него колоссальное значение. - У нас есть машинистка - Людмила Краснова -
довольно милая женщина, живет одна с четырехлетним сыном. Мы иногда шутим
друг с другом и для смеху корчим из себя влюбленных, но на самом деле
отношения у нас с ней чисто дружеские. У нас с ней никогда ничего не
было... и не собиралось.
угораздило меня пойти к ней на именины. Это было четырнадцатого августа,
то есть, неделю назад. Она пригласила всю кафедру. Попили, поели,
потанцевали... Один раз Милочка попросила меня проводить ее в сад:
захотела покурить, а чтобы на кафедре знали, что она курит - не хотела. Мы
выходили с ней минут на пятнадцать. И все. Честное слово!
доказывать... Так вот. Именины были в пятницу, а в понедельник утром
Милочка подошла ко мне и говорит: "Андрюша, ты разберись со своей подругой
- она у тебя слишком ревнивая". Я, конечно, не понял ничего и попросил
объяснить, о чем, собственно, речь. Оказывается, в воскресенье вечером
Милочке позвонила какая-то женщина и пыталась завязать с ней душевный
разговор на тему: "Оставьте в покое моего Андрюшу, у нас с ним серьезно, а
вы - лезете..."
и я решил, что пошутил кто-то другой - с нами обоими. Потому что ни с кем
у меня ничего серьезного сейчас нет. Но Милочка мне, по-моему, не
поверила.
Истеричка какая-то. Плачет, умоляет с тобой порвать..." Тут я уже ничего
не понимал. Глупая шутка неприятно затягивалась.
Милочка влетела на кафедру с красными от бессонницы глазами, сходу
подскочила ко мне и принялась хлестать по щекам. Я пытался уклониться, но
она вцепилась мне в волосы. Короче, устроила настоящий скандал...
хлопая и шурша крыльями, покинул плечо хозяина, достиг незажженной люстры,
уцепился когтями за одну из ее изогнутых металлических трубок с плафоном
и, в оцепенении, повис вниз головой.
позвонили. На этот раз моя самозваная "подруга" уже не просила ее оставить
меня и не рыдала в трубку. Вместо того она спокойно и решительно заявила:
"Я жду от Андрея ребенка. Но он избегает меня и продолжает встречаться с
вами А раз это так далеко у вас зашло, значит, я должна буду сделать
аборт. Выходит, вы убиваете моего ребенка. Тогда и я убью вашего; вот что
я решила. Мне терять нечего. А не убью, так изуродую: я ему в лицо серной
кислотой плесну, у меня ее на работе много. Слава богу, вы меня не знаете,
так что, когда я вас с сыном на улице подкараулю, вы и глазом моргнуть не
успеете". И бросила трубку.
на выпитый флакон валерьянки. Какие только картины не лезли ей в голову. В
конце концов, она остановилась на мысли, что все это из-за меня, это я
что-то плету своей подруге-истеричке, а сам при этом делаю вид, что вовсе
ни при чем. С этой мыслью, на грани нервного срыва, она и отправилась на
работу. И кинулась на меня, только увидев.
кафедрой и "посоветовал" покинуть университет "по собственному желанию".
Сколько он не пытался убедить шефа в том, что во всей этой истории нет не
малейшей его вины, тот только "понимающе" поддакивал, а после "советовал"
снова...
защите... Да и люди там до последнего времени мне нравились. Сейчас,
правда, от меня как от чумного шарахаются: все ведь, наверное, как и
Милочка, думают, что я, из любви к психологическому садизму, специально
капаю на мозги какой-то беременной истеричке своими несуществующими
сексуальными победами...
поодаль Джино резко открыл глаза и, выпучив их, тоже уставился на него.
Если вы не верите, то мне тут делать нечего.
сказал, усмехнувшись:
пока еще не знаю, смогу ли я это сделать. - С этими словами он встал. -
Кстати, сколько вы намерены мне заплатить?
обида еще не прошла, и ответил поэтому уклончиво и слегка вызывающе:
сдвинул брови. - Не будь вы типичным порождением нынешней пресной эпохи, я
потребовал бы от вас удовлетворения за то лишь, что на мой вопрос вы
посмели дерзко ответить вопросом...
конверт с приготовленной суммой и протянул его ораторствующему. Тот
моментально осекся, пересчитал деньги, удовлетворенно кивнул и, бросив:
"Ждите", удалился в соседнюю комнату.
сказал бы когда подойти - завтра или через неделю..." Но мысль эта даже не
успела оформиться, как Годи вернулся в комнату и уселся обратно в кресло.
вам преподаватель фонетики. Зла она к вам не питает, а преследует сугубо
практические цели. Осенью у нее из армии приходит сын; аттестат у него
слабый, да и вообще - оболтус; а поступать надо. Собирается на рабфак, а
значит - надо где-то работать. Вот она и хочет пристроить его на кафедру;
и присмотр будет, и шансы возрастут: через год все его будут держать за
"своего" и вряд ли станут заваливать. Вот она и освобождает для него
место.
встал, молча проследовал в коридор, натянул кроссовки и вышел за дверь.
Ошарашен он был не столько подлостью Веры Степановны (хотя и этим - тоже),
сколько тем, как быстро и исчерпывающе все объяснил Годи. Откуда он вообще
знает о существовании Мининой?!
подавленным, чем до визита к Годи. А перед внутренним взором его стояли
ехидно вытаращенные глазки летучего мыша Джино.
между ним и тем, что запечатлено в дневнике, есть немалое белое пятно,
которое Андрей не заполнил устным рассказом. Но я и без того знаю, что
происходило далее и кратко вам это изложу.
вновь обратился к нему за помощью: как-то нужно было выходить из
создавшейся тупиковой ситуации. В результате мудрого вмешательства
последнего, Летов остался на кафедре. Однако содеянное Павлом Игнатьевичем
так поразило его воображение, что из любопытства он стал частенько
захаживать к Годи, мало-помалу становясь сначала верным его поклонником, а
затем - помощником и другом. (Хотя, последнее определение, пожалуй,
страдает чрезмерной эмоциональной окрашенностью.)
равных по объему части.
же было мне заболеть! Все из-за Вадика с его долбаной любовью. Простояли в
моем подъезде часа, наверное, четыре. Даже не целовались. Не знаю, что бы
я сделала, если бы он полез. Дала бы по морде или нет? Но все равно он -
придурок, а не парень. Читал свои стихи. Стихи плохие, это я
почувствовала. Но все равно было приятно. Особенно от того, что почти все
он сочинял специально для меня. И еще он рассказывал про своего лучшего
друга, который от любви разогнался на мацаке и со всей скорости врезался в
стену дома. Разбился, конечно, насмерть. Не знаю, врет Вадик или правду
говорит. Больше похоже, что врет. Точнее - "фантазирует". А может быть, и
нет. Не знаю. Только в подъезде было довольно холодно, и хоть я и стояла,
прижавшись спиной к батарее, все-таки простыла. И вот теперь лежу на
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий
Марко Джон
Посняков Андрей
Каменистый Артем
Шилова Юлия