Словно наяву он слышал завистливые поздравления коллег, видел заголовки
своих статьей в "Журнале физической химии" и с особым удовольствием
представлял физиономию Джорджа Лаунда, читающего эти статьи.
Савервальда. Пятнадцать лет назад Савервальду попалась одна из лаундовских
работ, и он поразился простоте методик и очевидности выводов. Статьи
Лаунда были написаны блестящим живым языком, и в них англичанин щедро
разбрасывал гипотезы и предположения. Савервальд с восторгом взялся за
проверку одного из этих предположений, провел серию опытов и получил
совершенно не те результаты, что ожидал Лаунд. Некоторое время Савервальд
мучился, не зная, что предпринять, пытался повторять эксперименты,
поджимал допуски в нужную сторону, хотя и понимал, что так поступать не
следует. А потом из печати вышла новая статья Лаунда. Бывалый физхимик
тоже получил парадоксальные результаты, но не испугался их, а опубликовал,
выдав попутно новый фонтан идей. Аспирант Савервальд взвыл от обиды и
разочарования и кинулся вдогон. С тех пор прошло пятнадцать лет, но Олегу
так и не удалось обойти Лаунда, ведь тот начинал проверку гипотез сразу,
едва они появлялись, а Савервальд лишь через полгода, когда лаундовская
статья добиралась к нему.
Савервальд. Сладкие мысли бежали плавной чередой, Савервальд пытался
остановить их, вернее, перевести на другие рельсы, резонно рассуждая, что
следующая статья никакого отношения к физхимии иметь не будет, и не о
Лаунде теперь речь, а о Нобелевской премии, но мечты упрямо возвращались -
утереть нос англичанину казалось приятнее.
колбасы, привычно приготовил дома ужин. И все-таки, это была совсем другая
жизнь, в которую вторглось чудо - сиречь незапланированное другими
открытие. Великое открытие. ВЕЛИКОЕ. _В_Е_Л_И_К_О_Е_!..
кабинета приятно тяготил карман. На свою установку Савервальд и не
взглянул, сразу заперся в кабинете и произнес вытверженные за ночь
заклинания. Ковер послушно взмыл и остановился в полуметре над полом.
Савервальд надавил ладонью, пытаясь, как делал вчера профессор, прижать
ковер к полу. Ковер сопротивлялся словно магнит, когда его подносят к
другому, большему магниту.
возьмемся за электричество и магнетизм."
больше, чем и полагается пыльному ковру. Как управляться с гравитацией,
Савервальд не знал. Смутно вспоминалось описание прибора с массивными
шарами и пружинными динамометрами. Где их взять, эти шары? Пришлось
засесть за книги.
теории, но столь же безрезультатно. Никаких гравитационных эффектов ковер
не проявлял, он всего лишь навсего летал вопреки гравитации. Из всех
величин удалось замерить лишь подъемную силу (22,032 плюс-минус 0,001 кг)
и высоту полета (53,0 плюс-минус 0,5 см). Но ведь ясно, что это цифры
случайные, у исправного изделия они совершенно другие.
слова. Он пытался поднимать в воздух ковры ручной и фабричной работы,
паласы и даже пестрядинные половики, но те мертво пластались по полу, как
и полагается добропорядочным тканым изделиям. Наконец Савервальд решился
показать заклинания филологам. Здесь его ждало разочарование: таинственная
абракадабра, поднимавшая ковер в воздух, оказалась варварски искаженной
неумелым произношением сурой корана. А краткое "Аллах акбар", опускавшее
самолет на землю, означало всего-навсего "милостив Аллах". Филологический
путь обернулся тупиком, ведь ни у кого из правоверных мусульман еще не
взмывал в небо во время намаза его молитвенный коврик.
микроскоп, а письменный стол заполонили книги по ковроткачеству. Основа
ковра оказалась - редкое дело! - джутовой, а нити утка шелковыми,
шерстяными и из хлопчатой бумаги. Для каждого сорта нитей Савервальд
насчитал по восемь выкрасок. Частота переплетения тоже вызывала уважение,
хотя, если верить справочникам, современные двадцатичелночные станки дают
и больше.
исследователя к открытию тайны.
какой-нибудь новый метод исследования. Дело осложнялось тем, что приятели
не могли понять, что же собственно требовалось Олегу, поскольку тот
тщательно оберегал тайну незапланированного открытия.
издавна тусовались экстрасенсы, тарелковеды и прочие околонаучные чайники.
На савервальдов призыв проверить, все ли в порядке в профессорском
кабинете, чайники откликнулись охотно. Явились двое: дама-лозоходка,
притащившая вместо орехового прутика изогнутую вязальную спицу, и
экстрасенс, пользующийся исключительно ладонями рук. Маги долго бродили по
полупустому кабинету, обнаружили возле письменного стола глубокую область
негативной энергии и посоветовали стол передвинуть. На ковер они внимания
не обратили.
так просто извлечь из чуда открытие. Отчаявшись, Савервальд начал
совершать необратимые действия - выдернул из ковра несколько цветных
нитей. Грузоподъемность ковра упала разом на двенадцать грамм, но
отдельные нитки не проявляли никаких особых свойств и на заклинания не
реагировали.
ковра - сто пятьдесят лет, что косвенно подтверждало легенду о
прабабке-мастерице. Получив эти данные, Савервальд окончательно пал духом.
Месяц был на исходе, скоро появится Цуенбаев, а ему так и не удалось
ничего установить.
взглядом в заброшенную установку. Колбочки, так и не вынутые из гнезд
после того, месячной давности опыта, покрылись пылью. Как просто было
тогда! Любой замер давал цифру, а цифра - это результат. Пусть даже Лаунд
снова обошел бы его, все-таки результаты можно доложить на институтской
конференции и опубликовать в сборнике рефератов. А вдруг ему удалось бы
обойти Лаунда? Такие вещи непредсказуемы.
распечатка. Институтский ВЦ делал обзор рефератов и посылал каждому из
сотрудников материалы по его теме. Савервальд просмотрел заголовки. Ну
конечно, вот он, Лаунд, опять впереди. А это что? "Новый класс
органических диамагнетиков с парадоксальными свойствами". Автор
незнакомый: Ракши из Бомбейского химико-технологического. А вещества?
Какие же они новые? Вон, Санька Глебов похожие получает, не для диплома
даже, а для курсовой. И ведь верно, должны они быть диамагнетиками, как же
он раньше не догадался проверить? Но уж зато теперь... вещества индуса
плюс методики Лаунда - получится отличная работа.
веществами, помыл колбочки, включил термостат. Если первые замеры
проводить при 20 градусах Цельсия, то с ними можно уложиться сегодня.
пятьдесят лет ждал, подождет еще недельку."
четырехгорлые колбы. На душе у Савервальда было светло и спокойно. Он так
увлекся, что не слышал шума за стеклянной дверью и вздрогнул лишь когда
дверь распахнулась, и на пороге появился Цуенбаев, на неделю раньше
обещанного вернувшийся из отпуска.
помогите мне поставить на место шкаф.
уплывшее открытие мешалась с надеждой, что уж на этот раз он утрет нос
Лаунду. Савервальд привычно зашел в магазин, привычно купил булки, кефира
и колбасы с клопоморным названием "Прима". С авоськой в руке вышел из
магазина. Совсем как тогда. Жаль, конечно, тех детских мечтаний, но это
даже хорошо, что они умерли. Пора наконец взрослеть, сорок лет скоро. В
жизни, в науке не должно быть места волшебному чуду. И это справедливо.
савервальдовской авоське, забежала вперед и вдруг произнесла сдавленным
скулящим голосом:
шарахнувшуюся собачонку.