дорогая... Если такое повторится, по возвращении я вынуждена буду... - Она
замолчала. А продолжила уже с другой, усталой, интонацией: - Ладно. Отбой.
не могла уснуть. Существовавшее положение в обществе Города маака казалось ей
естественным, ведь она родилась и выросла в нем. Но все-таки... Какая-то
странная тревога всегда таилась в ее душе. Чем дикари хуже нас, ведь они
устроены точно так же? Почему самцы имеют единственную роль - домохозяев и
продолжателей рода, в то время как явно приспособлены природой к тяжелому труду
и войне, уж, во всяком случае, не хуже, чем самки? Они не отличаются умом, но
ведь им не разрешается образование в верхнем ярусе... Почему разговоры о
думателях окутаны негласным запретом, хотя все и всё о них знают? Хотя нет, не
всё. Откуда они берутся - думатели?
залюбовалась окружающей красотой. Громадные деревья с широко расставленными
корнями-подпорками, покрытыми мхом и растениями-паразитами, словно
праматери-гусеницы из древних махаонских легенд, удерживали небо над их
небольшой полянкой. Лианы, сложенные кольцами, петлями и спиралями, оплетали
абсолютно всё - от корней до вершин, а концы их свисали обратно от вершин к
земле. Громадные белые и желтые цветы вьюнов своим легкомысленным видом только
подчеркивали суровую прелесть векового леса.
абсолютно нагие и безоружные выскакивали из палаток на свежий воздух, поочередно
трясли вьюны за лепестки и, смеясь и визжа, умывались в осыпающейся росе. Только
караульные на срок несения дежурства были лишены этого удовольствия: намочив
крылья, бабочка временно лишается способности летать, и этим могли
воспользоваться дикари или махаонские диверсанты.
раскрасневшихся подруг и в тысячный раз поражалась мудрости и утонченному вкусу
природы, создавшей такое совершенство. Гармония изящества и рациональности.
Тонкие талии и стройные ноги, упругие груди и темно-радужные:! крылья... Трудно
поверить, что их предки - обычные бабочки-насекомые, довольно невзрачные
крылатые червяки со злыми глазами, напрочь лишенные интеллекта.
шагала к палатке, когда ее кто-то негромко окликнул. Ливьен оглянулась. Это была
Лелия:
размышления. Не тревожит ли тебя нечто такое, чего не замечают другие?
бы сойтись ближе. Но сама она на первый шаг не решилась бы никогда.
жизни. Если хочешь, давай встретимся и побеседуем. Сегодня ночью.
подручных не слышали их разговора, и уже это казалось Ливьен маленькой победой.
Хотя почему она так это оценивает, она и сама вряд ли смогла бы объяснить. Ведь
не могла же Посвященная всерьез опасаться навета координатора. Хотя, кто
знает... Возможно, Лелия просто не хочет напоминать Инталии о своих
неограниченных правах ради такой мелочи, как беседа с юной сумасбродкой?
символ материнства и готовности к нему. Но только члены гильдии Посвященных
имеют "живые Камни", дающие им законную власть над прочими. Это вовсе не значит,
что они стоят вне критики и общественного долга. Напротив, сейчас, например,
Инталия в любой момент могла приказать Лелии делать ту или иную работу, и та
подчинится ей, как старшему координатору экспедиции. Однако если Лелия, поднеся
ладонь к Камню, оживит его, тот вспыхнет ярким бирюзовым светом, и все, включая
Инталию, обязаны будут выполнять ее приказы, не обсуждая.
Координационным Советом, а сейчас, по законам военного времени, может стоить
ослушавшемуся жизни. Своим Правом Посвященные пользуются крайне редко, каждый
такой факт впоследствии рассматривается Советом, и если повод оказывается
недостаточно веским, бабочка лишается живого Камня.
отсчитывается от момента "рождения" - первой активации. Старший камень,
загоревшись, гасит более молодой.
палатки и демонтировав пищеблок, путешественники компактно укладывали их в
хитинопластовые мешки, а затем, ухватив поклажу за лямки по углам, вчетвером,
сопровождаемые одной вооруженной охранницей, летели к месту очередной ночевки.
носильщиком была и Ливьен. И, как обычно в процессе его транспортировки, Сейна,
державшая мешок с одного из углов, причитала:
ему дурно. Переднюю сторону повыше! Еще выше, у него преджаберья затекают...
Все, все, стойте, он больше не может, давайте спустимся, передохнем!.. - Она
буквально обливалась слезами.
участвовала в его переносе. - Остановка только в лагере! - А затем, помягче: -
Ничего, отлежится...
похищения думателя, а его самочувствие интересует ее постольку поскольку.
Случись думателю погибнуть, координатору, конечно, пришлось бы ответить перед
Советом по всей строгости военного времени. Но утеря его живым - преступление
много большее. Хотя не ясно почему, ведь общаться-то с ним все равно может
только один-единственный оператор...
доставлен к месту. Сейна тут же упала на колени, расстегнула мешок, откинула
передний клапан флуонового чехла и, утерев краем крыла свое заплаканное лицо,
приникла лбом к поросшему шелковистой щетиной морщинистому надлобью думателя -
чуть выше жвал.
встала на охрану возле Сейны и ее питомца. Не в первый уже раз наблюдала она эту
сцену, почему-то казавшуюся ей одновременно и трогательной, и непристойной.
Закрытые глаза Сейны обрамились синеватой тенью. Ее удивительно красивое
беззащитное лицо стало бледно-желтым, как воск, и приобрело выражение то ли
боли, то ли мучительного сладострастия. Время от времени по нему пробегала
судорожная рябь, и в такие мгновения Ливьен казалось, что это - начало агонии.
получаса, и Сейна, обессиленная, отползла в сторону. Свернувшись калачиком, она
моментально провалилась в глубокий, похожий скорее на обморок, сон. А оживший
думатель начал шевелить жвалами, требуя пищи. Но кормить его в этот момент
инструкцией строго запрещалось.
крупными листьями подорожника и, продолжая нести караул, погрузилась в
размышления.
крупнее, и имеет отсутствующие у куколки жабры. А его жвалы и брюшные сегменты
развиты в значительно большей степени. Благодаря последним он, кстати, даже
способен передвигаться. Но очень медленно. Эта его способность упрощает уход за
ним. Он абсолютно слеп и глух, но имеет острое обоняние. Когда Сейна проснется,
она разложит перед ним весь его дневной рацион пищи - четыре порции в полуметре
друг от друга, на одной прямой. В течение дня, ориентируясь по запаху и орудуя
сегментами, думатель с передышками проползет это расстояние, поглощая порции
одну за другой. И "поужинает" как раз перед заходом солнца.
существом, думатель походит на куколку лишь по капризу природы, по
недоразумению. Но сходство это в сочетании с беспомощностью задевали ее
материнские чувства. Несмотря на отвратительный характер всех без исключения
думателей, Ливьен иногда испытывала к ним приливы безотчетной нежности.
поражать ее и неисповедимость путей эволюции, произведшей на свет думателя -
тварь не способную ни на что, даже на самозащиту и добычу пищи. Но умеющую
думать. Думать на порядок быстрее и эффективнее любой, пусть даже самой что ни
на есть способной, бабочки. Думать и телепатически передавать результаты своих
размышлений оператору.
этим маака обязаны думателям. Можно сказать, только благодаря им бабочки стали
цивилизованным народом. Недаром думателей так холят и лелеют... Но это сейчас. А
раньше? Как выжили их предки в беспощадной межвидовой борьбе за существование? И
почему они сотрудничают только с народом маака?..
предстоящей беседе с Лелией.
пришла в себя, и на этом дежурство Ливьен возле думателя автоматически
закончилось. Но она тут же сама напросилась в команду заготовителей, которую
Инта-лия сформировала в помощь поварам, - собирать нектар и пыльцу, искать
орехи, плоды и ягоды, а возможно, даже, если повезет, поохотиться на съедобных
рыжих муравьев. Это было интереснее, нежели бессмысленно прозябать в лагере, а
по-настоящему устать она не успела.
заблудиться, команда сборщиков углубилась в чащу. Время от времени то тут, то
там раздавались выстрелы, но звуки эти не внушали тревоги: таким образом бабочки
отгоняли назойливых птиц.
в целости и сохранности. В принципе бабочки почти не нуждаются в пище. Питание -
Максимов Альберт
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Акунин Борис
Флинт Эрик
Каргалов Вадим