Чтение 2–й страницы книги ~Царицын ключ~

скорбной, трагической маской.

- Не смейте так думать! - сказал он тихо. - Пошли, Вася.

Богатырь Вася прижал к груди пачки с печеньем и шампанским и повернул к
фольклористам неодобрительную спину.

Элла гусыней увела своих юношей обратно к столу, а Пантелеев покинул
стойку и, высоко неся пивную кружку, приблизился к ним:

- За здоровье присутствующих здесь дам! И... что бы вы без меня делали?

Тогда Андрюша достал из кармана значок с изображением Карлсона, который
живет на крыше, и торжественно приколол к груди Пантелеева. Тот не обиделся,
выпятил грудь, чтобы Андрюше было сподручнее прикалывать, и косил глазом, забыв
о кружке, из которой лилось на пол пиво.

Грузовик из Полуехтовых Ручьев стоял у приземистого коричневого собора,
над которым кружились галки. Из-за зеленого борта кузова торчали крышки
молочных бидонов. Вениамин подавал снизу вещи, Андрюша забрался внутрь и
принимал их, а Элла Степановна вслух считала, чтобы ничего не забыть. В голове
Вениамина зрело элегантное решение известной задачи Шлеппентоха с жертвой двух
коней, но он отгонял решение и старался дышать редко и глубоко по рецепту йога
Рамакришнадэвы.

Подошли Эдуард с Васей. Они тащили за рукоятки еще один бидон. Эдуард
издали помахал свободной рукой, радуясь встрече. Вася глядел вдаль. Поставив
бидон на асфальт, они перевели дух, и Эдуард спросил:

- Мы вас не заставили ждать?

- Что вы! - возразила Элла Степановна. - Не о чем говорить.

- Замечательно! Через двенадцать минут в путь. Элла Степановна в каюте, а
я с молодыми людьми на верхней палубе. Возражений нет?

- Я пошел, - сказал Вася.

- Замечательно. Иди. И возвращайся. Даю тебе четыре минуты.

Эдуард обернулся к Элле и разъяснил:

- Обязательные закупки. Жизнь в отдаленной деревне обрекает нас на
выполнение отдельных поручений наших земляков.

- Разумеется, - согласилась Элла Степановна.

- А теперь, - Эдуард потер ладони, - наша насущная задача - поставить
бидон в кузов так, чтобы его не опрокинуть. Могу ли я рассчитывать на помощь
моих молодых коллег?

Андрюша ринулся к бидону, но Вениамин отстранил его.

- Я сам, - сказал он. Сказал сурово, просто, по-мужски.

Андрюша не стал спорить, он вспомнил, что забыл купить сигареты, и
помчался через площадь к магазину - патлы веером, а Эдуард крикнул весело
вслед:

- Имеешь три минуты! Море не любит опоздавших!

- Есть, капитан! - ответил на бегу Андрюша.

Эдуард поднял тяжелый бидон, протянул к небу, будто посвящал его в жертву
Солнцу, а Вениамин, перегнувшись из кузова, принял груз. При этом он сильно
рванул на себя, подошвы скользнули, Вениамин сел в кузов, крышка бидона
отлетела, сам бидон ухнул по мягкому, придавив аспиранта, и на несколько секунд
грянуло тяжелое безмолвие неизвестности.

Тишину нарушил стук капель. Темная жидкость, проникнув между досок кузова,
выбивала дробь по асфальту, расплываясь в зловещую чернильную лужу.

- Кровь, - прошептала Элла Степановна, - человеческая кровь.

Шепот ее был громок и страшен. Кричали галки.

- Нет, - ответил тоже шепотом Эдуард, - это, наверное, не кровь...

Из кузова донесся удар, потом слабый голос Вениамина:

- Почти ничего не пролилось.

- Ты поврежден? - спросила Элла Степановна, поднявшись на цыпочки, чтобы
заглянуть через борт. Эдуард обнял женщину и приподнял.

- Спасибо, - сказала Элла, не оборачиваясь. Все ее внимание было
устремлено внутрь кузова.

- Я цел, - сказал Вениамин, закрывая бидон.

Он поднялся. Элла в ужасе запрокинула голову.

Лицо Вениамина было разделено пополам широкой черной вертикальной полосой,
которая продолжалась на рубашке и, раздваиваясь, нисходила по брюкам. Руки были
черными по локоть.

- Что с тобой, мой мальчик? - Элла Степановна отпрянула, и Эдуард, который
продолжал держать ее на весу, был вынужден отступить на два шага.

- Это вытекло из бидона, - сказал Вениамин. - Во всем виноват только я
один.

- Вы должны были предупредить, - сказала скорбно Элла Степановна и поняла,
что находится в воздухе. - Отпустите меня!

Эдуард подчинился и перевел дух.

- Я хотел вам помочь, - сказал он.

- Надеюсь, - сказала Элла Степановна. - Вениамину надо умыться.

Эдуард хмыкнул.

- Ничего смешного, - сказал Вениамин.

- Я не смеюсь. Но придется потерпеть до реки, - сказал Эдуард. - Километра
через два. Это спиртовая тушь. Отмывается, простите, с трудом. Василий весь
запас в канцелярском магазине купил.

- Спиртовая тушь? Это еще зачем? - спросила Элла Степановна.

- Пузырьками покупали, - сказал Эдуард. - Целое состояние. Вася будет
переживать. Он полы красить хотел.

Вениамин смотрел на свои ладони и страдал. Он был сам себе противен. Разве
нормальный человек обливает себя спиртовой тушью из молочных бидонов?

В этот момент с разных концов пустынной раскаленной площади, увязая в
асфальте, показались Василий и Андрюша. Андрюша нес блок сигарет, Вася -
детскую эмалированную ванночку. Вслед за Васей семенил маленький человек в
большой кепке. Увидев полосатого Вениамина, человек присел и бросился назад.
Василий сбился с шага и на секунду прикрыл ванночкой лицо. Но Андрюша узнал
Вениамина почти сразу.

- Не пижонь, Веня! - крикнул он. - Не надо!

Испуганные галки вились над колокольней кирпичного собора.

Вдали показался милиционер и, приставив ладонь козырьком к фуражке,
всматривался в фигуру на грузовике.

- Придется, простите, спрятаться, - сказал Эдуард. - Будешь на полу
сидеть. Тебе уже все равно, а люди пугаются.

Василий остановился, не доходя до машины, и мрачно спросил:

- Все вылили?

- Самую малость, - сказал Эдуард. - Пузырьков десять.

- На что только мы не идем ради красоты, - сказал Андрюша. - Это сливки?

- Замолчи, - сказала Элла Степановна. - И посмотри, не облил ли Вениамин
вещи. Он сейчас в таком состоянии...

Василий, передав Андрюше ванночку, взобрался на подножку, заглянул в кузов
и сказал:

- Рублей на пять как минимум.

- Мы заплатим, не беспокойтесь, - сказала Элла Степановна.

- Не надо, - сказал Вениамин, - плачу я.

- Вот и превосходно, замечательно! - веселым голосом воскликнул Эдуард. -
Свистать всех наверх! Через минуту отдаем концы!

У моста через реку Сотьву простояли полчаса. Эдуард Олегович оказался
прав. Тушь была спиртовой, качественной, стойкой. Ни мыло, ни песок ее не
взяли. Полосы и пятна на Вениамине лишь слегка потускнели.

На дне кузова тушь засохла и блестела. Солнце отражалось в ней, как в
бездонном омуте.

Наконец поехали дальше. Андрюша и Эдуард стояли, держась за кабину.
Вениамин сидел в углу и делал вид, что читает в оригинале роман Агаты Кристи.

После сельца Красное дорога сузилась. По сторонам потянулись вековые ели,
которые закрывали дорогу от опускавшегося солнца. Иногда стена елей прерывалась
голубым озером, подпиравшим стену скал. Впереди показался каменный мост через
ручей. Мост был стар и удивителен. Его ограждали перила на точеных столбиках, а
на въезде, охраняя мост, щерились каменные львы ростом с дворнягу.

- Остановитесь! - завопил Андрюша. - Немедленно остановитесь!

Машина судорожно дернулась, тормозя. Дверца кабины распахнулась, оттуда
высунулось розовой луной злое лицо Васи.

- Чего еще? - спросил он.

- Наш юный друг, - разъяснил Эдуард, - увидел достопримечательность.

Андрюша, прижимая к животу камеру, перемахнул через борт грузовика.

- Ехать надо, - сказал Василий. - Темно будет.

- Ничего, - возразил Эдуард Олегович. - Объявляем пятиминутный привал на
свежем воздухе. Вениамин, рекомендую провести повторную очистку лица в этом
изумительном ручье.

Вениамин покорно спустился к ручью. Эдуард подал руку Элле, помогая выйти
из кабины. Василий сидел за рулем и глядел вперед. Андрюша кружил по мосту, под
мостом, вокруг моста, выискивая точки для съемки.

- Откуда это могло произойти? - крикнул Андрюша.

- С дореволюционных времен, - сказал Эдуард. - В литературе об этом
сведений мне не удалось отыскать.

- Очень похоже на восемнадцатый век, - сказала Элла Степановна, поглаживая
льва по озлобленной морде. - Наивно и провинциально.

- Здесь и была провинция, - согласился Эдуард. - Может быть, сам Полуехтов
поставил.

- Кстати, кто такой этот Полуехтов? Почему деревня ваша так странно
называется?