головы. Керн строжайше запретил ей открывать кран цилиндра.
объясню вам всю систему питания головы и назначение этого цилиндра. Пока
вам довольно знать, как обращаться с аппаратами.
определенные часы нужно было вынимать его и записывать температуру. Тер-
мометрами же и манометрами были снабжены и баллоны. Лоран следила за
температурой жидкостей и давлением в баллонах. Хорошо отрегулированные
аппараты не доставляли хлопот, действуя с точностью часового механизма.
Особой чувствительности прибор, приставленный к виску головы, отмечал
пульсацию, механически вычерчивая кривую. Через сутки лента сменялась.
Содержимое баллонов пополнялось в отсутствие Лоран, до ее прихода.
свежего воздуха щеками, голова слабо улыбалась ей и веки ее дрожали в
знак приветствия.
ловный язык, хотя и очень ограниченный. Опускание головою век означало
"да", поднятие наверх - "нет". Несколько помогали и беззвучно шевелящие-
ся губы.
верила аппараты, температуру, пульс. Сделала записи в журнале. Затем с
величайшей осторожностью обмыла водой со спиртом лицо головы при помощи
мягкой губки, вытерла гигроскопической ватой ушные раковины. Сняла кло-
чок ваты, повисший на ресницах. Промыла глаза, уши, нос, рот, - в рот и
нос для этого вводились особые трубки. Привела в порядок волосы.
ние довольства.
морозный воздух. Так и хочется дышать всей грудью. Смотрите, как ярко
светит солнце, совсем по-весеннему.
ли в окно и остановились на Лоран.
Лоран избегала говорить обо всем, что было недостижимо для головы и мог-
ло лишний раз напомнить об убожестве ее физического существования.
мощному, обиженному природой ребенку.
ошибку.
ран приносила ворох последних медицинских журналов и книг и показывала
их голове. Голова просматривала. На нужной статье шевелила бровями. Ло-
ран клала журнал на пюпитр, и голова погружалась в чтение. Лоран привык-
ла, следя за глазами головы, угадывать, какую строчку голова читает, и
вовремя переворачивать страницы.
ран проводила пальцем по строчкам, следя за глазами головы и отмечая ка-
рандашом черту на полях.
ла, при помощи же их бедного мимического языка не надеялась получить
разъяснение и потому не спрашивала.
она увидала на письменном столе журналы со сделанными ею по указанию го-
ловы отметками. А на листе бумаги рукой профессора Керна были переписаны
отмеченные места. Это заставило Лоран задуматься.
голове удастся как-нибудь ответить.
пения. Голова выразительно посмотрела на Лоран, потом на кран, от кото-
рого шла трубка к горлу головы, и два раза подняла брови. Это означало
просьбу. Лоран поняла, что голова хочет, чтобы открыли этот запретный
кран. Уже не в первый раз голова обращалась к ней с такой просьбой. Но
Лоран объясняла желание головы по-своему: голова, очевидно, хочет покон-
чить со своим безотрадным существованием. И Лоран не решалась открыть
запретный кран. Она не хотела быть повинной в смерти головы, боялась и
ответственности, боялась потерять место.
открою этот кран, вы умрете. Я не хочу, не могу, не смею убивать вас.
пытаются сказать: "Откройте. Откройте. Умоляю!.."
ла, что здесь скрывается какая-то тайна.
требовали. Казалось, вся сила человеческой мысли, все напряжение воли
сосредоточились в этом взгляде.
вала кран.
глухой, надтреснутый голос, дребезжащий и шипящий, как испорченный грам-
мофон:
ло головы, воздух приводил в движение горловые связки, и голова получала
возможность говорить. Мышцы горла и связки не могли уже работать нор-
мально: воздух с шипением проходил через горло и тогда, когда голова не
говорила. А рассечение нервных стволов в области шеи нарушало нормальную
работу мышц голосовых связок и придавало голосу глухой, дребезжащий
тембр.
замка (дверь лаборатории всегда закрывалась ключом со стороны кабинета).
Лоран едва успела закрыть кран. Шипение в горле головы прекратилось.
дели.
отношения. В те часы, когда профессор Керн уходил в университет или кли-
нику, Лоран открывала кран, направляя в горло головы небольшую струю
воздуха, чтобы голова могла говорить внятным шепотом. Тихо говорила и
Лоран. Они опасались, чтобы негр не услыхал их разговора.
Глаза стали живее, и даже скорбные морщины меж бровей разгладились.
нужденного молчания.
шись, подумала: "Видит ли сны голова Доуэля?"
го больше они доставляют мне: горя или радости. Я вижу себя во сне здо-
ровым, полным сил и просыпаюсь вдвойне обездоленным. Обездоленным и фи-
зически и морально. Ведь я лишен всего, что доступно живым людям. И
только способность мыслить оставлена мне. "Я мыслю. Следовательно, я су-
ществую", - с горькой улыбкой процитировала голова слова философа Декар-
та. - Существую...
ким, каким был когда-то... вижу родных, друзей... Недавно видал покойную
жену и переживал с нею весну нашей любви. Бетти когда-то обратилась ко
мне как пациентка, повредив ногу при выходе из автомобиля. Первое наше
знакомство было в моем приемном кабинете. Мы как-то сразу сблизились с
нею. После четвертого визита я предложил ей посмотреть лежащий на
письменном столе портрет моей невесты. "Я женюсь на ней, если получу ее
согласие", - сказал я. Она подошла к столу и увидала на нем небольшое
зеркало; взглянув на него, она рассмеялась и сказала: "Я думаю... она не
откажется". Через неделю она была моей женой. Эта сцена недавно пронес-
лась передо мной во сне... Бетти умерла здесь, в Париже. Вы знаете, я
приехал сюда из Америки как хирург во время европейской войны. Мне пред-
ложили здесь кафедру, и я остался, чтобы жить возле дорогой могилы. Моя
жена была удивительная женщина...
реть на него еще раз. Но не смею подвергнуть его этому испытанию... Для
него я умер.
Земляной Андрей
Березин Федор
Акунин Борис
Свержин Владимир
Сапковский Анджей
Шилова Юлия