нулись в ухмылке. - И все же ты не хочешь, чтобы я убил ее?
тому что нава - это отчасти ты сам... Ты не боишься жить - и все же не
хочешь, чтобы я убил твою наву?..
пуганно вздрогнули. - Пусть твоя нявка заведет тебя в туман над обры-
вом.
ся и даже расцвел. Какая-то ее шутка заставила его хохотать до слез -
и, отсмеявшись, он потребовал, чтобы невестка перестала величать его
"профессором Митецем", а звала как подобает - папа-свекр; Ивга расцве-
ла в ответ и отправилась разводить костер посреди лужайки для пикни-
ков.
зался прямо-таки прирожденным балагуром. - Где двое, там и вскоре и
третий, а где трое, там и пятеро, выпьем же, ребятки, и пусть нас в
мире будет больше!..
ма. Дома под красной крышей, где на фасаде - балкон, увитый виноградом
и оттого похожий на этикетку старого вина. Подрагивал в высоте медный
флюгер, и Назар топал через двор, неся под мышкой корзинку со снедью и
постоянно что-то роняя - то полотенце, то ворох салфеток, то верткую
картофелину.
го и уважаемого человека во множестве водились игривые, а подчас и
фривольные песни. От хохота Ивга дважды уронила бутерброд в костер;
папа-свекр поблескивал глазами и шпарил такое, отчего даже у Назара на
щеках пробивался смущенный румянец.
глядя в костер - и завел совсем другим голосом, что-то напевное и с
длинным сюжетом, где морячка махала платочком с берега, а из моря ее
окликала русалка с круглым зеркальцем в руке и гребнем в зеленых воло-
сах, и обе они желали заполучить себе красавца-капитана.
Папа-свекр невозмутимо откупорил следующую бутылку, одним глотком отх-
лебнул полбокала и запел студенческую лирическую; Ивге захотелось под-
петь. Не зная ни слов, ни мелодии, она по-рыбьи открывала и закрывала
рот, когда в нежную мелодию вмешался шум далекого мотора.
ванных гостей, ни даже веселых сюрпризов. Тем более сейчас, когда она
разомлела, расплавилась в своем счастье, будто шоколад в ладони, когда
у нее нет сил, чтобы защищать свое хрупкое внутреннее равновесие. Но-
вый визитер - агрессор, непрошенно вторгающийся в ее мир, где нако-
нец-то, после стольких мытарств, наступили покой и порядок...
вало.
достно ухмыльнулся профессору:
теннкой, да?
димому, приехал старый друг; по-видимому, его приезду следует радо-
ваться. В конце концов, явление нехорошего, несимпатичного человека
вряд ли привело бы папу-свекра в такой восторг. И Назар не стал бы ер-
ничать у ворот, козырять сидящему за рулем наподобие дорожного гвар-
дейца и кататься, как маленький, на железной отползающей створке...
что с тобой?!
будто живое и воспитанное существо - но фары, прикрытые щитками, пока-
зались Ивге мутными глазами чудовища. Кусок бутерброда встал у нее в
горле - ни проглотить, ни выплюнуть; из закоулков ее тела поднимались
тошнота и муть. Она помнила это ощущение - но тогда, в первый раз, оно
было неизмеримо слабее. Теперь же...
спину пришельца, обтянутую светлой рубашкой. Черноволосый ухоженный за-
тылок, гладкий, волосок к волоску...
бы в дом... Прилечь...
одновременно радостные глаза:
смеющееся лицо нежданного гостя. Совершенно незнакомое. Нет, не его
она видела в тот раз, нет...
рядом. От прикосновения его рук сделалось легче - впрочем, ненадолго.
гостя.
к дому, ошарашено заглядывая в лицо:
шай, а врача не надо?..
этаж - легко, только ступеньки жалобно скрипнули; коленом открыл дверь
в ее комнату, уложил на кровать и уселся рядом, не выпуская ее руки.
улыбнулся:
Тошнота уходила, но лихорадочная дрожь оставалась. Бедный Назар; какая
неожиданная получилась ложь. И как он искренне обрадовался... Она, вы-
ходит, зря морочила себе голову, и все эти слезы в подушку были тоже
напрасно. Назар...
спрятать лицо в подушке. Нежность - и стыд. Потому что она невольно
обманула, потому что причина ее сегодняшнего недомогания не имеет ни-
чего общего с радостным ожиданием потомства...
ке:
Встал, отошел к двери; вернулся снова. Поцеловал ее в макушку. Сорвал-
ся с места, беззвучно подпрыгнул до потолка и качнул тяжелую люстру,
так что звякнули гроздья подвесок.
- кто?
старый друг... Ну, еще он Великий Инквизитор города Вижны. Вот и все.
через две ступеньки. Ивга лежала, глядя на тени на потолке, и прохлад-
ная постель жгла, будто сковородка.
молвно наслаждались летним вечером, дымом костра и обществом друг дру-
га. Гость лениво щурился, и огонек возле его губ неспешно пожирал тон-
кое тельце дорогой сигареты; хозяин вертел над огнем кусочек жирной
ветчины, насаженный на острую палочку.
Шилова Юлия
Флинт Эрик
Гуль Роман Борисович
Андреев Николай
Афанасьев Роман
Махров Алексей