавшего в
ночи светилось сейчас бледно-зеленым светом.
Семь шагов.
И у журналиста вырвался сдавленный крик: этот шаг оказался роковым.
Человек стоял по колено в грязи, движения его стали быстрыми и неверными.
Он хватался за осоку, пытаясь вырваться из цепкого плена болота, но с
каждым рывком проваливался все глубже, одновременно становясь все
призрачнее и прозрачнее, словно рисунок на зеленом стекле витража.
Журналист шагнул вперед и тут же понял, что это бессмысленно: спасать было
некого. Человек на болоте растаял в вечернем сумраке, не утонул, а именно
растаял, растворился в воздухе, там, где прыгали вместо него сейчас
мерцающие зеленые огоньки. Но и они вскоре погасли, заштрихованные сеткой
дождя и мглой.
"Галлюцинация, - подумал москвич, - спятил я, должно быть". Он вытер
вспотевшее лицо и обомлел. Растаявший человек снова возник, но уже совсем
близко, у самого крайнего валуна. Он карабкался, медленно вползая на
камень, снова соскальзывал в грязь и снова взбирался, по-прежнему
зеленовато-прозрачный. Сквозь него журналист видел замшелый камень, чахлую
березку поодаль, примятую траву и, дальше, почти у леса, где четверть часа
назад появился этот зеленый фантом, снова его самого, вновь начинающего
свое смертельное странствие.
И тогда журналист, закрыв лицо руками, бросился в лес напролом, не замечая
ни веток, хлеставших по лицу, ни корней, сшибавших с ног. С каким
наслаждением упал бы он сейчас на мокрую землю, зарылся бы лицом в траву,
но страх подстегивал, и он все бежал и бежал, не разбирая дороги, не
вспоминая, не думая...
Он уже совсем обессилел, когда впереди мелькнул огонек. То был свет
тусклого огонька керосиновой лампы в окне одинокой избы. А когда он
приблизился, хижина из колдовской избушки на курьих ножках превратилась в
степенный дом-пятистенку с палисадником, забором и какими-то пристройками
по бокам. Три ступеньки у крыльца привели москвича к запертой двери, долго
не отвечавшей на его отчаянный стук. Наконец за ней что-то грохнуло,
звякнул железный засов и дверь распахнулась. Кряжистый бородач в ватнике,
опираясь на суковатую палку, грубо спросил:
- Ну, чего надо?
Журналист объяснил, еле находя слова, проглатывая слюну и задыхаясь, что
он приезжий, ходил на охоту, заблудился и просит разрешения обогреться и
отдохнуть. Войдя из темноты в освещенную комнату, он невольно зажмурился и
тут же услышал сочувственный возглас хозяина.
- Да кто же вас так разукрасил?
Лицо журналиста было все исцарапано ветками деревьев и кустарников. Кровь
размазалась и растеклась, губы распухли. Когда он умылся, хозяин снова
настороженно спросил:
- Гнался кто-нибудь? Уж не медведь ли часом?
- Может, кто и гнался, - сказал москвич, - а верней всего, просто
показалось. Случается иногда. Лес, темно, дорогу потерял, тропки не
видно...
Ему не хотелось рассказывать незнакомому человеку о пережитом. Да и не
поверит, пожалуй. Теперь уж и сам журналист, отогревшийся и успокоившийся,
не очень-то верил в свое недавнее приключение. "Привиделось, должно быть,
- думал он. - Напугал секретаришка. Разыграл все-таки". Но спасительная
мысль не утешала. Галлюцинациями он не страдал и в леших по-прежнему не
верил. Туман? Игра теней? Наведенная галлюцинация? Кем - секретарем? А
может быть, он самодеятельный гипнотизер?
Сосредоточиться не удавалось. Хозяин оказался здешним лесничим, когда-то
окончившим московский вуз. Он с интересом расспрашивал журналиста о
столице, о московских театральных премьерах, о новых книгах и фильмах.
Собеседник он был приятный, но журналист отвечал рассеянно, все время
пытаясь вспомнить, где он раньше видел хозяина. Уж очень знакомым казались
и лицо и весь внешний облик лесничего, когда он присмотрелся к нему при
свете лампы. Определенно он где-то совсем недавно и очень близко видел
этого человека. Но то ли сказывалась усталость, то ли мешало желание
объяснить только что пережитое в лесу, но воспоминание ускользало,
дробилось, растворяясь где-то в глубинах памяти.
Вдруг он вспомнил и ужаснулся. Перед ним за грубым дубовым столом сидел...
леший. Тот самый зеленоватый прозрачный человек, который шел по болоту к
черному валуну. Сейчас он был вполне реальным, небритым, хохочущим и
здоровым. Рубаха-парень, широкоплечий бородач - какой там леший! Он весело
рассказывал, как надо бить дупелей в лесу и утку в лет, как ставить силки
и читать следы лесных зверей. Журналист в конце концов подумал, что
сходство этого человека с лесным привидением он сам придумал: ни сходства,
ни привидения, конечно, не было; всему виной оптический обман, страх и
самовнушение.
Но что-то все-таки заставило его задать вопрос лесничему.
- Ну, а сегодня в лесу что поделывали?
- Сегодня? - наморщил брови лесник. - Читал немного, лежал. Ковылял от
стола до печки. Куда ж пойдешь больной, всего пятый день как из больницы,
- лесник постучал палкой об пол. - Опять ногу сломал.
- Опять? - спросил москвич.
- Не везет мне с ногами. Сейчас вот с лошади загремел, а лет пять назад
хрустнула, когда из болота на камень карабкался.
- Из болота? - недоверчиво переспросил журналист. - На камень? Где, не у
Черной ли топи?
Лесничий как-то странно взглянул на него.
- Почему догадались?
- Я был там сегодня. И камень у берега видел.
- А еще ничего не видели? - вопрос прозвучал настороженно и тревожно.
- Нет, ничего, - замялся москвич, - Дождь начинал накрапывать. Я и ушел.
Лесничий не замечал или не хотел замечать его осторожности.
- Я только-только закончил лесотехнический, - сказал он, улыбаясь
воспоминанию. - Двадцати трех не было. Леса этого совсем не знал. А тут
еще на спор полез с одним из старожилов, что пройду через лес ночью. Без
ружья при этом.
- И прошли?
- Прошел. Даже памятка осталась, - бородач взъерошил волосы; у висков
показалась проседь. - Не дешево обошлась мне эта прогулочка. В этой самой
топи, где вы были, чуть не увяз.
Журналист молчал, только руки его на коленях под столом дрожали мелкой
дрожью.
- Страшно? - спросил он лишь для того, чтобы не тянуть паузы.
И опять лесничий не заметил ничего или сделал вид, что ничего не заметил,
и усмехнулся в бороду.
- Мало сказать - страшно. Вы только подумайте: кругом темь, в небе ни
звездочки - одни тучи. Под ногами топь. Шагнешь - провалишься и следов не
оставишь. Как насосом втянет. Я каждый шаг, как микстуру отмеривал: по
капельке. Ступишь легонько, нажмешь - хлюпнет. Нажмешь сильнее, если
держит, станешь. Если еще раз чавкнет - назад! Стоишь, как цапля с
поднятой ногой. И опять все сначала. Трава черная, ржавь кругом, только
стволы поваленные в болотной грязи. Про них-то я знал и на них
рассчитывал. Пройду, думаю, не ошибусь. А все-таки ошибся, - лесник тяжело
вздохнул и отвел глаза. - Думал - конец! Сразу по пояс. И пошло.
Рванешься, а трясина еще глубже с присвистом заглатывает. Хуже нет так
помирать. А мне до смерти жить хотелось, - усмехнулся он своему невеселому
каламбуру. - Ну и выбрался все-таки. Камешек меж стволами на глыби нащупал.
- А потом?
- С камешка на камешек - валунов там много. А у самого последнего, на
берегу почти, снова сорвался, снова нога в проем между стволами попала и -
хрясь! Еле выкарабкался. Только на третьи сутки нашли, да и то случайно, -
он помолчал, а потом прибавил, почему-то понизив голос до шепота. - Теперь
я часто туда хожу: все вспоминаю и удивляюсь.
- Чему?
Лесничий исподлобья взглянул на журналиста и спросил хрипло:
- А вы не отвиливайте. Честно спрашиваю: ничего там не видели?
Ничего-ничего?
- Какая же охота в такую темь? - уклончиво ответил журналист.
Обсуждать пережитое в лесу ему совсем не хотелось. Теперь он не
сомневался, что лесничий знал о существовании лешего, знал, что именно
журналист видел и от чего бежал. Но москвичу хотелось остаться одному со
своими мыслями и догадками, выстроить их, отобрать и найти наконец
разумное объяснение.
Не с лесничим он должен был обсуждать случившееся, а с нацелившем его на
эту прогулку по лесу секретарем редакции. К нему он и поспешил,
переночевав у гостеприимного хозяина леса.


- Значит, видели, - обрадовался секретарь.
- Видел.
- И что же скажете?
- Многое. Только вы лучше спрашивайте, мне легче отвечать, чем
рассказывать. Да и рассказывать нечего. Видел все, что видят другие.
- Кроме лесничего, - сказал секретарь. - Другие видят, а он нет. Часами
сидит у топи и - ничего.
- И это объяснимо, - заметил журналист. - Впрочем, начнем сначала. Вы,
кажется, спрашивали, почему у разных народов одинаковые поверья?
- Допустим. А почему?



╤ЄЁрэшЎ√: 1 [ 2 ] 3
┬╒╬─
╦юушэ:
╧рЁюы№:
ЁхушёЄЁрЎш 
чрс√ыш ярЁюы№?

 

┬█┴╬╨ ╫╚╥└╥┼╦▀

уыртэр  | эютюёЄш сшсышюЄхъш | ърЁЄр сшсышюЄхъш | Ёхъырьр т сшсышюЄхъх | ъюэЄръЄ√ | фюсртшЄ№ ъэшує | ёё√ыъш

╤╦╙╫└╔═└▀ ╩═╚├└
Copyright © 2004 - 2024у.
┴шсышюЄхър "┬ёх╩эшуш". ╧Ёш шёяюы№чютрэшш ьрЄхЁшрыют - ёё√ыър юс чрЄхы№эр.