красавцы, подлецы, чья подлость самодовлеюща и безрезультатна, и сказочно
благородные герои, успевавшие произнести несколько гордых фраз прежде чем
бесследно раствориться. Лишь воля Владыки могла внести подобие порядка в
хаос, удержать ту или иную химеру, и тогда залы дворца украшались новым
изумительным монстром.
границе Лонга. Здесь жили почти обычные люди, хотя и среди них встречались
чудовищные мерзавцы и ходячие примеры для подражания, изуверы и образцы
добродетели. Но их жизнь исчислялась не минутами, а годами, каждый имел
свою физиономию, и все они казались более человечными и непростыми.
Жителей плоскогорья Лонг объявил под своей защитой, вел их в бой, когда с
юга набегали орды косматых варваров, и в одиночку расправлялся с
великанами и чудовищами, порой выбиравшимися на плоскогорье.
желтой пылью, от кустов вдоль тракта тянуло сладким ароматом. Мимо Лонга
пронеслось стадо золоторогих антилоп; звери мчались, картинно запрокинув
головы, роняя с губ дымящуюся пену. Вскоре появился тот, кто вспугнул их.
Сверхъестественной величины клоп медленно полз вдоль дороги. Похожий на
бревно хоботок конвульсивно дергался, высасывая все, что попадало
навстречу: людей, животных, деревья. Позади оставалась мертвая полоса.
флюктуаций. К тому же клоп двигался на север и случайно мог добраться до
предгорья. Лонг выдернул меч и поскакал наперерез опасному гаду. Сосущий
хобот рванулся ему навстречу, Лонг уклонился от удара и, подскакав
вплотную, вонзил волнистое лезвие в хитиновую броню. Клоп завалился набок,
щетинистые десятиметровые ноги вытянулись и заскребли друг о друга, словно
пытаясь счистить налипшие комья грязи. Лонг отер пот со лба. Лишь теперь
он сообразил, какой опасности избежал. Ведь доспехи, делавшие его
неуязвимым, остались у порога дворца, почерневшие и искореженные. А в этих
областях удар страшного жала был бы смертелен. Лонг почувствовал, как
болит рассеченная мечом рука. Он забыл заживить порез в долине, и теперь
рана будет заживать долго.
Рыжебородый купец, отделившись от процессии, подъехал к Лонгу.
спас меня от этого ужасного вепря. Я намерен достойно наградить тебя. Моя
дочь, красавица Гюльгары, станет твоей женой!..
дороге навстречу Лонгу медленно брел человек. Тощий узелок болтался на
длинной дорожной палке.
опасно. Мне не нравится, когда сразу и скучно и опасно, поэтому я ушел...
спускались в долину. Возвращались редко, изменившимися до неузнаваемости.
Лонг спокойно относился к уходам и метаморфозам ушедших, но уход Оле
произвел тягостное впечатление. Оле жил у самого замка и был просто
земледельцем, таким, что порой встречались и по ту сторону Перевала. Он
появлялся в замке, помогая Труддуму в возне с хитроумными механизмами, а
вечерами частенько зазывал Лонга и Труддума к себе - отведать горного
меда. И вот теперь Труддум бежал к Владыке, и Оле тоже уходит, вернее, уже
ушел, ведь он-то не может безнаказанно спускаться в долину.
нас, - говорил Оле.
Отшельнику. Далеко это, но почему бы и не дойти? Бродяга, говорят, дошел.
бубнил за спиной успевший потерять свой караван купец.
он перестал быть собой. А может быть, это и вовсе не Оле, а просто эхо
собственных мыслей Лонга. Ведь доспехи погибли, и значит, мысли Лонга так
же обнажены перед Миром, как и его грудь.
отпечатывались следы ушедшего Оле.
поднималась к воротам, перекрытым поднятым мостом. Узкие бойницы башен
светились теплым электрическим светом. Обычно свет по вечерам зажигал
Труддум, так что сегодня Лонг ожидал, что дом встретит его темной
пустотой. Лучи из окон смутили его.
лежала его страна - край почти настоящий. Влажный, непризрачный туман
скрадывал очертания деревьев, домов и многочисленных ветряных мельниц.
Зачем нужны мельницы, Лонг не думал, их никто и никогда не строил, зато во
время низовых нашествий горели они десятками. Жителям мельницы тоже не
были нужны, в каждом крестьянском доме вращался выстроенный Труддумом
мотор, согревал, освещал, молол хлеб. Только колдовские берлоги да мрачные
разбойничьи логова освещались сальными плошками или светляками-великанами.
Но вся человеческая мразь сидела по своим притонам затаившись, страшась не
столько меча Лонга, сколько его имени.
Лонг проводил его взглядом. Кто летит в этом самолете? Откуда и зачем?
Ответа не будет, воздушный путешественник канул в долину. Каждый вечер над
замком пролетал самолет, и Лонг порой пытался представить, какие чувства
испытывают эфемерные путешественники, глядя сквозь кварцевые стекла на
замок, мельницы и крытые соломой дома.
они были частью от века установившегося быта. Но сегодня он почувствовал
неприязнь к ненужным мельницам, к смиренному обращению "сеньор", даже к
доспехам, спасшим его от гибели. Ведь средневековая мишура не случайна.
Там, где есть владыки, там будет процветать и мишура. Так что вассал Лонг
зря гордился своей независимостью, он такой же подданный, как и остальные.
Но только непокорный подданный.
опустится мост. Внизу звенела по камням горная речка. Среди ее бурунов
бешено вращалось огромное, наподобие мельничного, деревянное колесо. Это
было единственное рабочее колесо в стране да и во всем Мире. Замок Лонга
стоял так высоко, что машины вечного движения работали здесь неуверенно.
Тогда Труддум соорудил колесо, от которого двигались все его хитроумные
забавы. Сегодня шум реки показался Лонгу иным. Лонг глянул в пропасть.
Колеса не было. Только остатки валов да разбитые шестерни валялись там.
Что же, этого следовало ожидать.
кто опустил мост? Лонг недоуменно оглянулся. Через двор к нему спешил
Труддум.
указал рукой на горы, - и не хочу туда, - палец мастера ткнул вниз. - Я
всегда здесь.
Идем, покажу.
отсюда Лонг тщательно изгонял бессмысленную атрибутику Мира, но в нижних
парадных залах этикет брал свое. У стен стояли никем не надевавшиеся, но
уже трухлявые доспехи, с потолка свисали изъеденные ржой цепи, от которых
в пляшущем свете факелов падали причудливые тени. По ночам здесь бродили
привидения - жалкие подобия тех химер, что встречались в долине. А в
подвалах замка, где верный вассал Владыки должен был бы хранить сокровища
и содержать темницу, начиналась уже настоящая фантасмагория, но
фантасмагория возможная лишь на границе Мира. Здесь была вотчина Труддума.
Невероятные машины работали здесь, движимые, кажется, лишь гением своего
создателя.
на полном ходу. Тяжелый корпус из титановой стали мелко дрожал, пучки
циркониевых трубок светились жаром, выл перегретый пар, пела турбина.
Стержни под потолком, выточенные из метровых алмазов, были лишь наполовину
опущены.
живую нитку, существующий лишь из-за несуразностей Мира, но все же вполне
настоящий ядерный реактор.
флюктуация. Он может работать без присмотра хоть сотню лет.
дела всякое зло - случайно. Но не дашь ли ты ему в руки реальную силу?
Прежде я полагал, что вся мощь Владыки заключена в химерах, но сегодня
увидел у него настоящий огонь. Это едва не стоило мне жизни. А что будет,
если Владыка сумеет захватить это?
Не бойся, реактор останется в подвале, Владыка не узнает о нем. Хотя это
далеко не самое опасное из того, что может быть создано. Недавно,
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Акунин Борис
Пехов Алексей
Березин Федор