Чтение 2–й страницы книги ~Слишком просто~

Тролль уже справился с растерянностью и засмеялся. Но в его смехе
едва заметной ноткой проскользнула тревога

- Значит, я шпион? - спросил он. - Лазутчик? Этот... Локкарт,
Лоуренс, Мата Хари?

- Мата Хари была женщиной, - поправил Макивчук привычно, но тут же
спохватился... - Хотя кто знает... это земные мерки. Есть ли у вас вообще
разделение...

- Спасибо, - сказал Тролль.

Он уже полностью овладел собой и с любопытством смотрел на товарищей.
А они с каждой минутой теряли уверенность.

- Я же не говорю, - сказал Макивчук почти просительно, - что ты агент
именно враждебной по отношению к нам цивилизации. Ты нас выручал не
единожды из довольно критических положений. Все это говорит в твою пользу.
Правда, враги тоже могут помочь... Из тактических соображений. Все может
быть. Возможно, вы совершенно равнодушны к нам и изучаете из простого
любопытства. Мы вряд ли что-нибудь узнаем, если ты не захочешь помочь нам.
Ну не выкручивать же тебе руки!

- В этом случае я сверхчеловек? - спросил Тролль с интересом. -
Ничего себе. Батмен? Человек-факел? Человек-щит?

- Но согласись, - сказал Макивчук, - другой бы погиб и в более
простой ситуации.

Тролль внимательно смотрел на товарищей, и лицо его становилось все
печальнее и печальнее. Невозможно было представить, чтобы у железного Яна
было такое скорбное лицо. Именно скорбное. Даже от всей крупной
атлетической фигуры вдруг повеяло неясным трагизмом.

Женька ощутил, как смутная печаль стискивает сердце.

- Что с тобой, Ян?

- Хорошо, - сказал Тролль, - я вам кое-что расскажу. Только придется
вас разочаровать, особенно Женьку. Нет никакого агента таинственной
цивилизации. Нет, как бы вам этого ни хотелось. Все гораздо проще... и
сложнее...

Он стоял подле стены так, что лицо его оставалось в тени. Могучие
руки были скрещены на широкой груди.

- Все не так, - сказал он с горечью. - Все не так... Но если вы
бывали в моих краях, то слышали старинную легенду: пока девушка верна
своему избраннику - с ним ничего не случится. Несчастья будут обходить его
стороной. Так вот... у самого Балтийского моря живет Эльза... Ясно? И не
говорите мне о псиполе, телекинезе, внечувственной связи через
нульпространство. Я не хочу слышать об этой псевдонаучной белиберде. Я
знаю, что меня хранит, ясно?

Женька сидел, раскрыв рот. Он с готовностью поверил бы в агента
звездной цивилизации, в машину времени, и во что угодно, но чтобы Ян
каким-то образом был связан с женщиной...

- Гм, - сказал Макивчук. У него было очень растерянное лицо. - Да,
вот такие-то дела...

Видно было, что он ищет и не находит нужных слов, начал ерзать,
словно пытался нащупать несуществующий гвоздь, зацепить его за шляпку и
вытащить. Лицо его болезненно перекосилось, словно уже тащил.

- Но вдруг она выйдет замуж! - воскликнул Женька. - Любовь - это же
такая тонкая ниточка!

Ему вдруг страстно захотелось помочь другу, пусть он даже агент
внезвездной цивилизации, пусть даже внегалактической. Тролль с тем же
каменным лицом, но потемневшим, обронил глухим голосом:

- Она вышла замуж.

Женька замер. Потом, не получив от растерянного Макивчука поддержки,
тоже мне всезнающий капитан, отец родной, спросил с надеждой:

- Тогда эта любовь... ни при чем?..

- Именно при том, - ответил Тролль. Лицо у него оставалось как из
гранита, а голос безжизненным, словно в самом деле у агента иной
цивилизации, учившему язык в харьковских школах.

- Не понимаю, - сказал Женька растерянно, - если она же вышла
замуж...

- Ничего, - сказал Тролль ободряюще, - ты еще вырастешь, возможно.

Женька сидел с выпученными глазами, а Ян смотрел сквозь него. Что
сказать салажонку? Придет время, сам поймет. Что такое любовь и что такое
верность. И какая она бывает. А пока это все для него пустые слова. Вот
Макивчук может понять... И что это за нить, если на ней держится так
много, и почему человечество все еще доверяет этой нити. И во что
превратится мир, если вдруг убрать эту нить.

- Прости, - сказал Макивчук, - тебе, должно быть, больно вспоминать,
а мы тут ковыряемся в ране. Я ничего этого не знал, хотя как командир
должен быть в курсе дела. Ведь речь идет о состоянии духа моих людей. Если
тебе не трудно... Кто она?

- Как тебе сказать... Нормальная умная женщина. Красивая. Если бы я
не мучил ее мелочной ревностью, то мы бы поженились. Мне, привыкшему к
одиночеству космоса, всегда казалось, что она слишком вольно ведет себя в
обществе своих молодых друзей. Потом она вышла замуж. Говорят, у нее
хороший муж. Я однажды видел его. Довольно умное лицо, чисто выбрит,
опрятно одет, воспитан. Занимается лазерами.

- А если она, - спросил Женька, - и любить перестанет?

Тролль пожал плечами. Сквозь полумрак, словно молния, сверкнули
ровные белые зубы.

- Спой лучше свою песню! - сказал он.

Женька напряженно наморщил лоб. При чем тут песня? Тут не до песен,
когда твое существование висит на ниточке. И вдруг понял, о чем говорит
Тролль. "Лучше в море быть утопимому..." Да-а. Если это в самом деле так,
то понятно, почему иные предпочитают быть растерзанными зверьем. Будь это
в Колизее или на дальней планете. Ромео с изменившей ему Джульеттой, Тахир
без Зухры, Меджнун, разлученный навек со своей Лейлой... Тристан, чья
Изольда вдруг перенесла бы любовь и верность на короля Марка, своего
мужа... Нет уж, он ни за что никогда не влюбится! Разве что в эти черные
глубины космоса с далекими звездами.

Вдруг Тролль отделился от стены и уверенными шагами пересек каюту по
направлению к пульту. Лицо его прояснилось.

- Что же вы приуныли? - сказал он весело. - Эх вы! Детективы! Агент
инозвездной цивилизации! Надо же такое придумать. Нет, мои дорогие
друзья... Это было бы слишком просто.

Он положил стальные ладони на пульт, и сразу загудели двигатели.
Корабль-разведчик ринулся в пространство.