Называлась она, прости Господи, "За здоровый аморализм" и стоила рупь с
полтиной. Симпатичным студенткам я раздавал ее даром, и некоторые отвечали
взаимностью.
разобрав газетный петит, я припомнил с улыбкой застиранную футболку
безусой моей молодости.
бег в мелкую жестяную монетницу. Подруг у монеты не оказалось. Я ждал, что
газетный страж поднимет на меня хоть глаз, хоть треть глаза. Не мой ли он
подопечный? Вряд ли. Будь газетчик моим, он бы так не сидел - почуял,
насторожился, не дочитал грудастую африканку. Не мой.
теплице, которую увижу гуляючи.
до прозрачности. От Геры Петрова - он год или два занимался центром России
- я знал, что в срединных континентальных зонах подопечные нашего
ведомства тяготеют к образу жизни скорее общественному, коллективному,
чем, скажем, в странах Магриба. Там они замыкаются на себя и поэтому
выявляются проще.
желудок, а кофейная дама за стойкой так пропиталась кофе, что лицом стала
коричнева и сморщилась, как гриб в октябре. Такие не в моем вкусе. Я
вздохнул еще раз и полез в карман за газетой.
нас. Когда я раскрыл газету, по привычке - на последней странице, там, где
спортивная, уголовная и прочая интересная хроника, я глазам не поверил.
Редактор К.Полетаев.
провинциальной газеты. Небось, метил в президенты, не меньше, а вон куда
выбросила судьба. Костька!
сморщенные губы кофейницы. В той что-то сломалось, и она замерла в позе
испорченной заводной куклы, растопырив пухлые ручки.
допили до дна вытащенную из сейфа заначку, не вернула ему, увы, прежнюю
осиную стать. Сорок лет это не двадцать пять, когда мы виделись в
последний раз.
Ермолин, ему - Боря Чуйков, ты их не знаешь, они - мои, типографские.
Чуйков вроде присутствовал при этом случае сам, или брат его Николай, или
племянник Гришка. В общем, собралась однажды в ресторане "Якорь" компания.
Крепко выпили - по-бежински, как здесь говорят. Дело было зимой, под март,
ну и по пьяной лавочке давай в компании спорить, кто переплывет нашу Бжу.
Бжа не замерзает, ты видел. Судоходство у нас круглый год. Бежин - речная
столица края, все через Бежин - в Россию, из России - на юг. Бывает и
иностранец наш город жалует, как же - международный аукцион по продаже
бежинских голубей. Каждую осень. Видел наших голубей? Не видел? Еще
увидишь - слоны!..
"Бежинской" некто Гаврюхин и портовый рабочий Шишов. Шишов говорит: "Шиш".
Гаврюхин: "Нет, доплыву". Гаврюхина, говорят, отговаривали, да, видать,
плохо. Любопытно было ребятам: неужто и впрямь доплывет? Бжа, она с виду
тихая, но на самом фарватере, где быстрина, течение ой-ей-ей. Вот он и
поплыл, Гаврюхин. Говорят, доплыл до середки. Потом что-то мелькнуло,
булькнуло, как китовый фонтан, и пловец пропал. Тело искали четверо суток.
Просвечивали приборами глубину, изъездили дно реки на гусеничной амфибии -
ничего. А что оказалось? Его подводным течением от середки принесло
обратно, почти в то же место, откуда он сиганул. И забило в щель между
сваями на пристани. Нашли случайно. Принимали с "ракеты" швартовы,
смотрят, под водой вроде мутнеет рука, вроде - водоросли, непонятно.
Спустились в водолазном костюме, а там утопший Гаврюхин. Это ладно, нашли
и нашли, ты послушай, что было дальше. Положили его на пристани, накрыли
чьим-то пальто и побежали звонить - вызывать милицию и врачей. И как-то
так оказалось, что рядом с утопленником на короткое время не случилось
никого из зевак. То ли толпе стало скучно, то ли тошно смотреть на
мертвого. Словом - ушли. Тогда мертвый Гаврюхин, как ни в чем не бывало,
поднялся, надел чужое пальто, которым его прикрыли, и преспокойно ушел с
места собственного спасения. Я что теперь думаю, Мишка. Твои клиенты тоже
вроде не дышат...
сколько угодно долго.
себя, а смех все не кончался. Костя сначала посмотрел на меня серьезно,
даже как-то испуганно и оценивающе. Все-таки не виделись столько лет, а
здоровье с годами уходит, даже психическое. Потом он решил, должно быть,
что я не совсем псих и робенько улыбнулся.
Мне же ее корректор Ермолин рассказал...
Действительно, очень смешно, особенно, когда он чужое пальто увел.
Понимаешь, Константин, работа у меня слишком серьезная. Бывает, по полгода
- не то что смеха, улыбки приличной, и той не скорчишь. Держишься,
держишься, а однажды выпадет случай, вот как сейчас с тобой, и - понесло.
Хоть кляп в рот. А рассказ твой, Константин Евгеньевич, меня заинтересовал
очень. Теперь скажи: координаты утопленника тебе известны?
инспекцию, - торжественно улыбаясь:
примерно, конец месяца. Посмотри в хронике происшествий. Заметка про
некоего Гаврюхина, который утонул. Кто автор заметки?
писали.
сейчас же набрал номер Равича.
подготовили материал по утопленнику Гаврюхину. Помните? Ах вот как?
Псевдоним? Не Гаврюхин? Так, так. Записываю. Лашенков Юрий Давыдович,
оператор-мосторазводчик. Генеральная улица, дом два, квартира один. Он,
что, действительно ожил?
даю ему SOS, и он идет на подмогу. Честно говоря, никакого SOS я давать
Косте не собирался. Еще не хватало подставлять старого товарища, да и что
Костя мог сделать. Это не в редакции давать по шее за перевранные столбцы.
синтетическом тулупе.
тени, стрелами сходящиеся к реке. Там, где она невидимо от меня струилась,
плоскими ладонями кверху было положено на воду длинное металлическое
существо. Молчаливо и медленно по нему проползали блошки.
нужно за Бежинку. Там мосток деревянный, пойдешь за дома - увидишь. А
хочешь - поезжай на автобусе, остановка у парикмахерской. Как мост
переедешь, на второй остановке сходи.
товарищем, другом молодости боевой, когда революционными ножницами
состригали бороду Марксу, - повидался, коньяк пил, сейчас вот, коли
повезет, проверю версию Кости.
воздуха под водой - это, конечно, довод. Но пить в ресторанной компании,
да еще ввязываться в дурацкий по существу спор. Такое не в правилах моих
подопечных. Хотя все может быть. Эволюция!
в ней лежал нетронутый, и под снежным вогнутым желобом едва угадывалась
река. Но под самим мостом, переливаясь в отсветах вечера, блестела ее
скользкая черненая чешуя. От воды поднимался пар.
природной преграды, продолжал свой каменный бег. Я ступил на снежок моста,
пешеходная тропка по краю поскрипывала под ногами. Упругая сила дерева