не очень острым предметом - возможно, это был топор с незаточенным
лезвием.
простые вещи. Я, например, потратил полчаса, не понимая, как вообще в
невесомости можно было нанести удар такой силы. Это чисто психологический
эффект - я ведь знал, что даже при отсутствии тяжести сохраняется инерция
движения тела, и, если тебя придавит массивный предмет, то может раздавить
не хуже, чем на Земле...
ответить на вопрос "чем?", они отвлекали себя от куда более существенного
вопроса "кто?" Ну, нашли бы они, допустим, топор со следами крови. А кто
брал этот топор в руки? Однако ни топора, ни вообще предмета, более
массивного, чем блокнот, на станции в незакрепленном состоянии не
оказалось.
заняться вопросом "кто?"
стереотипов. Эти стереотипы и определяют первую версию. И нужно отработать
эту версию до конца, чтобы отправить стереотипы туда, где им надлежит быть
- в корзину...
помещения от все еще летавших вокруг капелек крови, сели в кресла у пульта
и затянулись ремнями, Мюррей сказал:
пришельцев. Вы будете смеяться...
двух тысяч километров от "Беты" не было ни одного человека. Единственная,
кроме "Беты", действующая станция - "Альфа-3", но никто из ее экипажа не
покидал станцию.
"кто?" и "чем?". Давайте попробуем подумать - почему?..
пришельцах я не думал, потому что не могу избавиться от мысли - на борту
три с половиной месяца жил человек, который мог ненавидеть Дранкера. Я
имею в виду бортинженера Аль-Харади. Он палестинец. Я так понимаю, что
Аль-Харади и Дранкера включили в один экипаж не в силу необходимости, а
как символ мира между евреями и палестинцами. Аль-Харади мог,
действительно, быть лоялен к Израилю - собственно, это проверяла служба
безопасности Еврокосмоса, иначе такой ситуации не допустили бы. Но... три
с половиной месяца - это испытание.
появиться раздражение, потом злость, а потом... Согласен - палестинцы
вспыльчивы и необузданны, даже самые интеллектуальные из них. Но я вижу
намек на мотив и не вижу ни способа, ни орудия убийства. Алиби у
Аль-Харади, вы ж понимаете, стопроцентное. Как и у всего экипажа. Более
того - как у всего человечества. Вот почему моя версия о пришельцах, при
всей ее бездарности, выглядит единственно возможной.
легкий скафандр, выпустили за борт на страховочном фале. Мюррей предложил
было оставить Дранкера на станции до конца расследования, а в пластиковый
мешок время от времени подкладывать брикеты сухого льда из криогенной
установки, но Земля эту идею отвергла. Когда скафандр появился за
иллюминатором в лучах Солнца, Бутлер подумал, что это неправильно, и
какая-то еще мысль пришла ему в голову, но промелькнула, не оставив следа
- одно лишь ощущение того, что разгадка была совсем рядом, а он...
Предстоял допрос экипажа, и нужно было хорошо продумать вопросы.
Космонавты, вернувшиеся на Землю неделю назад, были доставлены в
Еврокосмический центр в Лионе, разведены по разным комнатам, с ними уже
говорили следователи, но Бутлер с Мюрреем хотели составить собственное
мнение.
разобраться с моей версией, чтобы...
арабскими усиками. Взгляд бортинженера был открытым и располагал к
доверительной беседе. Разговор шел на английском, чтобы понимал Мюррей,
хотя Аль-Харади наверняка знал иврит, а Бутлер прекрасно говорил
по-арабски.
могу представить, о чем думает комиссар Бутлер. Еврей и палестинец в одном
экипаже - ситуация взрывоопасная. Свои политические взгляды я никогда не
скрывал. Повторяю для вас: государство Палестина еще не достигло своих
естественных границ. Есть еще земли, оккупированные Израилем - я имею в
виду район Рамле и часть долины Арава. Но я решительный противник
насильственных действий. Только переговоры. Террор - это варварство.
Террористы своими акциями унижают палестинскую нацию. Не могу сказать, что
любил Дранкера. У нас сложились нормальные деловые отношения. Как со всеми
другими.
Мюррея продолжить допрос.
Мюррей. - По правде говоря, возможно, когда мы опросим всех, выяснится,
что у каждого были свои причины желать смерти Дранкера. Человеческие
отношения - штука тонкая, особенно здесь, в закрытом пространстве
открытого космоса... Ваши возможные мотивы лежат на поверхности, и, скорее
всего, именно поэтому они несостоятельны... Нет-нет, сейчас нас интересует
техника. Дранкер был на борту один в течение недели. Орудие убийства не
найдено. Как мы ни обдумывали, но, если не считаться с версией пришельцев,
остается одно. Существует техническая возможность запрограммировать на
станции что-то и как-то, чтобы в нужный момент это "что-то" нанесло
удар... Причем, это "что-то" должно не вызывать никаких подозрений.
Настолько, что мы даже не обратили на эту... э-э... штуку внимания при
осмотре лаборатории. Вы понимаете, что я хочу сказать? Вы бортинженер,
знаете станцию как свои пять пальцев, в отличие от нас...
куда-то поверх его головы. - Я думал об этом, поскольку другого варианта
просто нет. Если это не воля Аллаха и не пришельцы, то - кто-то из нас.
Но... вы понимаете, в каком я положении? Если такая возможность будет
обнаружена, на кого, опять-таки, падут подозрения в первую очередь? На
меня! И не только потому, что я палестинец, и на нас автоматически вешают
всех собак. Но я - бортинженер, и, как говорится, если не я, то кто же?
что-то сделать еще не означает реальности... Мы будем работать со всеми...
И если вы придумаете, вспомните что-то...
людьми. Пятичасовая беседа, обошедшаяся налогоплательщикам в десятки тысяч
долларов, завершилась заключением, сделанным комиссаром Бутлером поздно
вечером, после окончания сеанса связи.
всеобщая любовь и во человецех благоволение... Как ни крути, только у
Аль-Харади был хоть какой-то мотив.
подозреваемых нет. Если, конечно...
Бутлер.
что дух убитого подскажет ему во сне хоть какую-нибудь идею. И
действительно, что-то промелькнуло в затуманенном уже сознании, та же
самая мысль, которую не удалось ухватить, когда за иллюминатором
проплывало тело Дранкера. А ночью Бутлеру снились Эркюль Пуаро и Шерлок
Холмс, спорившие между собой о том, можно ли убить человека с помощью
заклинаний и заговоров.
сделав резкое движение. Коллега Мюррей спал, дверь в его каюту была плотно
прикрыта. Комиссар проплыл, держась за поручни, в лабораторный отсек. Он с
трудом сдерживал тошноту: желудок, тем более, после внезапного
пробуждения, не желал мириться с невесомостью. Он уже знал, что искать.
Собственно, искать было и не нужно - разве вчера он не сидел у криогенного
аппарата целый вечер? Нужно лишь было разобраться - как. И ведь наверняка
та же идея пришла в голову Аль-Харади - теперь комиссару стали ясны
взгляды, которые бортинженер то и дело бросал поверх его головы.
режимах, Бутлер не выдержал и постучал в дверь каюты Мюррея. Американец
что-то пробормотал в ответ и минуту спустя появился в лабораторном отсеке.
догадались... Я хотел сначала проанализировать все следствия... Итак, где?
табличкой-инструкцией, расположенной под пластиковым покрытием прямо перед
глазами оператора. "Север" отозвался тихим шуршанием, после чего в верхней
части аппарата открылся люк, дохнуло морозным воздухом, и на приемный
лоток выпал белый брусок, по форме напоминавший лезвие топора. Если бы
лоток в ту же секунду автоматика не прикрыла крышкой, брусок,