определенную закономерность между нашими усилиями и ее реакцией на них.
Пока человек был частью природы и подчинялся ее законам, антагонизма не
было. Но стоило ему выделиться из нее, противопоставить себя природе, как
началась война.
улыбнулся.
перебили мамонтов. Жрать стало нечего. Но они выпутались - научились
пахать землю. Заодно свели леса. Снова кризис. И снова люди выпутались.
Последнее столетие мы называем техническим прогрессом. А для меня это -
эскалация противостояния. Ты этого не помнишь, а мы учили всеобъемлющую
формулу: "Нам нельзя ждать милостей от природы. Взять их - вот наша
задача". Не знаю, насколько искренен был Мичурин, когда пустил по свету
этот страшный афоризм. Это - лозунг грабителя.
сказал Холмик.
стучать мимо темные громады вагонов. Грохот поезда заглушил слова Сесе и
Холмика. Я видела, как они сдвинули головы и кричат что-то друг другу.
Сесе, когда поезд наконец утих. - Мы двинулись в наступление, будто нашей
целью было убить Землю. И наше наступление начало наталкиваться на
проблемы, которые были рождены этим наступлением. Видится даже некоторая
корреляция. Мы губим леса и реки, уничтожаем воздух, повышаем уровень
радиации. Результат - вспышки новых болезней. Рак, СПИД, орор...
природы, а наше действие. Мы воздух портим и сами им дышим.
говорят.
выборочно, а потом мутировал. Рак - детские игрушки. Но вирус потому
изменился, что его травили лекарствами, а он хотел выжить. Значит, это не
природа, а только один вирус. Мы его сделали таким.
отдача. Пока мы не угрожали самому существованию биосферы, а лишь вредили,
так и ответные шаги системы были умеренными. Они не угрожали нам как виду.
От рака умирают выборочно и чаще к старости. Но как только мы перешли
критическую точку, то и меры стали кардинальными.
сопротивляется системе, претендующей на обладание разумом, действия ее
непредсказуемы.
друга, изображали пьяных. Я сразу поняла, что им ничего не удалось
отыскать. И Сесе тоже обрадовался. Я почувствовала, как с него спало
напряжение. Я очень хорошо чувствую людей. Селиванов начал говорить
нарочно пьяным голосом, кто-то из мальчиков спросил, чего же они не
позаботились о друзьях, а Селиванов сказал, что на вынос не дают. Сесе
вдруг озлился и потребовал, чтобы Селиванов перестал говорить глупости.
глупо.
согреться - в электричке было холодно и полутемно. В последние недели
электричество экономили, некоторые электрички сняли, на улицах горели лишь
редкие фонари, а днем в домах отключали свет.
что не раньше. Холмик говорил в классе:
реакция. Потому что люди ко всему привыкают. Даже к Огонькам. Никто их уже
не считал. Загорался новый - сообщали куда следует, потом приезжала
команда, обносила место проволокой, ставила стандартную предупредительную
надпись, хотя и без нее никто к Огоньку не подойдет. И уезжала. А вы
продолжали жить. Как прежде Потому что сами по себе Огоньки никому не
вредили. Не Огонек ухудшал нашу жизнь, а то, что с ним было связано.
больнице. Ким с отцом ездили туда. Раньше Ким сидел на парте с
Селивановым, но когда стало известно, что мать Кима умерла от орора,
Селиванов отсел от него. Я подумала тогда, что мне надо совершить поступок
и сесть рядом с Кимом. Но я не села. Не хотела, чтобы кто-то подумал,
будто я навязываюсь.
потому с морозами занятия прекращаются. Это было крушением. Наверное, в
Москве или в Париже люди больше знают и говорят об Огоньках. А у нас это
не так заметно. Конечно, свет на улицах не горит, но у нас он всегда горел
плохо. И в магазинах совсем плохо с продуктами, даже с хлебом перебои. Но
нас ведь никогда хорошо не снабжали. И дожди идут, и яблоки не созрели. Но
картошку все-таки собрали. Люди скупали в магазинах соль и спички. Мать
тогда сказала: "Как будто война". Я не поняла, а она пояснила: "В России,
когда грозит война, всегда скупают соль и спички". Но войны никакой не
было. То есть война продолжалась - на Ближнем Востоке, в Африке, а у нас
войны не было. Но когда Сесе пришел в класс и сказал: "Ребята, занятия на
неопределенное время отменяются", мы сначала обрадовались - не поняли, что
это обозначает. Даша спросила: "А как же я в институт попаду?". Но еще
глупее была реакция Карена. Он как закричит: "Да что вы! Если мы в этом
году десятый класс не кончим, я в армию загремлю!". Кто-то сказал: давай
будем рубить дрова. Сначала раздались голоса в поддержку, но потом Холмик
напомнил, что у нас в школе батареи центрального отопления - не ставить же
буржуйки в классах, как в революцию. Сесе старался быть спокойным и даже
оптимистичным. Он объяснил, что перерыв только до весны. Как потеплеет,
уроки возобновятся. Сказал, что мы будем заниматься самостоятельно по
программе, которую он даст индивидуально, что можно ходить к нему домой на
консультацию. Он так горячо говорил, что мы поняли - школа для нас
кончилась.
Огонька. За последние дни он подрос, стал с футбольный мяч, жар
чувствовался уже в десяти шагах, воздух стремился к Огоньку.
остался еще с первых пятилеток. Мне было холодно. Ким хотел сказать что-то
важное. Поэтому закурил. Потом сказал:
братьям и мне - в Москве делали анализ, мы не носители.
тебе было двадцать, ну хотя бы восемнадцать. Люди никогда не женятся в
нашем возрасте.
рассмеялся.
поговорим об этом через два года.
мы с тобой будем мертвые.
счастье.
не хотим.
хочешь подохнуть просто так, даже не взяв, что успеешь?
чернявый, на гитаре играет, в авиамодельном кружке занимался. И мне стало
очень страшно, потому что он сказал про силу. Может, это был детский
Корнев Павел
Мацумото Сэйте
Русанов Владислав
Шилова Юлия
Белов Вольф
Афанасьев Роман