что в своем развитии они выбирают самостоятельный путь, слишком
независимый от Земли!
развалины. Если окажется, что они представляют интерес, я буду голосовать
в совете за исследовательскую экспедицию. - В глубине души он был уверен,
что это бессмысленная затяжка времени, что он все равно не отступит от
первоначального решения. Когда все стали расходиться, он задержал Крамова.
утверждает, что сок трескучек не содержит наркотических веществ. Образцы
сока исследовали лучшие лаборатории Земли. Результат исследования мы вам
сообщали... - Крамов задумчиво покачал головой.
он начинает изменяться уже через несколько минут после того, как его
извлекут из плодов трескучки. В нем происходят сложные химические реакции,
а уж через год... Одним словом, Земля исследовала не сок трескучек, а то,
что от него остается. Какие-то кислоты образовались, какие-то эфиры
разрушились - словом, здесь он совсем другой, и его действие на
человеческую психику очень сложно, гораздо сложнее простого наркотика. К
тому же, учтите, к наркотику надо привыкнуть, только тогда появится
побудительный стимул для его приема. У нас все получается наоборот. Как вы
знаете из наших отчетов, два человека уже погибли, попробовав сок
трескучки. И все же нашелся третий... Я не знаю, почему он выжил и что
теперь с ним будет. А тем более, я не знаю, почему он это сделал... На
Земле вам все кажется проще, чем оно есть на самом деле.
шарик. - Но здесь может быть и другое объяснение, ведь Дубров работал с
трескучками, как и те двое?
постепенно, малыми дозами проникая через фильтры вместе с запахом. Он
накопился в организме в достаточном количестве, и родилось острое желание
попробовать его в большой дозе...
один из них... - Ротанов пожал плечами.
столе.
Земли.
карантина возврат на Землю для него исключен.
случае повреждения психики человек может быть лишен такого права.
с соком трескучки он мог заразиться каким-нибудь неизвестным вирусом,
воздействие чужих биогенов на человеческий организм непредсказуемо. В
конце концов, он может стать попросту опасен. И потом мы должны выяснить,
как действует на человека сок этих проклятых растений! Хоть это мы увезем
отсюда...
не получится.
взгляда. Когда вы намерены осмотреть развалины?
Ротанов.
проводит в приготовленный для вас коттедж.
захлопнулась тяжелая двойная дверь наружного тамбура. Ну почему он
вынужден натягивать на себя непробиваемую носорожью шкуру в разговоре с
этими отличными ребятами? Что за проклятая должность! И ведь нельзя иначе.
Прежде всего он обязан быть объективен. Любые эмоции, личные симпатии -
все это не должно вмешиваться в его работу. Тоска от этих рассуждений не
стада меньше. Он знал, что никто к нему не придет, даже эта симпатичная
девушка Нита, которую наверняка попросили быть к нему предельно
внимательной. В конце концов, долг вежливости они выполнили, параграф
соблюден, хоть в этом они имеют право быть с ним на равных.
всех инспекционных поездках. Он привык к этому и не ждал ничего другого.
вслушиваясь в ночные шорохи. То, на что он решился, делало для него
одинаково опасным и людей, и все остальное. Он не смог бы подобрать более
точного определения для этого "остального". Определения попросту не
существовало в человеческом языке. Осматривая лагерь, скупо освещенный
ночными фонарями, он еще раз проверил поклажу в своем рюкзаке. Здесь были
мощный и легкий фонарь, нож, веревка, винтовой пресс, герметический
пузырек. На поясе у него болтался тяжелый футляр с излучателем. Дубров
проверил заряд, искренне надеясь, что ему не придется пользоваться
излучателем. Вообще говоря, на Реане не было животных, вот только в период
цветения шаров это оказывалось не совсем верным...
отчетливо, словно в их комнате стоял передатчик. С ним это уже бывало, и
он знал, что слуховые галлюцинации скорей всего соответствуют истине. Во
всякое случае, рисковать он не мог. Времени у него оставалось очень мало.
Только до рассвета, часов шесть, не больше.
огороды врезались в заросли трескучек, отняв у них порядочный кусок
плодородной почвы.
можно корчевать... Но только это не лес". Он сплюнул в песок, растер
сапогом пыль, еще раз проверил фильтры и только теперь натянул маску.
Снизу пробрался ветер. Большой мягкой лапой он прошелестел в проводах,
поднял с тропинки блеснувшее в лучах фонаря облачко пыли и умчался за
изгородь к холмам, на которых росли трескучки. Почти сразу же оттуда
донесся оглушительный хлопок, словно кто-то взорвал там петарду.
если немедленно не уйдет, то скорей всего вернется обратно в коттедж,
решимость его улетучивалась как дым. Он вспомнил серебряный карандашик в
руках инспектора, зло выругался, подтянул рюкзак и шагнул в темноту. Еще
минуту-другую его фигура смутно маячила в неярком свете фонаря, потом она
исчезла у ограды поселка.
причин для этого вроде бы не было. Все шло как обычно. Ликвидация не
оправдавшей себя далекой колонии всегда связана со столкновением различных
интересов и нервотрепкой. Скорее всего на него так сильно подействовал
необоснованный упрек Крамова в жестокости. А может быть, была другая
причина? Ощущение опасности, к примеру? Нет, это не то. Чувство
непосредственной опасности было ему слишком хорошо знакомо.
Он смочил виски холодной водой - от бессонницы у него слегка разболелась
голова, и решил немного пройтись. Процедура надевания маски прогнала
остатки сна. Он пожалел о своей затее, но отступать было поздно.
оплели весь балкон. В полумраке их мясистые стебли казались щупальцами
подводных чудовищ. Небо затягивала легкая облачная пелена, такая
прозрачная, что сквозь нее неясными размытыми шариками проглядывали
звезды. Где-то у самого горизонта вставала одна из двух лун Реаны, и ее
призрачный зеленоватый свет окрашивал горизонт на востоке.
чувство - ожидания скрытой здесь от людей тайны и еще удивление. Удивление
тому, что стоит сейчас в таком месте, где его не должно быть. Не может
быть. В месте, заведомо скрытом, запретном для людей. Отделенном от них
бесчисленными километрами пустоты, и вот, поди ж ты.... они сажают здесь
салат и эти колючие никчемные стебли.
остроту и свежесть восприятия, способность замечать детали, столь
необходимые в его работе. Но оно же и мешало ему порой, отвлекало, уводило
в сторону от сиюминутной, конкретной задачи, правда, потом почему-то чаще
всего оказывалось, что этот неожиданный поворот открывает перед ним новые
горизонты, выводит из тупика, помогает раскрыть какую-нибудь сложную
загадку, решение которой лежало за пределами обычных проторенных дорог.
Возможно, именно это называлось интуицией...