на конюшне... под пикантным соусом.
сапожищи, решительно двинулся к выходу мимо испуганно жмущихся к стенкам
слуг, не оглядываясь, в полной уверенности, что гости последуют за ним...
пружинистым шагом ОН прошелся по конюшне. Но, где-то глубоко в подсознании
сидела тревога. Мучило и не давало покоя, словно внезапно воспалившийся
зуб, отсутствие цели и полная дезориентация в себе. ОН не помнил: кто он,
где и зачем...
остановился у дверей конюшни. Группа гостей, в начале последовавшая за
бароном, основательно поредела, осталось, собственно, только трое: маркиз
Кранц, рыцарь Шерман и аббат. Остальные гости почли за благо незаметно
исчезнуть.
зловеще полыхнули, Шерман внезапно пожалел, что ему не хватило
благоразумия и смелости не ввязываться в столь сомнительное предприятие.
Эту мысль нетрудно было прочесть на его благородном лице, с суетливо
бегающими глазками. Глаза же аббата, вновь утонувшие в "смотровых щелях",
разглядеть было уже невозможно, только алчный проблеск таился меж
набухшими тяжелыми веками. Лишь маркиз Кранц не боялся - ибо был пьян и
туп, что и отражалось на его, далеко не святом, лике и столь же нетвердой
поступи, - туп сегодня, а пьян всегда...
многозначительно и задумчиво икнул...
вожделение, неприятие, ярость, тупое равнодушие и всепобеждающее
самодовольство. ОН тряхнул мгновенно отяжелевшей, "набухшей" головой,
пытаясь сбросить тягостные эмоциональные путы. И в это время двери конюшни
широко распахнулись...
барона напирали: аббат и маркиз. Рыцарь Шерман пока благоразумно держался
поодаль.
слегка посвежевший на воздуху - правда посвежевший, не настолько чтобы
мыслить абсолютно логично. Аббат, оттеснив замешкавшегося барона, с трудом
разместил свое объемистое тело в дверном проеме и простер вперед дрожащую
пасторскую длань, огромную распухшую и красную, словно несвежий окорок,
надеясь, по видимому, быть неуязвимым при столь эфемерной защите.
гармонично и непосредственно переросло в тихую панику. - Да, он же
совершено невредим!!!
шептал ошеломленный барон Марк.
Аббат от неожиданности резко обернулся и осенил рыцаря крестным знамением,
а затем яростно плюнул с досады. Маркиз Кранц тихонько сполз по дверному
косяку и удобно устроившись на грязных плитах залился жизнерадостным
сатанинским смехом.
многозначность, допуская одновременно противоречивые толкования
происходящего: то ли приобщение к некому таинству, то ли картина всеобщего
безумия.
объятий тьмы светом и безжалостным перекрестьем эмоциональных флюидов.
Эмоциональные импульсы такой интенсивности буквально пригвоздили, распяли
ЕГО. Пытаясь сбросить наваждение ОН сделал шаг на встречу источнику
мучений...
дверного проема и барона, и маркиза Кранца. Рыцарь Шерман, проявив
завидную сноровку и несколько шокирующую поспешность, мигом захлопнул
дверь конюшни, нежно приперев ее своим тщедушным аристократическим телом.
отрешенно созерцая звездное небо вдруг трезвым и мрачным голосом объявил:
Шерману и подхватив Кранца подмышки, рывком поставил его на ноги. Не
дожидаясь дальнейшего развития сюжета, барон Марк решительно оттеснил
задумчиво закостеневшего бравого рыцаря и, отобрав факел обратно, прежде
чем присутствующие успели что-либо сообразить, распахнул дверь ведущую в
конюшню и сделал шаг... И дверь захлопнулась за ним.
привнес дисгармонию в восприятие внешнего мира. Сбалансированное
мироощущение дрогнуло. Мир чужих страстей взорвал четко отлаженный
механизм стабилизации изнутри. ОН вдруг осознал, что эта непохожесть, с
тем - другим, клокочущими простыми первобытными, но такими мощными и
разнообразными эмоциями, таит в себе предвестие порока. Порока его
идеально защищенной регенерирующей, но такой растительной
психосоматической самоорганизации. ОН ощутил себя чистым листом,
заготовкой. Наконец появилась Цель - ОН должен стать
интеллектуально-эмоциональным сканером. ОН должен вобрать в себя мир, мир
этого - другого. И всех остальных тоже... И тогда... больше не противясь,
ОН открыл все каналы приема информации...
его свет стал еще более неровным и призрачным. Барон внезапно ощутил, что
его сознание взбунтовалось. Вся его противоречивая натура всколыхнулась,
словно застоявшееся болото в которое угодил метеорит, забурлила в
водовороте захлестывающих петлей желаний, взбесившейся лавиной наползающих
друг на друга. И может быть впервые со дня, когда не стало матушки, Марк
ощутил, как дрогнуло нечто в груди, отдалось гулом в висках, заставило
покачнуться и прикрыть глаза. Не память, а отсвет памяти; не страх - а
неосознанная надежда на страх. И все это вместе - жестокая и безнадежно
адская мука, именуемая Совестью.
цветные лоскуты отшелушились, барон Марк перестал быть тем кем он был на
самом деле, предохранительные мембраны лопнули, и в кипящем котле эмоций
барон предстал на Страшный Суд. На суд - перед самим собой.
отпечаток личности существа, чье тело после Контакта покоилось
бесчувственным на земле. Каналы приема "гудели" как тяжело натруженные
мышцы. ОН провел по лицу ладонью, пытаясь снять, убрать хотя бы
соматический дискомфорт, а потом склонился над телом того - Другого...
сердобольного рыцаря Шермана и тяжело качнулся в сторону двери.
в конюшню. - Не пущу! Подумай о душе, несчастный. То - ДИАВОЛ!!!
судорожно дернув из ножен короткий, но тяжелый меч, шагнул прямо на
аббата.
отскочил в сторону.
судорожно вздохнув нырнул в конюшню.
сканирования чужой, более того чуждой личности. Но цель! Но средства? Та
автономная часть сознания, что обеспечивала бесперебойность
функционирования базовой матрицы сканера похоже грозила дать сбой. Но ОН
нашел в себе остаток сил, чтобы подавить зачатки собственной личности и
открыл входные каналы сканера... Личность того - другого хлынула затопляя
Шилова Юлия
Якубенко Николай
Маккарти Кормак
Русанов Владислав
Андреев Николай
Никитин Юрий