кораблю свой первый и последний залп, их выжгли широкополосным лазером. Но
станция была еще жива, а компьютер по прозвищу Махно не имел в своей
программе понятия "капитуляция". Я сам вводил в него личностные черты,
сделавшие из электронной машину нервного, импульсивного, полагающегося в
первую очередь на интуицию "военачальника". Честно говоря, никогда не
предполагал, что Махно придется вступать в бой. В первую очередь мне нужен
был собеседник с вредным характером. Кто-то еще невыносимее, чем я, - но с
кнопкой отключения на пульте.
второго эшелона: дом прикрыло нейтрализующее поле, а из многочисленных
секрет-капсул взлетела навстречу кораблю электронная мошкара.
против многочисленного и разнотипного противника. Они применили "протонный
дождик", испепеливший все за пределами защиты. Затем сквозь невидимую
пелену нейтрализующего поля прошли... нет, не вооруженные плоскостными
мечами солдаты. Мои потомки не собирались драться врукопашную. Они создали
биороботов, функционирующих в нейтрализующем поле. Я нашел двоих в
полуразрушенном доме - их даже не потрудились убрать. Карикатурно похожие
на людей, но покрытые прочной как сталь чешуей, с длинными плетями
хватательных щупалец пониже обычных рук - они вызывали скорее отвращение,
чем страх. Оба биоробота были рассечены на несколько мелких частей - а
Терри в бою предельно рациональна. Похоже, чешуйчатые монстры дрались даже
рассеченные надвое.
были размером с детский кулачок и начисто лишены чего-либо похожего на
кору.
ошибкой, попавшей в безупречные планы землян двадцать второго века. И
пускай мое нерасчетливое поведение не нанесло вреда, наоборот - спасло
Землю, едва не ставшую жертвой собственной игры. Это ничего не меняло.
Вначале я оказался не на своем месте, а потом еще и в чужом времени.
Двенадцать достойных Геракла подвигов не искупили бы ошибки, которую я мог
совершить в любой момент. Я это понял - пусть и не сразу. Именно поэтому
нашим с Терри домом стал безжизненный Сомат. Мы не собирались оставаться
здесь навсегда - но твердо решили отсидеться на краю галактики три-четыре
года.
ошеломленными зрителями свою божественную роль. Война с неведомыми мне,
но, очевидно, нехорошими фангами шла своим чередом - переходя от стадии
"холодной", когда о ней напрочь забывали, к стадии "теплой", когда выпуски
новостей заполняла до тошноты знакомая патриотическая чепуха.
отправившиеся на цивилизованные планеты, получили те же инструкции. У
Редрака осторожность была в крови еще с пиратских времен, ну а Лансу с
Эрнадо достаточно было приказа принцессы.
различными путями, но самым вероятным оставался вариант с захватом и
допросом кого-либо из экипажа...
Терри оказалась в плену, а я перешел на партизанское существование. На
Сомате, где влажность воздуха составляет ноль процентов, а растительности
нет и не было, скрываться от врагов почти невозможно. В разрушенном куполе
я не обнаружил никакой пищи - меня сознательно вынуждали сдаться. Порыться
как следует вокруг не было ни сил, ни времени - в любое мгновение к месту
схватки могли подоспеть новые отряды.
дома на двухдневную экскурсию. Возможно, меня и не преследовали, но
рисковать я не мог.
враждебный жест.
неразборчивы в средствах. Сеятели ни в грош не ставили созданную ими
систему цивилизаций. Патологический страх перед цивилизацией фангов и вера
в "историческую неизбежность" победы вытеснила в них все нормальные
человеческие чувства.
правилам. И чувство благодарности не было для них пустым звуком.
поединок шел по правилам Сеятелей - просто я оказался более уверенным в
своей правоте. Я нарушил законы Сеятелей - но лишь для того, чтобы спасти
нашу общую родину, Землю. Я удрал из своего времени, конца двадцатого
века, в середину двадцать второго. Но опять-таки не пытаясь помешать своим
потомкам. Все, что я хотел - это жить, не подчиняясь законам "основного
потока истории".
долгие душеспасительные беседы. Но вооруженное нападение...
- я уверен в этом. Она позовет меня - и кольцо поможет нам услышать друг
друга.
его, надеясь найти покой. Не моя и не его вина, что покой стал слишком
редким удовольствием.
скалы незаметно сползла с меня. Сразу стало нестерпимо жарко - словно на
плечи набросили липкий раскаленный брезент. Фильтры в ноздрях пересохли -
сейчас придется менять...
книжке моего детства.
тишина оставалась звеняще ровной, оранжевый свет сочился сквозь сжатые
веки. Но я вздрогнул.
несмотря на жару, кристаллик-энергоноситель по-прежнему на месте. Кольцо
не активировано.
чужого взгляда.
оглядывают знакомую местность, не особенно интересуясь случайной
человеческой фигурой...
иногда абсолютно расплывчато, а порой предельно четко. Сейчас я мог
уверенно определить и направление "наблюдателя", и расстояние до него -
метров десять.
человеческий силуэт - именно там, где и ожидал увидеть. Потом я понял, что
нервы сыграли со мной обидную шутку: среди причудливых скал никого не
было.
соглядатай. Укрыться среди камней было абсолютно невозможно, а до
ближайшей каменной щели, куда мог втиснуться человек, оставалось метров
пятнадцать. Порядка ради я заглянул и туда. Пусто.
что мне мерещится всякая чертовщина. Как оказалось, зря - посреди
непроходимых джунглей чужой планеты в люк моего звездолета постучался
земной мальчишка...
я, тщетно пытаясь издавать пересохшей глоткой членораздельные звуки, - то
ему лучше выйти.
из арсенала Сеятелей в определенных ситуациях весьма полезна.
оценив серьезность моих намерений. Диск "запала" издал громкий щелчок и
рассыпался в пыль - лазерный пояс был оружием одноразовым.
определил, что мои конечности вне опасности, и пояс сработал.
снаружи и белая с изнанки, вспыхнула, превращаясь в поток излучения.
Термин "лазерный пояс" не совсем точен, но суть передает верно. Секунду
вокруг пылал, обжигая скалы, огненный диск. Маскировочное поле могло
отразить такой залп - но именно это стало бы главной уликой.
папиросная бумага, белыми хлопьями осыпалась на песок.
провели раскаленным ножом.
тени и устроился там. Похоже, нервы сдали. За мной не следили - спрятаться
наблюдатель не мог, равно как и уйти в гиперпрыжок. Побочные эффекты
прокола гиперпространства - мощное световое излучение и громкий хлопок
воздуха, ворвавшегося на место исчезнувшего из пространства тела. Когда-то
тарийские ученые пытались устранить эти демаскирующие явления - и не
смогли. Сеятели, насколько я знал, тоже.
пустыне... и разговариваешь сам с собой... значит, дело дрянь.